С рычанием Дерлин ринулся на рхаа, распаляя на ладони пламенный очаг. И в самый последний миг заметил крылатую тень, — ушел прыжком из-под удара. Когти прочертили по спине, оставляя легкое ранение, а с воем и рыком в бой вступили новые отчаянные воины. Распластавшись на песке, Дерлин с немым шоком запечатлел, как нечто бесформенное и многорукое впивается в бледно-хитиновую крылатую нечисть, срезает с дистанции и едва не сбив с лап его величество Бремиана Баркла, рухнуло в глубине рхаа, завязалась опаленная схватка. Мельтешение когтей и лязг клыков.

— Ру-у-у-г-г-г! — завопило девичье горло. Дерлин побледнел, так вот он какой, наш Руг? Ни в чем не уступает самим порождениям Призрачного мира.

Что-то опять пронеслось слишком рядом, тоже мощное и грозное, с неимоверно длинными конечностями, не поверишь никогда, что некогда эти существа были эльфарами, такими же как он, а теперь…

— Магик, — прошипело рядом.

Обернувшись, Дерлин встретился с глазенками горбатого создания, первым повстречавшимся им в Черном овраге — Ши-иму.

— Дер-лин, — вновь прошипел союзничек и рванул с места в карьер.

Баркл вовремя исчезнул, а создание сзади набросилось на Зу-Ма и вцепилось тому в роговой гребень на спине. Чудища закатались по земле, шипя и визжа. Нестерпимые звуки. Нестерпимые до боли стенания.

Быстрое растущее в тумане черное пятно тараном надвинулось на Дерлина, задрожало и извиваясь подкралось к графу, вельможа попятился, поскользнулся и тогда, со спины полился свет, он ударил по бурлящему валу рхаа, отсекая его назад к эпицентру Пустоши и Долины Грэг. Что-то громогласно и утробно заревело в недрах субстанции. Из ее вихрей выкатилось долговязое тело — тело Императора Тьмы, заметалось, материализуясь и распадаясь в световом потоке.

А рхаа хищно и звонко твердило в сознание Бремиана, без жалости и с устремлением:

"Иди и воюй! Иди и добивай смертников! Они мешают нам завоевать Зорган! Они мешают пробиться вперед Ургуру и Нарчи! Спе-еши-и!"

"Све-ет! Я отвык от све-ета-а-а-а!" — дико орал в агонии Баркл.

"Ты же хотел жить в этом мире, чего тогда страшишься его светила? Атакуй!"

"Све-е-ет!!" — продолжал верещать Бремиан.

— Дерлин! — рядом полустоном.

Он скребется по песку и всполохах энергии находит ее… руку. Она почти Эльфийская, живая — магия на время возвращает некогда утраченное естество, отобранное немилосердными силами отката. Рядом Брут — полуживой и корчащийся, а неподалеку, Дерлин с замиранием сердца опознает со'Видчика истощенного и умирающего. Дерлин жадно хватает его еще теплую ладонь, берет в другую ладошку Флавесс. Она молча улыбается и шепчет:

— Дерлин.

Слепящий свет бьет из ихних душ. Из ихних истерзанных магией тел. Бьет в центр ненавистных захватчиков. Изъедает нечисть и гнусных эмиссаров, скребущего обратно к вратам Ургура калечит и подбрасывает, словно тростинку, вдавливает в зев портала. Могучей невидимой крышкой захлопывает пространственную яму и рубцует рану. Рхаа навсегда покидает Зорган! Навсегда!

Пустошь Ракона и долина Грэг застывает безжизненным, пустынным ландшафтом. Покинутым и чужим. И только сжавшийся комок мертвенно-живой плоти приходит в движение и закипает на палящих лучах светила. Кожа изгорает и пузырится, из глотки Бремиана срываются нечленораздельные слова:

— Вер… Вервон… Виль… Вильенна… — и некогда могучий кардинал и Император Тьмы — рассыпается прахом.

Копошатся в пепле Муч, Руг и Ши-иму — они успели вовремя обратить бой в свою пользу.

Дерлин почувствовал, как по лицу текут горячие струи, лицо заболело, запекло огнем. Рука коснулась правой стороны щеки, и резко отдернулась, кожа висела лоскутом. Пальцы не слушались и свербели. О Дьен, что с ним такое?

Застонал со'Видчик, Дерлин глянул на него и обомлел, задрожал от подозрительной догадки. Теперь их ожидала та же участь, что и смертников Черного оврага, теперь они изгои! Дерлин затрясся всем болезненным телом.

Гибкая ладонь-лиана ласково прошлась по его плечу.

— Мой Дерлин, — ласково и чарующе, — не стыдись своего поступка, ты сегодня спас жизнь миллионам. Ты сегодня стал героем!..

А к ним со стороны форта уже спешили и с гребня вала, приходили в себя солдаты и эльфары. Нет! Они не увидят их такими, лучше тогда — смерть!

Флавесс будто прочла его сакральные мысли.

— Руг, возьми Брута и со'Видчика! А я помогу… господину графу.

Он отвернулся. Он стыдился своего увечья и немочи.

— Теперь мы одна семья, Дерлин…

— Нам лучше исчезнуть! Исчезнуть, пока никто толком не увидел… Такими нас, нигде не примут! Такими, мы никому не нужны! — Дерлин смотрел на широкий и заброшенный край. — Нам придется искать новый дом…

Ветер набрасывался на свежо-сколоченные ставни, трепал ими от всей души. Завывало и отвлекало. Магики обещали избавить расположение командования Резервной Королевской армии от любых неудобств, но видимо, до обещаний никак не доходили руки? Впрочем на это не стоило особо жаловаться, генерал сир Сольчик и сам прекрасно понимал текущую картину событий, сколько у адептов на сегодня работы. До сих пор не разрешилось, какова судьба имений графа Земана? То, что привести замок графа в прежний вид — это из области фантастики — известно кадету разведкорпуса. Но как-нибудь, на первых этапах, организовать временное жилище и убежище от холодов и морозов, генерал был обязан. Потрясти чародеев и получить поддержку на застройку. Разбушевавшаяся магия препятствовала всякому строительству и отобранный Кольтаном еще до наступления эльфов спецотряд, практически не сдвинулся с места, по двадцать раз на день меняя свои решения и организацию вопросов. День в зимнее время уж слишком короткий, а ночью работы не велись, прекращались. Большая часть людей разгребала последствия столкновений на равнине Мильф, помогали раненым и хоронили убитых. Сам сир Сольчик чудом и стараниями тех же магиков, за два дня выкарабкался, после ранения. О графе Земане, архимаге Кольтане, графине Ламийской и генерале Саливане ни слуха, ни духа, трясина Эльсдара поглотила их целиком, даже не подавившись. Летучие группы, что сир Сольчик засылал к покинутой эльфийской земле через обгоревшие руины барона Хорвута, возвращались ни с чем. Конники в один день вернулись с солдатами и лошадьми без своих хозяев, пустившихся в авантюру по следам мятежного барончика. Генерал час от часу принимался корить себя за то, что позволил уговорить себя отпустить господина и союзников на вражескую территорию, кто их знает, может Земана и его друзей давно нет в живых? И Хорвут со своей бандой покинул Эльсдар через восточные границы? Посылать по горячим следам в недра эльфийских дебрей еще одну группу, казалось равносильно самоубийству, жертвами которого станут снова его преданные солдаты. Многие еще не успели толком оправиться от набега эльфийских карателей, а их командование уже требовало сунуть голову в пасть разъяренного льва снова. Сомнения и переживания давили на сира Сольчика тяжеленным грузом и ему представлялось, будто проблему давно нельзя разрешить без кардинальных мер, но на утро третьего дня пришло известие о том, что по Северному тракту движется армия Королевства, ведомая самим герцогом Альвинским, эта новость вдохнула свежих надежд в душу генералу. И сир Сольчик воспрянул духом…

После некоторой передышки ветер снова возобновил налеты на ставни, но к ударам дерева об дерево, прибавились постукивания и вой в щелях каменной кладки. В сколоченном из камня и дерева домишке, разве что имелась крыша над головой, да четыре стены, сдерживающие тепло очага и не впускавшие порывы страстной вьюги. Все равно, генерал сир Сольчик не смог уснуть и в таких условиях, разве можно забыть о последствиях накопившихся за две минувшие недели? Верно, нельзя. Посему мучится от кошмаров и бессонных ночей приходилось почти каждую ночь. И считал себя он закаленным и испробованным в боях солдатом, но годы и нервы взяли его в крепкий оборот, напоминая о возрасте и шатком здоровье. Он видел, что его солдатам и магикам приходилось не лучше, спать едва ли не под открытым небом, и это не в шуточные морозы? Действительно в таких моментах спасала все та же, дьявольская магия — способная уберечь и уничтожить живое!