— Ты заколдуешь нас в кроллов? — съязвил Рейван.
— Нет, я отвлеку гоблинов и шакалов одним из своих любимых представлений, а тем временем мы пролезем по флангу в пещеру или шахту. Выбирать вам…
— Это что же охота на живца? — для приличия подал голос я.
— Нет за воздухом. Нечисть будет гоняться за фантомами, сотканными из чистого воздуха и сформированными легкой магией.
— А не заметят ли шаманы твоего волшебства? — сощурил очи Рейван.
Борнас загадочно улыбнулся.
— Пусть и заметят, то что? Мы уже будем далеко. Пускай нас, потом ищут и ловят.
— Опасно. Твари так и поступят. Передадут весть по цепочке и возьмут нас на той стороне.
Желудь посуровел.
— Другого плана у меня нет. И другого варианта, кстати, я не вижу.
Мы задумались. Не назад же нам идти? Сколько, блин, промахали!
— Если выкрутимся, Алькир, вам и впрям сотню золотых будет обязан заплатить! — бледно улыбаясь, вымолвил бывший десятник.
Пресная улыбочка в ответ.
— Сосчитаемся, — загадочно обронил магик.
И Рейван повернул назад, туда, где мы оставили Волчару с Бородавкой и Коньком. Значит, скорый сбор и… в путь.
Во Конек ублюдок, пока мы извилины напрягали, а Волчара ни разу не опустив арбалет следил за ними, тот паршивец себе спокойненько дремал, с головой укутавшись в меховку. Я поискал второго такого же тихоню и заскрежетал зубами, отвернувшись в пол-оборота, Бородавка колупался в носе, извлекая загрубевшие на холоде сопли. Драть их ножнами по голым, раскормленным сракам!..
— Да не высовывайся, идиот! — зашипел на Бородавку Конек, и мне ничего не осталось, кроме как исподлоба зыркнуть на обоих, украдкой, что-то в их поведениях явно переменилось? Стало однозначно мне не нравиться, я украдкой подмечал и улавливал подмену в настроении Конька и раболепство Бородавки к своему визави, то есть толстячку. В чем фокус пока оставалось загадкой? Или господин Конек обретал в глуши от Гранитки свои истинные привычки с явными инстинктами? Где-то в чем-то, я был на половину уверен, и определено оказывался прав.
Замотавшись в воротник и нахлобучив сверху капюшон Бородавка съежился на корточках, Конек прихоронился подле него, и я с настороженным Волчарой рядом, совсем недалеко.
Мы засели в двадцатке метров от Рейвана, Сурка и Крученя. Наш арьергард состоял из незаменимых: Желудя и Рыжика. Именно Борнас во второй раз взял на себя ответственность за выживание отряда, и мы в том деле ему всецело доверились, а что ж оставалось делать? На Дальнем Севере темнело быстро, и моргнуть не успеешь, как собственных пальцев на вытянутой ладони уже не разглядишь. На душе висело нехорошее предчувствие, мне казалось, что мы где-то чего-то не учли? Тяжесть висела каменой брылой, и взять себя в руки, мне совершено не удавалось.
Хлопанье крыльев — а это что еще за напасть? Какую тварь принесло по наши души? — я заворочался в расщелине, Волчара зыркнул на меня, но темнота растворила его многозначительную гримасу.
— Что это было? — наконец выдавил я из себя.
— Вархан.
Тварь-падальщик?! — по спине морозом защекотал страх. Предчувствия росли с каждой секундой. Доигрались!
Уи-и-а-ух-х!
Уи-и-а-ух-х!
Громкое завывание перепугало до полусмерти, я с ошарашеностью заметил перекошенные рожицы Бородавки и Конька — такого и они не ждали. На спину налег всем телом Волчара, подталкивая меня в бок. Я с изумлением глянул туда, куда он указывал, и мне предстало поразительное зрелище: площадка перед пещерами загрохотала, и через миг взорвалась ослепительно-ярким волшебным цветком. Энергия разнеслась по всему радиусу, истаивая снег в быстро твердеющие лужи, оттесняя вековечный холод, мне оставалось со всеми отрядовцами хлопать и разевать ртище.
— Алькир бежать! Бежа-а… — окрик Волчары утонул во втором грохочущем действе: на месте одного цветка возрождался другой — янтарно-карминовый.
Не успели блики магических цветов растаять, а мохнатые чудища, скуля и стеная, вынырнули из недр тоннелей, я успевал только их подсчитывать.
Не меньше пятерки шакалов молниями материализовались из мрака пещер. Пасти разевались и, не прекращая, щелкали. Глаза горели фосфоресцирующей мутью.
Лающий вопль всполошил небесные круги варханов, те прекратили наматывать над горной площадкой круги и повернули к вершинам Золотой Рудни, пристраиваясь в зоне безопасности от клыкастой нечисти.
Волчара снова бесцеремонно пихнул меня в спину.
— Прорываемся! Надо не отстать! Подымайтесь! Скорее-скорее!
И тогда я окончательно понял план маневра мессира Желудя. Ну конечно! Прорваться параллельным флангом, пока враг занят призрачными проблемами на той стороне. Другого шанса попасть в Драконий Позвонок у нас просто не было. И не будет!
Наползало черное полотно, словно чернильная клякса на листе бумаги, я правильно понял замысел Борнаса, теперь придется бежать на ощупь, чуть ли не на карачках. За мною уже сопели Конек и Бородавка, арьергард замыкал Волчара, попирая в спины арестантов, не выпуская с рук заряженного арбалета. Лучшего аргумента к шевелению и повиновению и не придумать.
Впереди по направлению, совсем рядом, мелькнула меховка Крученя, значит все в норме, мы не отстали и не потерялись.
Оступаясь и сбивая о камни и лед ноги, мы лезли сломя головы за нашими следопытами, мне было чисто наплевать, абы поскорее добраться под своды пещер и перевести дух. Вот так чудеса! За спиной, толи Конек, толи Бородавка в полголоса читали молитву. Любопытство аж замучило меня, хотелось обернуться на ходу и воочию встретиться с набожным человеком взглядом. Столько грехов за душой, а они еще верят во спасение своих душ — по них виселица плачем — минимум! Погибнуть в бою с гоблинской мразью — это честь и покой. Все равно, что подвиг совершить.
— Живее! Живее! — подгонял сзади Волчара.
Каменные глыбы резко обрываются, впереди так темно, будто в дупле грака, мы вываливаемся на дорогу, заваленную снежными сугробами, в двух сотнях метров начинается предгорье Золотой Рудни, слева петля главной дороги, уходящей зигзагами к Медной Рудне. Фейерверк затихает — магия свое исчерпала, теперь полагаться лишь на везение и удачу. Завывание и лай в той стороне, справа, шакалы и гоблины продолжали преследовать фантомных лазутчиков, устроивших кавардак на подступах к Золотой, а мы, перепуганные и обессиленные бегом обходили "слет" слева, в надежде проскочить кроллами мимо клыков и копий свергилльских бестий. Главная дорога на этом участке обрывалась, чего и следовало ожидать, ведь дальше людей не пустили хозяева Дальнего Севера, оставив свои горы и сокровища в тайне и сохранности. Бегство! Мы бежали против всяких правил, уходя от одних неприятностей и погружаясь в другие, которые ждали нас в глубине шахт.
Слишком много скальных отломов, слишком много горных пород разметанных и обледенелых под беспощадным морозом встречались на нашем пути, мне чудом удавалось не подвернуться и не сломать себе шею. Стоит кому-то из нас оступиться, и травма обеспечена. Чудовища нам ничего не простят, охота превратится в побоище, нас загрызут у входа в лабиринты пещер.
— Левее, мессир Алькир! Левее! — сориентировал меня неугомонный Волчара.
Аллон подскажи, куда это нас несет? Я, конечно, не видел дороги, как зоркие Рыжик, Борнас и Рейван, но замечал мелькающие в десятках шагов от отряда зевы тоннелей и провалы шахт, но десятник упорно брал путь влево, ухитряясь обходить самые доступные для нас варианты спасения. Меня сперва это настораживало, ну а потом, конечно же, внутренне возмутило до паники. С чистой расточительностью и безрассудством мы теряли один прекрасный шанс за другим. Но кому видней, как не нашему командиру Рейвану и арестанту-магику Борнасу? Впрочем, надобно бояться совсем другого, чтобы из черной щели перед самым носом не выскочил целый табун гоблинов во главе с шаманом или того хуже пара-тройка мерзких шакалов. Тогда нашей миссии точно придет капец!
