Пока роботы предавались грустным размышлениям, совершенно неожиданно в магазин явился дяденька с двумя маленькими детьми. Он тихонько, на ушко сказал продавщице, что хотел бы купить самого дешевого робота. Потому что на любого другого у него денег не хватит. И что же? Продавщица разыскала для него именно заветный конкурсный экземпляр. Как самый неказистый, мало хромированный и вообще не имеющий товарного вида. И даже без сопроводительных документов.

Дяденька обрадовался дешевизне нетоварного робота, а дети — тому, что стали обладателями железного человека. На радостях они позабыли спросить кассовый чек, гарантийный талон и руководство по эксплуатации. Продавщице за такой профессиональный успех потом выдали премию.

Тут вскорости в местный зоопарк поступили леопард, ягуар и пума. Потребовался смотритель вольеров, потому что тигр-старожил Марципан не справлялся с недисциплинированным пополнением. В «Мир роботов» явился директор зоопарка и купил Мурзика.

А спустя год в зоопарк прибежали Александра и Федя и, потрясая «Юным роботехником», призвали смотрителя вольера хищных кошачьих к ответу.

— Как вы меня нашли? — испуганно спросил зоопарковый робот.

— Нам в магазине рассказали, куда тебя продали, — объяснил Федя. — Признавайся, Мурза Зоопарков — это ты?

— И я в том числе, — согласился Мурзик, снимая свой фартук и откладывая метелку с совком. — Но правильнее будет сказать, что это коллективный псевдоним.

Федя опять обиделся, потому что не терпел, когда при нем говорят непонятные слова. Но Александра недаром перешла в третий класс:

— Ага, значит, ты не один скрывался под чужим именем Мурзы Зоопаркова?

— Иначе нас не допустили бы до участия в конкурсе, — признался Мурзик. — Нам, то есть всем магазинным роботам, пришлось прикинуться одним-единственным младшим школьником. Так говорите, наша модель оказалась лучшей? — зоопарковый служитель взял у Александры журнал. — А какой приз полагается за победу в конкурсе?

Мурзик пожалел, что овощерезка проходит мимо его рук. В свободное от основных обязанностей время он осваивал профессию смотрителя травоядных парнокопытных. Овощерезка очень пригодилась бы для кормежки муфлонов, козлотуров и овцебыков.

— А любовь к морю и флотской службе тоже вы ему привили? — поинтересовался Федя.

— Ничего такого мы не прививали, — удивился смотритель вольеров. — Наверное, это у него такая личная особенность. Черточка характера. Откуда взялась, не понимаю.

Когда дети вернулись домой, Александра сказала:

— Ты извини, Полундра, что я назвала тебя подержанным роботом, — она испытывала раскаяние за свою несдержанность. — Нам никакого робота, кроме тебя, не надо. И я даже очень довольна, что ты оказался нестандартным… Это значит, не таким, как все, — пояснила она для Феди.

Полундра вовсе и не думал обижаться. За всю свою жизнь он ни разу ни на кого не обиделся. Даже на сына губернатора. Вероятно, это у него была такая особенность характера, как и любовь к морю.

Дома их ждала еще одна разгаданная тайна. Наши читатели, наверно, уже обратили внимание, что мы нигде до сих пор не упомянули о папиной работе. Про маму рассказывали: она учительница рисования. Соседка Елизавета Георгиевна — преподавательница фортепиано. А профессиональный дачный труженик тетя Аня еще и умудрялась подрабатывать библиотекарем. Но вот папа о своей работе распространяться не любил. Кроме того, ему запрещалось это делать. Потому что он занимал должность ведущего специалиста в секретном научно-исследовательском институте. Этот институт работал на космос. Если быть совсем точным, там проектировали космические туалеты.

С одной стороны, папа даже был доволен, что не имеет права разглашать тайну своей профессии. Потому что, с другой стороны, ему не очень-то и хотелось ее разглашать. Вот и мы, пока не пришло время, хранили загадочное молчание относительно папиного рода занятий.

Если кто-то сейчас смеется, то напрасно. Туалет в условиях космического полета — дело очень серьезное. Не зря в кабинете директора института хранились многочисленные благодарственные автографы наших космонавтов, а также разнообразные орбитальные сувениры.

И вот недавно институт завершил разработку перспективного туалета для орбитальных станций и межпланетных кораблей. Новинка прошла государственные испытания. Директор института получил звание академика, его заместитель — служебную командировку на Багамские острова, заведующие лабораториями — крупные денежные премии. Папа заработал устную благодарность. Кроме того, ему сообщили, что научная тематика института теперь рассекречивается и он может с гордостью поведать всем родственникам и знакомым о своем вкладе в освоение космического пространства.

Но папа предпочел перейти на работу в соседний институт, покуда еще сохраняющий режим секретности. Там разрабатывали туалеты для глубоководных поселений на дне океана. Папа полагал, что освоение морских глубин — дело не самого близкого будущего, поэтому его новую работу еще долго не рассекретят.

— А зарплата у тебя на новом месте будет больше старой? — полюбопытствовала мама.

— Немного меньше, — ответил папа.

Мама промолчала.

— И еще обещают командировки… на Дальний Восток, — признался папа. — Довольно частые.

— А и не страшно, — весело отозвалась мама. — Ведь у нас теперь дома есть настоящий мужчина.

И она посмотрела на робота.

— Понятно, почему первым космонавтом назначили летчика, — Полундра, видимо, не слышал родительского разговора и думал о своем. — Но первым океанавтом должен стать моряк.

— Тоже на Тихий океан собрался? — восхитилась мама. — Может, нам всем во Владивосток переехать?

Еще немного поругавшись, она позвала робота учиться штопать носки, приговаривая, что при новой папиной зарплате это умение лишним не окажется.

Лето закончилось. Федя успешно стал первоклассником. Вернулся из школы с двенадцатью новыми друзьями, потребовал двадцать шесть бутербродов, чтобы наскоро перекусить и умчаться на школьную спортплощадку. Александра, к ужасу мамы, записалась в секцию парашютных прыжков.

Папа привозил из дальневосточных командировок морских звезд, морских ежей, морских коньков и недорогую красную рыбу. Мама вздрагивала всякий раз, когда слышала, как Полундра напевает себе под обонятельный рецептор (Федя уже давно знал, что так у роботов называется нос):

Дети тут же подхватывали:

Однажды, наслушавшись дальневосточного вокала, мама взяла кисти, краски и нарисовала картину «Трехмачтовый барк „Товарищ“ завоевывает „Золотой кубок Атлантики“», напоминающую одновременно «Девятый вал» Айвазовского и обложку книги «Приключения капитана Врунгеля». Полундра живопись похвалил и собственноручно изготовил для картины золоченую раму с резными завитками.

— Может, мне еще что-нибудь написать в жанре маринизма? — заискивающе спросила мама. — А то, может, рыбок купить? Аквариумных.

Робот, конечно, улыбаться не умел. Зато так наклонял голову, или разводил руками, или туловище в такую позу располагал, что сразу становилось понятно: вот это у него улыбка задорная, эта виноватая, а эта просто от беспричинно хорошего настроения. Сейчас же он продемонстрировал маме самое улыбательное выражение своей конструкции.

— Я в матросы не убегу, — пообещал он. — И на Дальнем Востоке мне без вас — всех четверых — нечего делать. Видно, придется оставаться сухопутным роботом. Но с морской душой. Кстати, не возражаю против покупки аквариума: рыбки оказывают благоприятное воспитательное влияние на детей.