Да и не ответит она мне. Мало ли ей психов пишет? Но вот в том-то и дело, что я псих, но не дурак! Смотря как замесить первое послание. Я решил, и я с ней подружусь!
Зацените-ка, вот еще шняжка это честной девочки Жанны. Странно может быть, но мне она сдается девочкой честной и открытой, циничная эта, и в целом, взрослая тетка. А вот вы сами почитайте.
«Врать
Зачем я в очередной раз соврала ИМ? Потому что нефига было и пытаться даже хоть чуть-чуть донести, в чем тут шняга. А она ведь была, да-а, была.
Скулеть и снова доказывать – полный отстой. Не помогает. Заткнут с полоборота. Лучше уж помучиться от осознания собственной изощренности, засунуть страхи поглубже, где они холодным комком не перевариваются, и подспудно ощущая тошноту, то и дело паникуя, ВСЕ РАВНО ВЗЯТЬ И ПОЙТИ ДО КОНЦА.
Блин, да я наверное, уже отдельную книгу могу накатать о страданиях Вынужденного Лжеца. Как не хочется, как стыдно и больно обманывать… а надо! «Учись безболезнено обманывать…» Спешл фэнкс, конечно, май диар Л., но пардон, безболезненно для кого? Для того, кому врешь, глядя в глаза. А для себя? Ой, не буду, совсем сейчас сдепреснется.
Так вот. Если бы я взялась за такую книгу (взяться ли?) я бы вывела кое-какие правила:
– сначала приготовься давиться, не показывая не малейшего вида вранья. Ты ведь в реале, человек чести, и врать – тебе точно не покажется занятием легким. Вот так знаете ли, закурила бы че-нить этакое ароматное, и развалившись в кресле с бокалом бордо, продолжала.
Далее:
– деточка (тут надо бы глаз прищурить и затянуться) – не ври при этом сама себе. Потому как, надо точно знать, надо ли тебе НА САМОМ ДЕЛЕ то, к чему ты упрямо тянешь ручонки, не гнушаясь вываляться во вранье? Хотя я, старушка по части ЭТОГО САМОГО (вранья) бывалая, могу точно сказать – зачастую, чтобы точно для себя определить, что тебе именно этого и надо было, чтобы укрепиться, так сказать, в своих жизненных позициях, приходится еще подоврать (о, как на подорвать похоже! И очень верно!), потом потрогать то, что ищешь, и потом только сказать себе как на духу – быть иль не быть, честным враньем достигнутому.
Моей главной причиной вранья всегда есть и остается ЛЮБОВЬ. Конечно, а что еще может оправдать, подтолкнуть, не дать отступиться в самый черный момент, как если не любовь? Это знамя и оружие…
А главным средством вранья – деньги. Несуществующие, или полученные каким-нибудь не декларированным способом. Сказала – я на работу, а сама….
– Мне все раны, деточка, (еще один ленивый прищур, потом значительный полукивок в сторону, потом прямо в глаза собеседнику) лечит тот факт (о, это ПРАВДА!!!!) что я могу прямо сейчас – О, КАКОВ ПИЗДЕЦ! КТО ЕЩЕ ПОЙМЕТ? – подойти и коснуться Его. Тихонько так, чтоб не разбудить. И тогда весь мир вместе со всем враньем идет лесом. И тогда я знаю, что это все.»
Да, это ЛЮБОВЬ!! Та самая, которой я ищу… которой боюсь. Чтобы излечиться, наизнанку вывернувшись! Как я завидую им, как понимаю, и как далек от этого – где ОНА? «Кто еще поймет?» – Я, Жанна, Я понимаю! Возьми меня в друзья!
Все обдумываю, что бы написать ей в гостевой… какую бы такую тему завернуть на форуме, чтобы никто не понял, и не полез ко мне с обсуждением – «чувак, ну ты че такое написал?» Или – «а, чувак, реал, я тя понимаю»… ни хера не понимают! Одна лишь она чтоб поняла, какой-то такой тайный знак… и ответила, только мне!! Все думаю, и не знаю, чувства бродят, а как сказать… да и что именно я хочу от нее? Дружбы?! Пфффф!! Она же реальный человек! Блин, я так привык быть сам с собой, что не могу уже признать других людей за живых. Лучше бы она была нереальной, лучше бы я ее придумал! И играл бы тогда, что сказать, и что она мне ответит. А так – она отдельна, и не угадать, чего ждать. Трудно очень! Неконтактен я, дрянь эдакая, неконтактен.
Написал только:
Жанна, вы богиня!
И все. А больше ничего не смог. Чего же боле, еб мать вашу, Жанна, я же не влюблен, но все так по-дурацки выглядит! Еще один фанат…
Ответила через два часа уже:
Спасибо, друг мой!
ДРУГ МОЙ!! Как бы я хотел… и сел катать письмо на чувствах от этого «друг», поведал ей о себе – кто таков, как ее узнал, как никто другой! И что мне ничего не надо, лишь простое «спасибо» за то, что она есть, и за то, что кто-то в реальности живет ТАК! Все эти мои дрочения души одинокие расписал, и что вдруг кто-то пришел и вытряхнул меня, так неожиданно! И кто-то этот – она…
Сказал даже, что и тела ее не хочу… потому что… вот тут я задумался. А потому что она вся пропитана этим своим ТорКом. Нет, я не таков еще, или не еще, а всегда – чтобы хватать чужое, ну, не в смысле, непонятное, а то, что принадлежит другому. Она меня и так берет в кровь самую…
Черт, только бы она поняла! – что я говорю ей. Пусть знак подаст, или так и напишет – да, я понимаю. И все!! Не надо больше ничего!! Тогда и подохнуть не жалко – все равно невыносимо искать и путаться свою такую.
Жан-наааааа…..
Жанна. Я люблю Вас! Я дрочю на вас. Я не могу не думать о вас. Я болею вами. Я кончаю вами, и вашими словами, этими крючочками и загогулинами ваших слов, вы – ВЫ!!
О, как же стыдно мне, черт… я кончил на вас. Я… я дрочил на Вас. На ВАС!!! На вас? Я совсем уже охуел…
Сел в уголок и корчусь, недоодетый. Подонок. Кто меня просил… впервые в жизни мне стыдно за себя. Жанна. Вы меня убиваете… убиваете, Жанна…
Жахни
Куда бежать? И я побежал на трамвайную остановку. Мне страшно. Грохот старой кастрюли общественного транспорта накрывает крышкой, и варит в утробе своей. Оказался на сиденье у окна. Покосился на тривиальных старух в нестираных платках, по традиции ими полнится трамвай, и совершенно стал циничен, успокоившись. Я даже утешился их злыми взглядами.
Мир все тот же. Чего я опять испугался? Опустил глаза, и не поднимал их целую минуту, радуясь отсутствию потребности искать и следить. А когда поднял глаза снова – увидел ее. Не знаю, когда она вошла, но она смотрела на меня. Нагло и в упор. Вызывающе подведенные глаза, задает неприличные вопросы пирсушка в нижней губе, пухлой, несимметрично-тонкой верхней.
Выглядела она как чудовище – юбка чудовищно короткая, волосы чудовищно растрепаны, лицо накрашено как у чудовища. Понимаете? Висит на поручне, не садится – хотя вагон почти пуст. Сама маленькая и толстая – ну, по правде, не очень… немного излишне полна. Уставился на нее в ответ. «Чудовища» сама себе кивнула и усмехнулась, вероятно, пьяна. И сразу самому очень захотелось надраться. С ней! Почему-то… она меня не бесит. Странно. Меня бесят все, вообще любой человек! А она нет… хм… Она села напротив, развалилась так, что видно, что она в чулках. А ведь холодно, дура! Так она и сидела, усмехаясь, и гляделки продолжались наверное, три остановки. Потом она встала и буквально выскользнула в открытую дверь, лишь мазнув по мне бесстыжими глазами. Я вскочил и выпрыгнул за ней. Она пошла не оглядываясь, я не отставал. Завернула за угол, быстрой походкой, и несусветные каблуки ее стучали, она некрасиво держалась, и неумело виляла задницей. Но не разу не оглянулась, и потому когда она вдруг остановилась в грязном переулке, и резко повернулась ко мне, я буквально налетел на нее, и она схватила меня, будто всего сразу, целиком. Я задохнулся от чего-то похожего на злость и протест, но… я уже был в ней, терзал ее, и она всхлипывала, запрокидывая голову, и… и что еще? Черт, да не знаю я! Мы просто пошли вместе дальше, потом, когда она уже натянула трусы, вся дрожа, (а я в это время с удивленным отвращением смотрел на себя).
И вот, идем мы молча, вместе (не рядом, а именно вместе) с Чудовищей, и она, до сих пор не проронившая ни одного слова, вдруг говорит хрипло:
