Я люблю его, но боюсь этого. Если я выйду за него замуж, вполне может статься, что он никуда меня из дома не пустит. А я всю свою сознательную жизнь мечтаю путешествовать, зная, что есть куда вернуться, есть дом, где меня ждут.

Я с удивлением посмотрела на стену дворца, за своими мыслями я и не заметила, как вернулась. Сжимая в одной руке колючий букетик, я взобралась на дерево. Леголас с задумчивым видом лежал на кровати. Интересно, о чём он сейчас думает? Я соскочила на подоконник. При виде меня он вскочил и попытался пригладить зеленеющие прядки. Я улыбнулась и всучила ему этот веник. Он с удивлением посмотрел на жёлтые цветочки в своих руках и попытался вернуть их мне.

— Зачем они мне?

— Как зачем?! Их нужно порезать и бросить в кипящую воду и варить тридцать минут. А потом получившимся настоем мыть голову. Два — три раза вымоешь и будешь снова блондином. Ты же этого хочешь, или я ошибаюсь?

— Нет, не ошибаешься, — ехидно ответил принц, — Я и в правду не против вернуть себе естественный цвет волос, благо сидеть в ближайшее время в засаде я не намерен.

— Жаль, я ещё не успела на тебя налюбоваться, — с невиннейшим видом заявила я.

— У меня есть подозрение (примечание авторши: меня терзают смутные сомнения…), что это всё-таки ты устроила, — Леголас внимательно осмотрел меня с ног до головы, но следов преступления — зелёных пятен не нашёл.

— Ну, будут какие-то улики — обращайся. А сейчас я с вашего позволения пойду домой.

— А если я не позволю? — поинтересовался принц.

— Значит, я уйду без твоего разрешения, и у тебя к зелёным волосам появится сиреневый фингал под глазом. И будешь ты выглядеть: хоть портрет рисуй и на стенку вешай, — Леголас задумчиво посмотрел на меня.

— А если я попрошу тебя остаться?

— Зачем? — полюбопытствовала я.

— Потом пойдём где-нибудь погуляем, — видно было, что Леголас и сам не доволен подобранными словами. Я подумала, поглядела на него и кивнула, усевшись на подоконник. Леголас улыбнулся. Тут в дверь тихонько постучали.

— Вам что-нибудь нужно, мой принц? — раздался голос эльфийки из-за двери. Леголас приоткрыл дверь и протянул эльфийке букет цветов, не выглядывая при этом сам.

— Ох, что Вы, Ваше Величество, это совсем не нужно… — растроганно забормотала она.

— Иларис, пожалуйста, порежь их, брось в кипящую воду и вари пол часа, потом процедишь и отвар принесёшь мне, ладно?

— А сколько воды нужно брать? — разочарованно спросила эльфийка. Леголас вопросительно глянул на меня. Я указала рукой на бутылку с настоем и показала два пальца.

— Две бутылки, — эльфийка поклонилась и скрылась.

— Зачем ты так девушку разочаровал? Она уж обрадовалась, что получила знак внимания от лихолесского принца, а ты… и почему собственно "мой принц"? — мой тон с иронично — насмешливого скатился до недовольно — обиженного.

— Ты что… — я достаточно грубо перебиваю принца.

— Ничего. Спой, пожалуйста.

— Я же не менестрель.

— Ну, пожалуйста! Или расскажи что-нибудь. Хотя бы о своих приключениях, а то все их уже знают, а я нет.

— Это не на пол часа рассказ, — я пожимаю плечами.

— Эльфийская жизнь тем и хороша, что ничем не ограниченна. Ты сейчас начни, а потом продолжишь. — Леголас садится на кровать и начинает рассказ.

Я пробилась к Лину.

— Что, приехали?

— Нет, ждём, — лаконично отвечает Линдир.

— А Леголас где? Я никак не могу его найти.

— А он их перед дворцом встречать будет вместе с отцом, — значит, пообщаться не удастся.

Через несколько минут на поляну въезжают несколько эльфов одетых в дорогие одежды. Мой костюм кажется мне ещё старее. Ну да ладно! Но то, что у них даже лучники одеты в неудобные широкие плащи, меня порядком удивляет. Ривенделльская делегация состояла из десяти эльфов. Пятеро лучников, трое мечников, двое вроде советников и одна эльфийка лунной красоты. Серебристые волосы украшает мифрильный обруч, нежно-голубое платье с искусной серебряно — золотой вышивкой. Красивое лицо, холодное серебро глаз. Я начинала завидовать незнакомой эльфийке. Кобылка у неё снежно-белая, как будь-то и не было долгой дороги. Значит из знати, может какая-нибудь родственница Элронда. Лихолесские эльфы потихоньку пошли к дворцу.

— Приветствую тебя Вирилен дочь Элрохила.

— Она что внучка Элронда? — тихо спросила я Лина.

— Ага, и невеста нашего Леголаса.

— Дааа? — голос у меня дрожал, но Лин этого не заметил.

— Может, всё это закончится свадьбой.

Я бросила взгляд на Леголаса. Дышать почему-то стало совершенно невозможно. Это не правда… Это не может быть правдой… А ноги уже сами несут меня домой. Убежать от этого…

Что мне делать? Первый порыв: бросится в реку и утонуть. Руки дрожат. Нельзя! Я хочу, чтобы он был счастлив, а Леголас огорчиться, если узнает, что я умерла из-за него. Тут я остаться не могу, значит нужно бежать. Открываю небольшой шкаф и судорожно складываю в сумку свои не такие уж и многочисленные вещи. Платья можно не брать. Нож, огниво, два костюма, небольшой кусок белой материи, травы в мешочках, отцовская походная фляга, буханка хлеба. Сумка падает на пол из моих ослабевших рук. Оставляю её лежать и беру с полки небольшой кошель с несколькими золотыми в нём, должно хватить на первое время. Кладу его в сумку. Похожу к столу и пишу на куске бумаги: "Линвен, отец, я вас очень люблю, но мы больше никогда не увидимся. Простите меня. Я буду вас всегда помнить". А рука выводит дальше: "Леголас, я тебя люблю". С грустью и болью смотрю на эту строчку, а потом неровно обрываю лист и, скомкав бумагу, выбрасываю её в окно. Выхожу на порог и свистом подзываю Витрина. Смотрю на деревья.

— Лес, прости, я предала тебя, но я не могу иначе.

Вит подбегает и тычется мне мордой в плечо. Перебрасываю через его спину сумки. Влезаю на его спину.

— Прощай, — говорю я непонятно кому, — Навсегда…

Как мы доехали до опушки, я помню плохо: сквозь слёзы плохо было видно дорогу. На небольшой поляне крест накрест были воткнуты два меча. Я слезла с Витрина и вытащила их из земли. Лезвие было серебряно — зелёным, из неизвестного металла, на рукояти небольшими изумрудами выложен берёзовый листок. Рядом лежали легкие и прочные кожаные заплечные ножны. Легко закрепила ножны на спине: уменьшать или увеличивать длину ремешка было не нужно. Лёгкие мечи быстро вошли в ножны.

— Спасибо, лес, — я снова влезаю на Витрина и ухожу отсюда навсегда.

Небольшая харчевня на пересечении Великого тракта и Андуина.

— Ты слышал, что орки захватили нескольких людей и потащили в сторону Мордора. — заявил один приятель другому.

— Слышал, а ещё они захватили эльфа — менестреля. Жалко парня, такие хорошие песни пел! — ответил пьяный человек.

— Извините, а сколько было орков? — я подхожу к стоику и присаживаюсь на свободный стул.

— Да не больше двадцати. Украли двух девчушек, да вот эльфа. Только тебе то это зачем, девочка? Думаешь, раз мечи нацепила так уж и воительница? — я пропускаю это оскорбление мимо ушей.

— А каким путём они двинулись?

— А по правому берегу Андуина. Уже два дня как.

— Они на лошадях?

— Какие у орков лошади? Их и осёл с себя скидывает.

— Спасибо, — я встаю и подбираю с пола сумку со своими вещами. Может так хоть какая-то польза будет от моей смерти.

— Эльфийка!

— Что?

— Тебя звать то как?

— Это не важно, — я горько улыбаюсь и выхожу за порог.

— Такое чувство, что Эру хранит тебя, воительница! Удачи тебе! Да сохранит тебя пресветлая Эльберет.

— Вы сможете сами добраться до дома?

— Я — да, а вот люди вряд ли. У них и денег на еду нет, — я некоторое время роюсь в сумке исча кошелёк.

— До первого селения я вас провожу, и дам денег на дорогу. Но дальше добирайтесь сами. — Я раздала каждому по золотому, в итоге у меня остался всего один.