В связи с отказом "Либерасьон" публиковать это письмо, которое показывает, что газета напечатала Фориссона, не зная об этом, ситуация стала обрастать слухами, вроде того, что Пьер Гольдман отказался сотрудничать, даже эпизодически, в органе, в котором пишут "антисемиты". Пьер Гийом и Жан-Габриэль Кон-Бендит направили тогда следующий текст в службу объявлений "Либерасьон":
"Поддержка, оказанная Жаном-Габриэлем Кон-Бендитом и издательством "Ла Вьей Топ" профессору Фориссону нанесла многим душевную травму и создала ситуацию, потенциальное развитие которой непредсказуемо.
ЛИКА обвиняет профессора Фориссона в том, что он фальсификатор. Если кто-нибудь представит доказательство того, что профессор Фориссон совершил хотя бы одну фальсификацию, Жан-Габриэль Кон-Бендит и "Ла Вьей Топ" обязуются немедленно порвать с ним и приложат столько же усилий, чтобы известить всех об этом, сколько прилагали до сих пор, поддерживая его".
"Либерасьон" сразу же отказалась печатать это объявление. "Монд" согласился дать его как рекламное за 1500 франков, но тоже отказался после вмешательства дирекции.
Предложение было сделано в марте 1979 г. Оно остается в силе.
Выяснением дела занялись и элементы, которые можно назвать ультралевыми. В марте, в частности, в Лионе появились листовки с заголовком: "Необходимы ли газовые камеры для нашего счастья?" После подведения итога споров по этому делу, в ней говорилось:
"Профессор Фориссон — одинокий человек. Никакая группа или организация не поддерживала его и не поддерживает. Среди тех, кто выступил в его защиту в форме писем в прессу или свидетельств, — только убежденные антифашисты и антирасисты (Жакоб Ассу, Жозе Бенаму, Ж.-П. Карассо, Ж.-П. Шамбон, Ж.-Г. Кон-Бендит, А. Денес, П. Гийом, К. Мартино, В. Монтей, Ж.-Л. Редлинский и др.).
Не пора ли задуматься?
Все, кто знаком с этим делом, знают, что профессор Фориссон — враг тоталитаризма. Они знаю также, что он только продолжает работу по опровержению слухов, начатую Полем Рассинье (безупречным участником Сопротивления) в отношении лагерей Бухенвальд и Дора, где он сам пробыл 19 месяцев (его арестовали в октябре 1943 года, 11 дней пытали в Гестапо, он вернулся инвалидом на 95 %) и Ж. Гинзбургом в отношении Майданека, куда он был депортирован как еврей вместе со всей семьей.
Все, кто знаком с этим делом, знают, что Фориссон — добросовестный человек, убежденный, как и Рассинье и Гинзбург, что с газовыми камерами или без них гитлеровские концлагеря были концентрацией ужасов, может быть, еще более страшных, чем показывают в сенсационных фильмах.
И если "еще плодоносить способно чрево, родившее гада", действительно ли идет борьба против "возвращения зла", когда это безопасная борьба против одинокого человека, против трупа или призрака нацизма, а не борьба с самим этим "чревом", которое нигде на планете не уничтожено и продолжает порождать ужасы и зверства, отличные от зверств выдуманного или реального нацизма, который в той форме никогда уже больше не возродится.
В действительности одно зверство может скрывать за собой другое. Постановка спектакля об абсолютных ужасах не призвана ли замаскировать все прочие?
Официальной истины в истории не может быть. Запрет на профессии еще хуже чем то зло, с которым якобы борются этим способом.
Подписано: Люди без званий".
Ходило по рукам также "Последнее признание, поступившее из дома мертвых после долгих споров между Галилеем, П. Рассинье, Иисусом Христом, Карлом Марксом и Клаузевицем":
"Я, Робер Фориссон, сын покойного Робера Фориссона, пятидесяти лет, представ лично перед этим судом и стоя перед вами, Высочайшие и Почтеннейшие Судьи, по вызову святой ЛИКА и Святейших Ассоциаций бывших заключенных и жертв нацизма, Великих Инквизиторов всего Человечества, борцов против Нацистской Порчи, опустив глаза на Отчет Герштейна, которого я касаюсь своими руками.
Клянусь, что я всегда верил, верю и, Милостью Антифашизма, буду верить во все, что считает истинным, что проповедует и чему учит Святая апостольская и резистанская ЛИКА.
Но, поскольку, после того как Святое Телевидение передало мне приказ не верить больше ложному мнению, будто существование газовых камер для уничтожения евреев это простая догадка, основанная на слухах и противоречивых признаниях, многие из которых признаны ложными самой Святой ЛИКА; не поддерживать, не защищать и не проповедывать ни устно, ни письменно это лжеучение; после того, как меня предупредили, что это лжеучение противоречит Святым Официальным Тезисам; и поскольку я писал и печатал различные тексты, в которых излагал это осужденное учение, выдвигая в его защиту весьма убедительную аргументацию и не предлагая никакого окончательного решения, я был по этой причине заподозрен в ереси, то есть в том, что я утверждал и верил, будто газовые камеры, придуманные специально как промышленные орудия убийства людей, никогда не существовали.
Поэтому, желая стереть в мыслях Инквизиторов и всех верных Антифашистов это подозрение, справедливо выдвинутое против меня, я отрекаюсь с искренней антифашистской верой ото всех названных заблуждений и ересей и ото всех прочих заблуждений и ересей, противных Святому Сопротивлению; я клянусь в будущем не утверждать ни устно ни письменно ничего, что бы могло навлечь на меня подобные подозрения, и если я встречу еретика или человека, подозреваемого в ереси, я донесу об этом Суду, Святой ЛИКА или Полиции по моему месту сопротивления.
Я также клянусь и обещаю выполнять и строго соблюдать епитимью, которую наложит на меня суд; и если я нарушу одно из этих обещаний или одну из клятв, пусть на меня обрушатся все кары, которым Святое Сопротивление и другие общие и частные Учреждения подвергают подобных преступников.
С помощью Святого Телевидения и оригинального документа Герштейна, которого я касаюсь своими руками.
Я, нижеподписавшийся Робер Фориссон, отрекаюсь, клянусь, обещаю и обязуюсь делать так, как сказано выше; с верой в это, чтобы удостоверить истину собственноручно, я подписываю данное заявление о моем отречении и зачитываю его, повторяя слово за словом, в Париже, во Дворце правосудия (дата)".
Сторонники Бордиги перепечатали статью 1960 г. "Освенцим или большое алиби" с таким примечанием ("Программ коммюнист", № 11, переиздана отдельной брошюрой в 1979 году):
"Статья, которую мы перепечатываем, выявляет действительные корни уничтожения евреев, корни, которые не следует искать в области "идей", а в функционировании капиталистической экономики и в общественных антагонизмах, которые она порождает. В этой статье показано также, что, если германское государство было палачом евреев, то все буржуазные государства тоже несут ответственность за их гибель, хотя теперь проливают о ней крокодиловы слезы".
"Ла Герр сосиаль", № 3, июнь 1979 г. воспроизвела большие отрывки из этой статьи для распространения этого текста в Лионе. Предисловие к ним было озаглавлено:
"Кто такие евреи?".
"Несколько десятилетий назад Европа была охвачена волной антисемитизма. Прежде чем нацисты депортировали часть еврейского населения, над евреями уже нависла угроза потерять имущество и работу. Еврейским профессорам не разрешали преподавать. Если сегодня весь мир осуждает эти преследования, то в ту эпоху, надо отметить, отнюдь не весь мир этому противостоял.
Времена изменились. Любые попытки антисемитизма поднять голову в Европе, сразу же наталкиваются на сопротивление левых, университетских кругов и государства. Достаточно было слуха, что профессор 2-го Лионского университета Робер Фориссон высказывает примерно те же идеи, что и комиссар правительства Виши по еврейским вопросам Даркье де Пельпуа, чтобы газеты напечатали время его лекций, а "доброхоты" помешали ему читать курс французской литературы, а его начальство, чтобы сохранить спокойствие в университете, временно отстранило его от преподавания.
Несомненно, в этом или в будущем году его вообще выгонят из университета. Нарушена не только его профессиональная карьера, ему угрожают и в личной жизни, через его семью, как "грязному нацисту". Некоторые находят такие методы достойными сожаления, но считают, что нельзя же безнаказанно защищать любое мнение: хорошо известно, к чему это может привести. Фашизм и расизм один раз уже прошли. Теперь они не пройдут. Линия Мажино устоит.
Но в прошлом уже бывало, что линию Мажино просто обходили. Не поступают ли сегодня противники Фориссона с ним сегодня так, как нацисты поступали с евреями?
Даркье де Пельпуа, который спокойно заканчивает свои дни в Испании, организовывал депортацию евреев. Фориссона сравнивают с Даркье, но разве Фориссон хоть кого-нибудь депортировал? Нет, преступление Фориссона заключается в том, что он считает, что нельзя говорить о геноциде в строгом смысле слова, а "газовые камеры" — это легенда. Это и в самом деле близко к тому, что говорил Даркье в интервью журналисту "Экспресса". Но что ставят в вину Даркье: участье в депортации евреев или эти высказывания? Мнения Даркье и Фориссона по некоторым вопросам могут совпадать, но это не повод для того, чтобы делать Фориссона сообщником Даркье.
В основе всего этого лежит постулат, согласно которому существование "газовых камер" — абсолютно неоспоримый факт. Ставить его под сомнение могут только нацисты и антисемиты. Если Фориссон следует по стопам Даркье и если он не замаскированный антисемит, значит, он просто опасный сумасшедший. С самого начала отбрасывается идея, что сомнение в существовании "газовых камер" может быть вызвано не стремлением прикрыть зверства и снять вину с себя, как у Даркье, а желанием найти истину.
Достаточно этого желания и ознакомления с данным вопросом, чтобы стало ясным, что существование "газовых камер" факт отнюдь не столь очевидный, как нам об этом говорят. Изучение технических условий подобных операций, противоречия в признаниях бывших эсэсовцев делают "доказательства" весьма хрупкими. Те, кто выдает себя за специалистов по этому вопросу и кого дружно поддерживает пресса, об этом знают и потому пытаются помешать дебатам.
Сомнение в существовании "газовых камер" возникло не у крайне правых. Его высказал первым Поль Рассинье, которого не нужно представлять: это участник Сопротивления с самого его начала, его арестовали и пытали в Гестапо, а потом отправили в Бухенвальд. Переход от дела Даркье к делу Фориссона показывает, как действуют СМИ, но ничуть не проясняет вопрос о "газовых камерах". Даркье пользовался Рассинье, чтобы снять вину с себя, а пресса пользуется Даркье, чтобы дискредитировать истину и не спорить с самим Рассинье.
Легенда о "газовых камерах" была сделана официальной в Нюрнберге, где нацистов судили их победители. Ее первое назначение заключалось в том, чтобы сталинско-демократический лагерь мог доказать свое абсолютное отличие от лагеря нацистов и их союзников. Антифашизм позволял ему оправдывать свои собственные военные преступления и многие позорные действия, совершенные после войны теми, кто якобы спас мир от варварства.
В тревожные времена, в которые мы живем, напоминающие предвоенную ситуацию, за отсутствием возможности раскрыть действительные причины существующих проблем, возникает необходимость в поисках козлов отпущения. В первое время, ради того, чтобы "это не могло повториться", оживляли военную пропаганду и кричали о варварстве побежденных. Но капитал по мере углубления кризиса почувствовал революционную опасность и стал испытывать необходимость в том, чтобы указать населению более конкретных врагов и возложить всю ответственность на ту или иную внутреннюю группу или того или иного внешнего врага.
Наша позиция заключается в том, чтобы всеми силами препятствовать экспериментам по созданию напряженности и включению механизмов ненависти. У нас есть лишь один враг: капиталистические производственные отношения, которые господствуют на всей планете, а не та или иная общественная группа. Буржуа и бюрократы — наши враги не как личности, а лишь в той мере, в какой они отождествляют себя со своими прибылями и должностями и защищают классовое общество.
Подозревают, что Фориссоном манипулируют крайне правые. Но мы, революционеры, в любом случае намерены его поддержать и не ради абстрактного права на свободу выражения своих идей или на преподавание и не просто из человеческой солидарности, а потому что на Фориссона нападают за то, что он ищет истину.
Но не приведет ли поддержка Фориссона и его исследований к оживлению антисемитизма? Главное — узнать правду. Можно ли ради того, чтобы помешать возрождению антисемитизма, рисковать, делая правду монополией антисемитов? Это опасная игра. Правда и ее поиск не могут быть антисемитскими.
Благодаря слухам, вызванным прессой, нельзя будет долго отмахиваться от вопроса о существовании "газовых камер", и сомнения в официальной истине неизбежно пойдут своим путем. Мы считаем, что нужно ускорить развитие ситуации, чтобы оно не шло мелкими шажками, путем уточнения деталей, что уже делается несколько лет и не затрагивает ни ложь одних, ни спокойную совесть других, а третьим позволяет довольствоваться какой-то новой философией. Дело не в самой конкретной лжи, а в том, как заменить ее истиной, когда придет время. Надо помешать тому, чтобы это стимулировало антисемитизм. Лучший способ — не оставлять истину крайне правым, доказать, что евреи тоже защищают то, что считают истиной, даже если она противоречит мифологии холокоста. Нужно объяснить, какие реальные социальные механизмы вызвали антисемитизм, депортацию и уничтожение в концлагерях евреев и неевреев, доказать, что борьба против любого расизма быстро ослабевает и становится поверхностной, если она не является борьбой непосредственно против капитала".
