Нора нахмурилась.

— Можешь об этом забыть, — устало сказала она. — Сэм не станет об этом говорить. Он даже мне ничего не рассказал. Я понятия не имею, что они там такое привезли, но поверь, у тебя нет ни единого шанса заглянуть в их ящик. Последние две ночи он держал его в своем кабинете… а сегодня утром, проснувшись, сказал, что видел его во сне.

— Правда? — пробормотал Бэрби. — Видел во сне ящик?

— Сэму приснилось, будто кто-то хочет его украсть, — Нора поежилась.

— Наверно, этот их ящик и мне тоже действовал на нервы, потому что и я очень плохо спала. Мне кажется, я почти припоминаю…

Она замолчала, пристально глядя на Бэрби.

— Странное дело, — добавила Нора, так и не объяснив, что же ей почти припоминается. — Сегодня утром телефонная трубка в кабинете Сэма лежала на столе. Я совершенно уверена, что вечером все было в порядке. А дверь Сэм запер на замок. Ума не приложу как это могло случиться.

Бэрби благоразумно воздержался от комментариев. Стараясь не глядеть на озабоченное лицо Норы, заставляя себя успокоиться, он спросил:

— Так где все-таки сейчас Сэм?

— В Фонде, — ответила Нора. — Там у них день и ночь идет работа — Сэм говорит, что они готовят новую лабораторию. Он звонил туда сегодня утром, и Ник с Рексом приехали за ним на фургоне. Ящик они забрали с собой. Сэм даже не успел позавтракать.

Ее глаза умоляюще глядели на Бэрби.

— Сэм сказал мне не волноваться, но я ничего не могу с собой поделать. Кстати, он звонил только несколько минут тому назад и сказал, что сегодня ночевать не придет. Наверно, это действительно крупное открытие, и скоро все они станут знаменитыми. Но я не понимаю, почему все они выглядят такими напуганными!

— Может, Рекс объяснит… — с надеждой в голосе начала она и осеклась.

— Что объяснит? — заинтересовался Бэрби.

Ее красные от стирки руки нервно теребили края фартука.

— Сэм предупредил меня никому ничего не рассказывать, — на ее бледном от волнения лице проявились трогательные веснушки. — Я вовсе не собиралась об этом упоминать… но я знаю, Бэрби, что могу тебе доверять… Только пожалуйста, ничего не говори у себя там в твоей газете. — В глазах Норы застыл страх. — Ах, Вилли… я просто не знаю, что делать!

Бэрби потрепал ее по плечу.

— Клянусь, я не напечатаю ни слова из того, что ты мне скажешь, — пообещал он.

— Да я, собственно, и не знаю ничего, — благодарно и все еще неуверенно ответила Нора. — Просто после того, как они уехали, Сэм послал Рекса обратно, за нашей машиной. Я как раз собиралась сегодня утром отвезти ее в мастерскую, подтянуть тормоза, но они так торопились… Сэм сказал мне по телефону, что Рекс сегодня вечером поедет на ней в Стейт Колледж, чтобы сделать там публичное заявление.

— О чем?

— Не знаю… Сэм сказал только, что Фонд закупил на завтра время для специальной радиопрограммы. Он просил меня послушать. Но никому ни о чем не говорить. Я надеюсь, они объяснят все эти ужасные тайны. Но ты, Вилли, никому не расскажешь? — с беспокойством переспросила она.

— Не расскажу, — еще раз пообещал он. — Доброе утро, Пат. Как дела?

Маленькая Патриция Квейн вышла из детской и крепко взяла маму за руку. Ее голубые глаза были красными от слез. Судя по упрямому выражению на ее личике, она изо всех сил сдерживалась, чтобы снова не разреветься.

— Со мной все в порядке, мистер Вилли, спасибо, — ее голосок дрожал.

— А мой Джимини… Его ночью убили.

Бэрби почувствовал, как леденящий душу холод сковал его мозг. Стараясь скрыть свой ужас и изумление, он отвернулся, делая вид, будто закашлялся.

— Это ужасно — наконец выдавил он. — Как это произошло?

— Ночью к нашему дому пришли две большие собаки, — уверенно объяснила Пат. — Одна белая и одна серая. Они хотели забрать папин ящик из кабинета. Мой Джимини выбежал остановить их, и тогда большая серая собака укусила его за спину. И убила.

Потрясенный, Бэрби молча повернулся к Норе.

— Так утверждает Пат, — словно сама удивляясь рассказу дочери, ответила женщина. — Как бы там ни было, щенок мертв. Мы нашли его утром на куче песка — именно там, где сказала Пат. Она ведь как проснулась, сразу сказала, что Джимини погиб.

Она пожала плечами, не пытаясь объяснить необъяснимое.

— На самом деле, наверно, Джимини сбила машина. Эти студенты, они никогда не смотрят, куда едут. Может, умирая, он приполз к куче песка, а Пат сквозь сон услышала, как он скулил…

— Мама, не надо, пожалуйста! — упрямо запротестовала Пат. — Его убила та большая серая собака с длинными-длинными зубами. Я хорошо ее разглядела. И ту, красивую белую собаку тоже. Мама, разве папа мне не поверил?

— Может, и поверил, детка, — Нора посмотрела на Бэрби. — Что правда — то правда. Узнав, что приснилось Пат, Сэм побледнел как полотно. Он даже не пошел с нами искать Джимини — сразу опрометью бросился в кабинет.

В ее усталых глазах появилось беспокойство.

— Какой-то ты бледный, Вилли. Ты хорошо себя чувствуешь?

— Мне самому сегодня приснился странный сон, — попытался рассмеяться Бэрби. — Наверно, съел что-то не то. Съезжу-ка я в Фонд. Попробую все-таки поговорить с Сэмом. — Он погладил Пат по головке. — Мне очень жаль, что все так получилось с твоим Джимини.

Отшатнувшись от его руки, девочка спряталась за мамин фартук.

— Вряд ли Сэм тебе что-нибудь расскажет, — говорила Нора. — Но если вдруг… Вилли, дай мне знать, ладно? — Она проводила его до двери. Когда Пат уже не могла их услышать, Нора тихонько добавила: — Пожалуйста, Вилли… мне так страшно… И я не знаю, что с этим делать…

Пламя осени еще горело в кронах деревьев, и лужайки вокруг университетского городка и белой башни Фонда Исследования Человека стали красно-золотыми от опавшей листвы. Припомнив запахи, игравшие такую большую роль в его сне, Бэрби принюхался. Холодно. Откуда-то тянуло дымом

— садовники жгли сухие листья.

У поворота на Университетскую улицу он встретил большую группу студентов, во главе которой шесть первокурсников несли клетку с Кларендонским Тигром. Начало занятий, — вспомнил Бэрби. Торжественный марш Кларендонского Тигра вокруг университетского городка стал частью традиционной церемонии перед началом футбольного матча со Стейт Колледж.

В клетке находилось чучело саблезубого тигра в натуральную величину, со всеми полосками, яростно раскрытой пастью и длинными острыми клыками. Долгое время он был всего лишь экспонатом университетского музея. Но однажды его коварно похитили разбойники из Стейт Колледж. Вспомнив об этом, Бэрби не удержался от мечтательной улыбки.

Именно четверо мушкетеров стали теми героями, которые накануне очередного матча на стареньком, раздолбанном кадиллаке Рекса пересекли лежащие к западу от Кларендона горы и, размалевав лица алой боевой раскраской под «индейцев» Стейт Колледж, выкрали Кларендонского Тигра прямо во время плясок вступающих на тропу войны Стейтов.

Но все это было много лет тому назад, задолго до того, как старый Мондрик дал ему от ворот поворот. И снова Бэрби недоумевал: почему… Но сегодня у него и так хватало проблем. Стоило ли вспоминать старые обиды. Остановившись за углом, Бэрби уверенно направился к зданию Фонда.

Непередаваемо жуткое зловоние, которое уловил ночью его волчий нос, исчезло без следа. Стих и стук молотков. Но гулкая тишина пустых коридоров казалась Бэрби прямо-таки зловещей. Место девушки-секретарши, обычно сидевшей за стойкой, сегодня занимал широкоплечий мужчина, явно слишком старый, чтобы носить свитер с университетской эмблемой.

— Извините, мистер, — неприветливо проворчал он, — библиотека и музей сегодня не работают.

— Это неважно, — улыбнулся Бэрби. — Я хотел бы поговорить с Сэмом Квейном.

— Мистер Квейн занят.

— Тогда с мистером Спиваком или мистером Читтумом.

— Они тоже заняты. — Мужчина за стойкой нахмурился. — Сегодня — никаких посетителей.