Литмир - Электронная Библиотека
A
A

— Больше, дѣдушка… — откликнулась Варвара.

— Вы посчитайте-ка… Братъ Алексѣй самъ пять… насъ трое. Вотъ вамъ восемь… Братъ Андрей самъ шестой — четырнадцать…

— Брось… Что улья на пасѣкѣ считать, что родственниковъ — нехорошо, — перебилъ ее старикъ.

Дочь Наташа, однако, скоро явилась. Она была съ мужемъ, толстякомъ съ двойнымъ подбородкомъ и кавалерійскими усами, въ парикѣ, съ колыхающимся чревомъ Сзади ихъ шли дѣвочка подростокъ и сынъ лѣтъ восьми.

Дѣвочка и мальчикъ тотчасъ-же поднесли дѣдушкѣ корзинку съ фруктами.

Старикъ Валовановъ цѣловался со всѣми ими и говорилъ дочери Наташѣ полушутя, полусерьезно: — Поздно, поздно… Проштрафилась. Всѣ пріѣхали, а васъ нѣтъ. Нехорошо. Самая младшая и самая неисправная.

— Да вѣдь далеко, Иванъ Анисимычъ, — отвѣчалъ за нее мужъ. — Живемъ почти за городомъ. Ѣхали, ѣхали, ѣхали… Вотъ нужно было за-гостинцами для васъ завернуть. Тамъ знакомые приказчики задержали. Разспрашиваютъ, какъ въ новомъ заведеніи я торгую…

— Заѣхали-бы, когда-нибудь, папаша, въ наше новое-то заведеніе ушки покушать, — приглашала дочь Наташа, полная, еще не утратившая вконецъ своей красоты дама въ брилліантовомъ браслетѣ, брилліантовыхъ серьгахъ и брилліантовой брошкѣ, изображающей стрѣлу.

— Это чтобъ я-то въ загородное заведеніе заѣхалъ! — засмѣялся старикъ. — Нашла гостя! Да тамъ меня ваши арфянки съ панталыка собьютъ.

— У насъ нѣтъ, дѣдушка, арфянокъ. У насъ все на благородную ногу. У насъ женскій оркестръ изъ артистокъ, разныхъ заграничныхъ консерваторокъ. Потомъ у насъ хоръ оперныхъ пѣвицъ — Вагнера поютъ… Глинку. У насъ на благородной ногѣ…

Старикъ махнулъ рукой.

— Одинъ чортъ! Только развѣ, что въ карманы-то не лазаютъ, — сказалъ старикъ. — Куда мнѣ! Запутаюсь.

— Къ намъ генералы, папенька, ѣздятъ, — не унималась дочь.

— Ну, и пускай ихъ ѣздятъ! Однако, что-жъ я? Пора и завтракать. Тамъ въ столовой давно ужъ все приготовлено. Идите въ столовую. Проходите. Пейте водку. А я вслѣдъ за вами. Мнѣ нужно изъ бѣличьяго халата въ сюртукъ перерядиться. Трифонъ! Гдѣ Трифонъ? Пойдете туда, такъ пришлите ко мнѣ Трифона.

Толпа родственниковъ направилась вонъ изъ кабинета и тискалась въ дверяхъ. Сынъ Анисимъ выждалъ, пока всѣ выйдутъ, и остался наединѣ съ отцомъ.

— Такъ какъ-же, папенька, насчетъ лишней комнатки-то къ моей квартирѣ? — спросилъ онъ.

— Потомъ соображу. Ступай, — махнулъ рукой старикъ. — Скажи потомъ Трифону, чтобъ онъ мнѣ напомнилъ.

— Или можетъ быть прикажете намъ переѣхать въ пустую квартиру? Такъ еще пріятнѣе, потому она на двѣ комнаты больше.

— Трифону, Трифону.

— Ужасно мы стѣснены, папенька.

— По одежкѣ протягивай ножки. Ну, да я соображу. Ступай. Ахъ, да… На вотъ… Передай Наташинымъ-то дѣтямъ по два цѣлкача… Я и забылъ имъ дать за подарокъ. Дѣвочкѣ и мальчику. Какъ ихъ? Крестники, а забылъ, какъ зовутъ.

— Женичка и Миша.

Ну, вотъ передай Женичкѣ и Мишѣ. Вотъ еще рубль… Женичкѣ три дашь. «Отъ дѣдушки, молъ, на баловство». А я сейчасъ.

Старикъ сбросилъ съ себя бѣличій халатъ. Сынъ удалился. Вошелъ Трифонъ Савельичъ, маленькій старикъ съ подстриженной бородкой, напоминающій торговца.

— Переодѣваться задумали? Да зачѣмъ вамъ? Были-бы въ халатѣ,- сказалъ онъ.

— Не разсуждай. Сюртукъ… — оборвалъ его старикъ.

V

Старикъ Валовановъ вышелъ въ столовую. Всѣ родственники стояли около стола, но ни къ ѣдѣ, ни къ вину никто еще не прикасался.

— Что-жъ вы?.. — сказалъ старикъ, — Пришли да и чванитесь. Закусывайте.

— Васъ ждемъ, дѣдушка, — откликнулось нѣсколько голосовъ сразу. — Покажите примѣръ, а мы потомъ и выпьемъ за ваше здоровье.

— Да вѣдь я малость… Развѣ вотъ икорки и кулебяки кусочекъ. Да и то только начинки развѣ, а ужъ корки мнѣ не по зубамъ, — откликнулся старикъ. — Совсѣмъ зубовъ нѣтъ.

Старшій сынъ Алексѣй вертѣлся около него.

— Чего вамъ налить, папаша, для подкрѣпленія-то силъ? — спрашивалъ онъ.

— Бѣленькаго винограднаго налей рюмочку. Попробую, какого Трифонъ купилъ. По рублю съ четвертью на бутылку ему отпустилъ. И по старому за эти деньги можно было имѣть очень хорошенькій мозельвейнъ, а нынче вино дешевле.

— Ваше здоровье, дѣдушка! За ваше здоровье, папенька!

Къ Валованову старику лѣзли и дѣти и внуки съ рюмками водки, мадеры и другихъ винъ.

— Дѣти: ура! — крикнулъ сынъ Анисимъ.

Раздалось громогласное ура. Старикъ, прожевывая икру, улыбнулся.

Подошелъ къ старику Трифонъ Савельевъ съ рюмкой и сказалъ:

— Еще разъ съ ангеломъ… желаю вамъ добраго здоровья и въ дѣлахъ успѣха. Да сердиться поменьше. Изводите себя иногда сердцемъ, а это нехорошо. Вамъ беречь теперь себя надо. Годы не молодые.

— А ты вѣчно съ наставленіями, — откликнулся старикъ, чокаясь съ нимъ.

— Васъ-же любя. А то сердитесь, и себя и меня изводите.

Они выпили. Уста жевали. По тарелкамъ гремѣли ножи и вилки. Старикъ ѣлъ, смотрѣлъ по сторонамъ и улыбался. Ему нравилось, что вокругъ него такое потомство. Глаза его улыбались, углы рта расширялись,

Это тотчасъ-же замѣтилъ сынъ Алексѣй и опять подошелъ къ нему.

— Папаша, завелъ я себѣ лошадку. Ужъ простите, что не посовѣтовался съ вами, а завелъ, началъ онъ. — При экономіи вѣдь не дороже извозчиковъ будетъ.

— Ври больше. Отчего-же я-то не завожу? — зашамкалъ губами старикъ. — Ну, да ладно. А только смотри: прибавки къ своему содержанію не жди. Изворачивайся съ тѣмъ, что есть.

— Да мнѣ хватитъ. А я только хотѣлъ насчетъ сѣнца попросить… Насчетъ сѣна… Пусть Трифонъ Савельевичъ дастъ записочку, чтобъ воза на дватри сѣна съ дачи отпустили. Тамъ оно все равно зря пропадаетъ.

— Какъ зря? Тамъ двѣ коровки. Оттуда мнѣ нѣтъ-нѣтъ да масла пришлютъ, молока, творожку, сметанки…

— Я знаю-съ. Но вѣдь тамъ много. Гдѣ-же двумъ коровамъ съѣсть столько!

— Надо узнать… Надо узнать… Тогда отчего-же не продаютъ? Это доходъ. Дача у меня и такъ въ большой убытокъ. Я спрошу Егора Егорыча. Какъ-же это такъ?

— Такъ можно, папаша, для моей лошадки-то?

— Постой… А кто тебѣ конюшню для лошади разрѣшилъ? Тебѣ квартира была дана безъ конюшни.

— У меня, папаша, былъ при квартирѣ сарай. Даже два… Вотъ я и смѣнялъ.

— Врешь, врешь. Съ дворниками стачался? Такъ нельзя. Я поговорю съ Штрикомъ.

— Бросьте, папаша. Конюшня все равно стояла пустая.

— Можно было сдать. Доходъ… Это порядокъ… — заволновался старикъ.

— Ну, я потомъ, папаша… Я потомъ…

Сынъ Алексѣй не радъ былъ, что и сѣна попросилъ. «Не въ часъ попалъ», — думалъ онъ, отходя отъ отца.

— Просилъ чего-нибудь? — задала ему вопросъ сестра Варвара Ивановна.

— Сѣна попросилъ съ дачи. Да что! Не радъ, что и попросилъ. Не въ часъ…

Алексѣй махнулъ рукой. Онъ ужъ видѣлъ, что старикъ подозвалъ своего управляющаго Штрика и распекаетъ его.

А около Трифона Савельича увивался сынъ Анисимъ и говорилъ о расширеніи своей квартиры.

— Я у него просилъ, а онъ сказалъ мнѣ, что переговоритъ съ вами, такъ ужъ, пожалуйста, поддержите мою сторону. У насъ тѣсна квартира. Вѣдь съ тѣхъ поръ, какъ она дана, семейство увеличилось.

Трифонъ Савельевъ покачалъ головой.

— Напрасно… Напрасно вы къ нему обращались, — произнесъ онъ, — Вамъ-бы къ Егору Егорычу обратиться, и тотъ сдѣлалъ-бы все за милую душу. А Ивана Анисимыча только раздражили. Онъ теперь совершенно противъ всякаго увеличенія расходовъ. Но Боже мой… Вы не выдайте меня только… — прибавилъ Трифонъ Матвѣевъ, наклонился къ уху и прошепталъ:- Богадѣльню, пріютъ дѣтскій и школу своего имени послѣ смерти задумали. Духовное завѣщаніе переписали.

Анисимъ Валовановъ даже въ ужасъ пришелъ.

— Да что ты! — прошепталъ онъ. — Ну, а намъ-то? Дѣтямъ, внукамъ?

— Вамъ само собой, но главное отдѣляетъ на богадѣльню, пріютъ и школу. Только вы пожалуйста меня не выдавайте.

— Закуска… — чесалъ затылокъ Анисимъ. — Пожалуй, половину состоянія на это дѣло?

4
{"b":"283829","o":1}