— Но за стенами должно быть достаточно людей, чтобы защищать замок. Почему они не вырыли траншеи, чтобы задержать движение машин? Почему приготовили так мало камней, чтобы сбрасывать их на осадные лестницы?

— Камни, которые у них были, хорошо сделали свою работу, — сердито отрезал Сангфугол, раздраженный тем, что священник не разделяет его восторга. — Люди, попавшие под них, мертвее мертвого.

— Элисия, Мать Искупителя нашего! — Священник был возмущен. — Сангфугол, не говори так о павших. Я только хотел сказать, что не понимаю, почему защитники так плохо подготовлены к осаде, о которой Элиас должен был знать уже недели назад, да что там недели — месяцы!

— Король сошел с ума, — ответил арфист. — Ты же слышал, что говорят те, кто бежал из Эркинланда. Очень немногие остались, чтобы воевать на его стороне. Это все равно, что выгнать медведя из пещеры. Медведь свиреп, но он только зверь и всегда уступает человеческой хитрости.

— Хитрости? — Архивариус пытался стряхнуть снег со своего одеяла. Ветер легко преодолевал сложенный ими из камней низкий барьер. — В чем выражается наша хитрость? Нас все время водили за нос, как быка за кольцо.

Сангфугол легкомысленно махнул рукой. Он тоже дрожал от холода.

— Ну, например, Изорна и этого наббанайского парня заставили изображать Камариса и Джошуа; ты должен признать, что это очень остроумная выдумка… не считая, конечно, идеи о том, чтобы я играл роль принца. А пробираться под стены Хейхолта через туннели? Что может быть хитрее? Король об этом и за тысячу лет не догадался бы.

Стренгъярд, который яростно тер руки, пытаясь хоть немного согреть их, внезапно остановился.

— Король, может быть, и нет, но его союзники должны знать об этих туннелях. — Голос его задрожал. — Конечно, норны должны знать.

— Вот почему наши эльфы и пошли за принцем и Камарисом. Я видел их. Брата и мать Адиту и еще других. Не сомневаюсь, они могут о себе позаботиться… даже если норны знают о туннелях и ждут их там, как ты, похоже, решил.

— Тут что-то не так. — Стренгъярд встал. Снег сыпался с него. Ветер немедленно подхватывал белые хлопья и уносил их. — Совсем не так. Норны знают все об этих туннелях.

Он перешагнул через низкую каменную стену, сбросив несколько камней.

— Эй! Что ты делаешь?

— Я должен найти герцога Изгримнура. Мы в большей опасности, чем подозревали. — Он повернулся и побрел вниз с горы, пробираясь сквозь сугробы. Священник сгибался под порывами ветра. Он выглядел слабым, но полным решимости.

— Стренгъярд! — закричал Сангфугол. — Будь оно проклято, я не собираюсь оставаться здесь в одиночестве! Я пойду с тобой, какая бы безумная мысль ни пришла тебе в голову. — Он пошел вслед за архивариусом через каменный барьер. — Ты идешь прямо в бой! — закричал он. — В тебя стрела попадет!

— Я должен найти Изгримнура, — отозвался Стренгъярд. Цветисто ругаясь, арфист поспешил за ним.

— Изорн прав, сир, — сказал Слудиг. — Если мы пробьемся через ворота, надо предпринять мощную атаку. Люди уже видели норнов, и они испуганы. Если мы промедлим, преимущество снова будет на стороне короля. Кто знает, что случится, если он сделает вылазку, а мы будем сражаться у стен.

Изгримнур смотрел на высокие стены Хейхолта. Только на фоне такой бури, как эта, столь могучая крепость могла показаться маленькой. Может быть, действительно они смогут пробить ворота. Может быть, Слудиг и остальные правы: королевство Элиаса — гнилой плод, готовый свалиться с ветки прямо им в руки. Еще одна странная шипящая молния сверкнула над верхушками башен. Загремел гром, но сразу за ним раздался страшный треск — огромный баран врезался в ворота.

— Тогда иди, — сказал герцог Слудигу. Его вассал подвел свою дышащую паром лошадь к краю деревянной платформы, на которой стоял Изгримнур. — Хотвиг и его всадники все еще ждут на краю Кинсвуда. Нет. Подожди. — Герцог подозвал одного из только что вернувшихся всадников, дал ему послание для тритингов и отослал. — Ты возвращайся к Изорну, Слудиг. Скажи, чтобы держался крепко и чтобы приказал первым, кто войдет в ворота, идти пешком. Никаких запасных отрядов, пока я не увижу, чего Элиас ждет.

Пока герцог говорил, баран снова ударил в Нирулагские ворота. Бревна, казалось, немного подались внутрь, как будто огромные болты ослабли.

— Да, сир. — Слудиг повернул коня к полю битвы. Механики еще раз толкнули барана вперед. Обитая железом голова с размаху обрушилась на деревянную преграду. Ворота раскололись по всей длине, и даже сквозь шум бури Изгримнур услышал, как возбужденно закричали люди по всему полю. Барана оттащили назад и запустили снова. Нирулагские ворота зашатались и рухнули внутрь, взорвавшись сломанными балками и крутящимися скульптурами. Снежный вихрь поднялся в образовавшемся проходе. Изгримнур вытаращил глаза, не в силах поверить, что ворота упали. Когда снег улегся, несколько десятков замковых лучников двинулись в отверстие, готовые отразить атаку. За воротами не оказалось никакой спрятанной армии.

Несколько долгих мгновений противники смотрели друг на друга сквозь метель. Казалось, никто не может двинуться с места, настолько обе стороны были ошеломлены тем, что произошло. Потом маленькая фигурка в золотом шлеме подняла меч и бросилась вперед. Два десятка конных рыцарей и несколько сотен пеших солдат ринулись к пробоине в воротах Хейхолта.

— Черт меня побери, Изорн! — закричал герцог Изгримнур. Он высунулся так далеко вперед, что чуть не потерял равновесие и не свалился с платформы. — Вернись! Где Слудиг?! Слудиг! Останови его! — Кто-то дергал его за рукав, оттаскивая от края платформы, но Изгримнур не обращал на него внимания. — Неужели он не видит, что это было бы слишком просто! Изорн! — Он знал, что его голос никак не может быть услышан во всей этой суматохе. — Сориддан! Где ты?! Во имя красного молота Дрора, где мои гонцы?!

— Герцог Изгримнур! — Стренгъярд, архивариус, все еще тянул его за рукав.

— Убирайся, будь ты проклят! — ревел Изгримнур. — Мне не нужен священник, мне нужны конные рыцари! Джеремия, беги к Сориддану, — крикнул он. — Изорну навязали атаку! Скажи барону, чтобы скакал туда.

Но Стренгъярд не унимался:

— Пожалуйста, герцог Изгримнур, вы должны выслушать меня!

— У меня нет сейчас для тебя времени! Мой сын только что, как дурак, ворвался внутрь.. Изорн, похоже, решил, что он действительно Камарис, и это после всего того, что я говорил ему.

Он метался по платформе, успокаивая себя тем, что солдаты были разъярены не меньше, чем он. Священник преследовал герцога, как собака, покусывающая за ноги быка. Наконец он вцепился в накидку Изгримнура и дернул изо всех сил, так что старый риммер потерял равновесие и чуть не упал.

— Во имя всего святого, Изгримнур! Вы должны выслушать меня!

Герцог смотрел на раскрасневшееся лицо священника. Повязка Стренгъярда съехала почти на нос.

— Ну, что тебе надо? — требовательно спросил Изгримнур. — Мы вышибли ворота. Это война, священник.

— Норны должны знать о туннелях, — настойчиво сказал Стренгъярд.

Изгримнур увидел арфиста Сангфугола, прячущегося у края платформы, и подумал, что могут делать священник и арфист в центре событий, которые их не касаются.

— Что ты хочешь сказать?

— Они должны знать. А если мы можем додуматься послать кого-то под стенами замка…

Крики людей, несущихся по склону горы к разбитым воротам, вой ветра и грохот грома были внезапно перекрыты ужасным скрежещущим звуком. Лошади попятились, а некоторые солдаты на платформе зажали уши руками.

— О, милостивый Эйдон, — сказал Изгримнур, глядя вверх, на Хейхолт. — Нет!

Последние пехотинцы Изорна пробивали путь через отверстие в воротах. За их спинами, вырастая из заснеженной земли и руин, оставленных стенобитным бараном, поднимались вторые ворота. Они двигались быстро, скрежеща, как зубы людоеда, грызущего кость. Через несколько мгновений отверстие было закрыто. Под покровом земли и снега были видны тусклые металлические пластины, которыми были обиты эти ворота.