— Ну, Вам не нужно переходить на нашу сторону, — по-прежнему мягко продолжила Минни Тауэр. — Всего лишь помогите нам составить такой мирный договор, который Ваши друзья смогут принять.
Основатель недоверчиво посмотрел на нее:
— Какие-то вы все в этой армии странные, чтобы не сказать — пыльным мешком из-за угла стукнутые… Сначала разрушили половину планеты, перебили тьму народа, а потом мирный договор? Наши согласятся только на полную эвакуацию ваших войск с планеты, да и то — мертвых-то вы не вернете! Подгребете вы нас под себя, или волю с барского плеча пожалуете… в четко определенных границах, ясное дело… А только так и так Арда отброшена назад лет на пять! Нам даже в первые годы после высадки было проще: к нам колонисты и туристы ехать не боялись. А теперь все, вешалка! У нас теперь статус "горячей точки", кто же сюда по своей воле сунется отдыхать? Или хоть копейку инвестиций вкладывать? Мы теперь просто полигон для испытания новой техники! За вами Дом Штайнера захочет на нас потренироваться, потом Содружество, потом еще ктонибудь…
Основатель закрыл глаза и умолк.
— Хорошо, — терпеливо произнесла Минни Тауэр, — Если Вы считаете, что полная эвакуация войск Куриту устроит Ваших друзей, то это уже определенная позиция, отправная точка для переговоров.
— Не городи… те ерунды — раздельно сказал Александр Валле. — Если бы можно было решить проблему дипломатическим путем, не готовили бы вас полгода перед высадкой. Или сколько там вас готовили…
— Десять лет нас готовили, — поправила Минни Тауэр, и с радостью увидела, что Валле утратил свое показное равнодушие.
— Не верю! — резко возразил Черный Ярл. Минни Тауэр изобразила обиду:
— Да плевать мне на твою веру!
— Ну давай на "ты", — согласился Валле. — На безрыбье и рак рыба! Представишься?
Минни Тауэр мысленно себя похвалила, но лицу придала такое выражение, чтобы собеседник с пяти метров понял: "Я, конечно, оговорилась, а ты, сукин кот, поймал меня на этом. Ну и хрен с тобой, не думай, будто меня волнует, в каком числе ты ко мне обращаешься." Минни произнесла с нарочитой чопорностью:
— Мое имя, если ты его не расслышал пять минут назад, Минни Тауэр.
— Мини-башенка, значит? — откровенно съехидничал Валле. Было видно, что перспектива выйти на свободу уже начала подогревать его изнутри, и внутреннюю борьбу с самим собой Черный Ярл прикрывал напускной веселостью.
Минни Тауэр пожала плечами:
— Ведь не зря говорят, что укрываться лучше под большим деревом, правда? Будем откровенны: как ни называй меня, на "ты" или на "вы", суть дела не изменится. Я представляю Дом Куриту и в Ва… твоем положении не самый плохой выбор — дать хотя бы притворное согласие. Великий Дом умеет не только воевать, но и держать слово. Ты мог бы выторговать для Арды вполне приличные условия.
Основатель безнадежно хохотнул:
— Ты, случаем, не психолог?
— Ты тоже психолог, если догадался, — согласилась Минни Тауэр. — Только не очень хороший…
Александр Валле вздрогнул; госпожа главный аналитик притворилась, что не замечает, как пленник уязвлен последними ее словами.
— …Известно, — продолжала Минни Тауэр, — Что когда над окруженными войсками разбрасывают листовки, в которых расписывают мирную жизнь и вкусную еду в плену, на это мало кто покупается. А вот если высыпают пачку бумажек, где простым языком сказано примерно следующее: "Ваше дело дрянь, и лучше вам сдаться сейчас, надеясь на лучшее будущее, чем погибнуть в бою с нами — мы все равно сильнее", то эффект проявляется почти сразу же… Так вот, Александр Валле. Как ни поверни, а цивилизация Дома Куриту все же сильнее, чем цивилизация Арды. Думай. К счастью, времени у тебя достаточно, а немедленного ответа никто не требует.
Основатель уважительно помотал головой:
— Не знал я этого трюка с листовками. Даже не мог и догадываться… А что касается цивилизации, то тут ты… Вы совершенно неправы. Как-то на одной планете изобрели таблетки… Ну, формулу уже я забыл, да суть не в этом. Смысл тот, что они позволяли обманывать чувство жажды. Можно было экономить время на питье. В неделю выходило что-то около пятидесяти трех минут…
Минни Тауэр внимательно слушала, и Основатель продолжил:
— Так вот, один человек, когда ему предложили эти таблетки, пожал плечами и ответил: "Будь у меня пятьдесят три минуты свободных, я просто-напросто пошел бы к роднику." С тех пор эта история входит во все учебники по маркетингу, экономике и торговле. Там я ее и прочитал, еще в политехнической Академии. Главное ведь не то, какие технологии цивилизация применяет, а то, для чего все эти хитрости и премудрости используются. Рядом с нами Дом Куриту, конечно, выглядит сильным. Ну, а рядом, например, с давно распавшейся Зведной Лигой?
Минни опять промолчала. Основатель пояснил:
— Ваши хваленые роботы Мастера как-то довели до икоты: так смеялся. Он же реконструирует военную технику, очень старую, я видел его фильмы в Сети… Так вот, учитывая, сколько прошло тысячелетий, не такая уж большая разница, изучаешь ты историю двадцать второго века или семнадцатого. То есть, мечи и доспехи реконструировать, или излюбленные Мастером танки… Весит танк примерно столько же, сколько и робот, но не шагающий, а на гусеницах. И вот эти несчастные железные коробки отстреливали друг друг башни… ну, как бы вам объяснить понятнее… все равно, что у роботов головы, наверное, только пушка из них и торчит. Короче, они перестреливались на расстоянии три, четыре или даже пять километров. И часто бой заканчивался после единственного попадания! После этого скучно смотреть, как два железных дровосека уныло пытаются перепилить друг друга лазерами, стоя на дистанции метров сто-сто пятьдесят. Этим ли восхищаться?…
Основатель перевел дух, но угомониться и не пытался. Минни подумала, что тактику защиты Александр Валле избрал довольно удачную: вместо того, чтобы каждое слово вырывать клещами, допрашивающий офицер вынужден был то и дело затыкать говоруну пасть и пытаться направить разговор в нужную сторону. А саму эту сторону после двух-трех километровых речей Валле даже ведущему допрос не так-то просто оказывалось вспомнить!
— … В области человековедения те же самые грабли, — говорил между тем Черный Ярл. — Вот хоть тебя к примеру взять. Хоть бы спину выпрямила. Великие проблемы решаешь, страдаешь психологней, а на вид сущая бабаяга…
Дальше Минни Тауэр уже ничего не слышала. Так ее в грязь лицом еще не совали. "Какой ты, к черту, ментат и психолог, если собственную жизнь толком наладить не можешь" — стояло за словами пленника. — "Ты просто-напросто унылая пожеванная кошелка, а что покамест не старая, так это скоро пройдет". Слышать это оказалось тем больнее, что Минни Тауэр и сама порой думала точно так же, и вот уже пятнадцать лет копила деньги, именно, чтобы заняться собой. И нужную сумму набрала только в результате того, что этот чертов Основатель угодил в плен!
Минни не сомневалась, что для большинства допрашивающих его офицеров Валле находил чтонибудь настолько же убийственное. Ненависть к пленнику тоже сделалась понятной: Черный Ярл защищался изо всех сил. То ли он замечал болевые точки в ходе разговора, то ли вообще неплохо разбирался в людях, а может быть, попросту сыпал наугад слегка замаскированные оскорбления, но получалось удачно. Рано или поздно ведущий допрос человек должен был или прервать разговор и уйти несолоно хлебавши — или мучительно отделять нужную ему информацию от потока язвительных замечаний Валле. При этом калечить пленника, ломать физически или нравственно, было запрещено. Минни Тауэр отчетливо поняла, что рано или поздно кто-нибудь запрет все-таки нарушит: уж очень ядовито высказывается Черный Ярл. Валле что-нибудь отобьют, и тогда гнева первого министра не избежать.
Госпожа главный аналитик давно не сталкивалась с таким острым желанием причинить ей боль. Но закалка первых лет работы, когда в маленькой горбунье видели конкурентку и всячески ущемляли собственные коллеги, сделала свое дело. Минни не покраснела, не побледнела и даже отыскала в себе силы улыбнуться — открыто и почти яростно, чтобы Валле сразу все понял.
