— Высоко берете, Тимофей Сергеевич. Падение будет соответствующее.

— А хрен с ним! Семь смертям не бывать, а одной не миновать.

— Фантазии. Вас ожидает одно: забвение. Кстати, вам приходилось когда-нибудь видеть отжившего свой век человека?

— Положим.

— Дряхлого. Изуродованного. Источенного, как трухлявый пень.

— Ну.

— И вам его не жалко?

— Конец потому и конец, что он… конец, — сказал как-то не совсем вразуми-тельно Нетудыхин.

— Вы жестокий человек, Тимофей Сергеевич, — сказал Сатана.

— Ну да, я жестокий. А вы — благодетель наш земной. Кто бы уже говорил!

Неожиданно, где-то совсем рядом, за кустами буйно разросшейся сирени, послы-шалось:

— Лёха, блядь, нашел, кажись! Давай сюда!

Из зарослей вынырнули знакомые физиономии вчерашних собутыльников. Тимо-фей Сергеевич опустил портфель со скамьи наземь.

— Хе! Хе-хе! — ухмыльнулся один из мужиков, приближаясь к столику. — Мир-ные переговоры. Толковище. Только бутылки не хватает…

— В чем дело? — спросил Сатана, моментально учуяв опасность.

— Мы тебе объясним сейчас, в чем дело, — последовал ответ.

Сатана поднялся. Мужики заходили с разных сторон. Оба надвигались одновре-менно. Но в момент приближения к Сатане один из них получил такой удар, что отлетел в сторону и грохнулся на соседнее надгробье.

— Ах, ты, заморыш паскудный! — сказал он, поднимаясь. — Сейчас я тебя, гни-ду, разделаю! Заходи Леха, сзади! — И пошел сам в лобовую.

Нетудыхин пока не вмешивался. Он стоял в стороне от начавшейся потасовки и наблюдал за её ходом. Неужели таких два здоровенных мужика не одолеют этого не-взрачного на вид существа?

При повторном наступлении Сатана ловко извернулся и выскользнул из окруже-ния. Теперь он оказался на профессорской могиле. И тут Тимофей Сергеевич заметил очень важную деталь.

— К кресту, к кресту его прижмите!

К кресту прижать не удалось. Однако варварским ударом в пах Сатану свалили наземь. Он сомлел.

— Держите! — заорал Нетудыхин. — У него звериная сила! Я секунду!

Молниеносно Тимофей Сергеевич мотнулся в соседние заросли и мигом приво-лок оттуда старый деревянный крест. Бросил его между двумя могилами.

Повернувшись к мужикам, Нетудыхин вдруг увидел, что те сдерают с Сатаны брюки, разрывая их на куски. Тимофей Сергеевич на секунду даже опешил.

— Вы что, зверьё?! Об этом речь не шла!

— Да чего там, — сказали примирительно в ответ. — Еще один будет оприходо-ван для коллекции. У Колюни это получается нараз.

— Не сметь! — рявкнул Нетудыхин. — Спиной на крест и заткнуть ему глотку!

— Зачем на крест?

— Делай то, что тебе сказано! — потребовал разъяренный Нетудыхин.

Как только оторвали Сатану от земли, он заорал:

— Лю-ди, помогите! Убивают!

Именуемый Лёхой со всего размаха саданул Сатану кулаком по голове — тот об-мяк опять и замолк.

Запаковали тряпками рот, уложили на крест. Через какое-то время Сатана все же пришел в себя.

Теперь настал черёд действовать Нетудыхину.

— Между прочим, — сказал он Сатане, — Его гвоздями прибивали к кресту…

Тимофей Сергеевич открыл портфель, достал флакон с тушью и своё столь мучи-тельно выстраданное изделие. Делал он это совершенно спокойно: залил штамп тушью, взял осторожно его через платочек и подошел к Сатане.

— Держать голову так, чтобы под иголками она не двигалась, — приказал он.

Мужики за волосы зафиксировали Сатану намертво.

— Ну, с Богом! — сказал Нетудыхин.

Нагнувшись, он аккуратно вдавил штамп в лоб Сатаны. Тот замычал и задрыгал-ся.

— Спокойно, Тихон Кузьмич, спокойно! Я же вам говорил: человек агрессивен. Придется вам потерпеть. Это, конечно, больно, но не смертельно.

Сатана, вращая дико глазами, пытался что-то промычать.

— Да-да, — говорил Нетудыхин, — вавка нехорошая. И я нехороший. Но у меня, поверьте, другого выхода не было. Подержите его так пару минут, пусть утихомирится.

Заветное действо было наконец-то исполнено. Нетудыхин уселся на скамью и за-курил.

Тушь медленно стекала со лба Нечистого и расползалась по всему лицу. Повер-женный Сатана на глазах превращался в разрисованного карнавального черта. У Тимо-фея Сергеевича даже какая-то жалость шевельнулась к нему. Но он тут же отбросил её, представив на миг исход дела в другом варианте. Нет, Зло признает только силу, другой язык ему просто непонятен.

Докурив сигарету, Нетудыхин сказал:

— Довольно, отпускайте.

Сатана вырвался из-под навалившихся на него мужиков и, мотыляя клочьями изо-рванных брюк, скрылся в зарослях сирени.

— Ничтожество! — орал он оттуда, освободив рот от кляпа. — Раб божий! Ну, погоди, ты меня еще попомнишь!..

— Надо было его таки посадить на задницу пару раз, — мрачно сказал один из мужиков, массируя пострадавшую скулу.

— Не надо, — сказал Нетудыхин. — Это бессмысленно. А вот крестик ему вряд ли удастся стереть со лба…

— Если не секрет, за что ты его так разрисовал? — полюбопытствовали.

— За что? Да как сказать? Кнопочку он, подлец, хотел нажать.

— Какую кнопочку?

— Ту самую, с которой начинается атомная война.

— Да ты что?!

— Да.

— Вот это фрукт! Ни хрена себе, сказал я себе! А внешне такой незавидный. Ну, козлина безмозглая! Он, случайно, не шпион какой-нибудь иностранный?

— Хуже — провокатор всемирный. Однажды он уже отмочил нечто подобное — теперь люди мучаются из-за него…

Мужики, конечно, не поняли, о чем идёт речь, резюмировали по-своему:

— Да, тип, в натуре, с закидоном.

— Вы почему опоздали? — спросил вдруг Нетудыхин, впадая в учительский тон. — Мы как договорилась?

— Автобус по дороге сломался, — был ответ.

Нетудыхин с сомнением посмотрел на своих подельников: трезвые как будто.

— Честно. Скат полетел. Добирались пешком.

— Ладно, дело все-таки сделано. Поверим, что в самом деле полетел скат.

Тимофей Сергеевич вынул из раскрытого портфеля злополучную пачку денег и небрежно бросил её на столик. Мужики переглянулись. Нетудыхин сказал:

— Здесь ровно тысяча, можете не считать.

Пачка так и нераспечатанных червонцев уплыла. Сделка состоялась. Все были до-вольны.

Они выбрались на дорожку и поспешили к выходу. Раскаленное солнце монумен-тально закатывалось за горизонт. Зрелище было столь величественно, что Нетудыхин подумал: "Не может за таким грандиозным великолепием стоять Ничто".

По дороге в город их настигло свободное такси. Мужики голоснули — такси ос-тановилось.

— Погнали! — сказал один из них, приглашая Нетудыхина.

Нетудыхин взглянул на таксиста. Какой-то еле уловимой схожестью он напоми-нал ему Сатану, точнее — Тихона Кузьмича. "Новое перевоплощение с остатками старой личины?.. Пустит под откос, негодяй, всех троих…"

Тимофей Сергеевич почувствовал даже легкий озноб и… ехать отказался.

— Езжайте, езжайте, — сказал он. — Я пройдусь пешком.

Такси умчалось. На самом деле, как выяснилось потом, всё обошлось сравнитель-но благополучно. Мужики в ту ночь попали в медвытрезвитель. На следующий день, при выписке, обнаружилась пропажа оставшихся денег. Мужики подняли, конечно, шум, Но, по утверждению милиции, при приеме в вытрезвитель, денег никаких у мужиков не на-личествовало. Словом, гульнули ребята, с размахом гульнули.

Чудеса настоящие. Но хорошо, хоть так обошлось. Могло же быть и хуже. И, надо полагать, людям еще капитально повезло.

Глава 33

Повестка

Так на Сатане был поставлен крест. Поставлен и в прямом, и в переносном смыс-ле. Но жизнь-то продолжалась. И Тимофей Сергеевич с опаской думал о том, что не се-годня-завтра Ахриманов может заявиться в школу, и тогда ему, Нетудыхину, хана. Та-туировку на теле человека нельзя вывести бесследно. А на реинкарнационном перево-площении да еще с возможностями Сатаны?..

Впрочем, не могу с полной уверенностью утверждать, что татуировка креста на лбу Сатаны оказалась здесь решающей. Однако факт оставался фактом: Ахриманов ис-чез.