Литмир - Электронная Библиотека

На задней террасе одновременно материализовывалась группа из десяти человек с сундуками, чемоданами и дорожными сумками. На всех, кроме Квентина, была форма: у мальчиков полосатые блейзеры и галстуки, у девочек белые блузки и клетчатые темные юбки. Подготовительная школа какая-то, а не колледж.

– Пиджак и галстук обязательны всюду, кроме твоей личной комнаты, – объяснил Фогг. – О других правилах узнаешь у старшекурсников. Мальчики часто подбирают себе галстуки по своему вкусу. Я смотрю на это сквозь пальцы, но не подвергай мое терпение слишком большим испытаниям. Все вызывающее будет конфисковано, и придется носить школьный галстук – крайне старомодный, насколько я смыслю в таких вещах.

Вернувшись к себе, Квентин нашел в шкафу целый ряд одинаковых пиджаков в темно-синие и шоколадные полосы и комплект белых рубашек. Почти все они выглядели как новые, лишь у некоторых локти слегка лоснились или были поношены обшлага. От бывших в употреблении блейзеров слабо и совсем не противно пахло шариками от моли, табаком и прежними обладателями. Переодевшись и посмотревшись в зеркало, Квентин остался доволен, хотя любую униформу ненавидел принципиально. Он еще не чувствовал себя магом, но уже выглядел им.

На груди каждого пиджака был вышит герб – золотые пчела и ключ на фоне серебряных звездочек. Теперь Квентин стал замечать, что тот же девиз встречается всюду: на коврах, шторах, карнизах и паркетных полах.

Окна большой угловой аудитории выходили на две стороны. На поднимающихся амфитеатром ступенях стояли в четыре ряда новые красивые парты; внизу помещались черная доска и каменный стол, весь в выбоинах, царапинах и подпалинах. В воздухе держалась застарелая меловая пыль. Двадцать подобающе одетых студентов выглядели как самые обыкновенные подростки, старающиеся казаться круче, чем они есть. Половина победителей конкурсов «Поиск юных ученых» и «Орфографические таланты» определенно собралась здесь. Квентин слышал, что один из его сокурсников был вторым на Конкурсе Путнема[8] и точно знал, что одна девочка представляла Лесото на пленарном заседании одной из секций ООН и ратовала за применение ядерного оружия для защиты исчезающего вида морских черепах.

Особого значения все это уже не имело, но на нервы тем не менее действовало. Квентину захотелось обратно на реку с Элиотом.

Профессор сделал паузу и произнес:

– Квентин Колдуотер, прошу вас выйти сюда и показать нам какой-нибудь фокус. Да-да, я к вам обращаюсь. – Он так веселился, будто собирался вручить Квентину приз. – Прошу. Реквизитом я вас обеспечу.

Профессор достал из кармана стеклянный шарик и положил на стол. Шарик сразу закатился в какую-то ямку.

В аудитории стало тихо. Квентин, хотя и понимал, что это никакой не экзамен, а просто травля новеньких, очередная славная традиция Брекбиллса, спустился вниз на одеревеневших ногах. Все остальные явно радовались, что вызвали его, а не их.

Он занял место у стола рядом с Марчем. Шарик был как шарик, с несколькими воздушными пузырьками внутри, примерно того же диаметра, что и никель. Его нетрудно будет спрятать в ладони и в рукаве тоже, при наличии пиджака. Хотят магии – пусть получают. С пульсирующей в ушах кровью Квентин предъявил шарик в одной руке и в другой, достал изо рта, из носа.

Вознагражденный хихиканьем публики, он подкинул шарик под потолок, нагнулся и принял его на затылок. Аудитория взревела, кто-то застучал крышкой парты.

А теперь финал. Квентин взял чугунное пресс-папье и притворился, что раздавил шарик, в последний момент подменив его нашедшейся в кармане мятной конфетой. Леденец, издав впечатляющий хруст, превратился в убедительную кучку белого порошка. Квентин, подмигивая публике, извинился перед профессором и попросил его одолжить носовой платок. Профессор полез в карман пиджака и обнаружил там шарик.

Квентин, взмахнув воображаемой клюшкой для гольфа, поклонился под бешеные аплодисменты. Плохо ли – стать народным героем в самом начале семестра!

– Благодарю, Квентин. – Профессор похлопал ему кончиками пальцев. – Весьма познавательно. Можете вернуться на свое место. А вы, Элис, не покажете нам что-нибудь?

Это относилось к угрюмой девочке небольшого росточка с прямыми светлыми волосами, сидевшей в заднем ряду. Она нисколько не удивилась, когда Марч ее вызвал: привыкла, видно, всегда ожидать самого худшего, так почему бы и не сегодня? К столу она шла, как на эшафот, глядя прямо перед собой. Форма на ней уже успела помяться. Девочка взяла у профессора шарик и положила его на стол, доходящий ей до груди.

Вслед за этим она проделала ряд деловых движений, словно изъяснялась на языке глухонемых или играла в «веревочку» – полная противоположность эффектной манере Квентина. Слегка косящие глаза смотрели на шарик, губы шевелились, неслышно произнося что-то.

Шарик зажегся красным огнем, подернулся белой катарактой, пустил серый дымок. Обставленный Квентин похолодел: это был уже не фокус, а настоящая магия.

– Сейчас мои пальцы станут жароупорными, – потирая руки, сказала Элис. Шарик плавился и тянулся, как сливочная помадка. Элис, молниеносно вылепив четыре ножки и голову, дунула на него. Шарик, превратившийся в крошечного зверька, отряхнулся, встал и начал расхаживать по столу.

На этот раз никто не стал аплодировать. Четыре стеклянные ножки в полной тишине легонько звенели по камню.

– Спасибо, Элис. – Профессор вернулся на место лектора. – Для тех, кому интересно: Элис только что применила три базовых заклинания. – Он начал загибать пальцы. – Безмолвный термогенез Демпси, малое оживление Кавальери и защиту собственного изобретения, которую, вероятно, следует назвать в ее честь.

Элис, ни капли не задаваясь, спокойно ждала, когда профессор ее отпустит. Всеми позабытый стеклянный зверек дошел тем временем до края стола, упал и разбился – Элис не успела его поймать. Она горестно присела над ним. Нежная душа, подумал Квентин, наблюдая за этой маленькой драмой со смесью зависти и сочувствия – но именно тебя я должен буду побить.

– К завтрашнему дню прочтите, пожалуйста, первую главу «Истории магии» Ле Гоффа в переводе Ллойда, – говорил, завершая лекцию, Марч. – А также две первые главы «Практических упражнений для начинающих магов» Амелии Поппер. Эта книга перевернет ваши невинные души. Попробуйте сделать упражнения с первого по четвертое: на завтрашнем уроке каждый из вас покажет, как справился хотя бы с одним. Если же язык леди Поппер покажется вам трудным для понимания, прошу вас иметь в виду, что в следующем месяце мы начнем изучать средневековый английский, латынь и староголландский, по сравнению с чем английский восемнадцатого века станет для вас светлым воспоминанием.

Студенты принялись собирать вещи. Тетрадь перед Квентином, не считая сердитой зигзагообразной линии, так и осталась чистой.

– И последнее, – сказал Марч, перекрывая шум. – Я еще раз призываю вас рассматривать этот курс как чисто практический, при минимуме теории. Если вы начнете задумываться о природе того, что так медленно и так трудно вами усваивается, вспомните известный анекдот об английском философе Бертране Расселе. После публичной лекции о строении Вселенной к нему подошла дама. Вы очень умный молодой человек, но все-таки ошибаетесь, сказала она. Всем известно, что Земля плоская и держится на спине черепахи. Рассел спросил, на чем же держится сама черепаха. Что за вопрос, сказала она. Там тоже черепахи – до самого низа!

Относительно Вселенной дама, разумеется, заблуждалась, но относительно магии была бы совершенно права. Многие великие маги тратили жизнь на то, чтобы добраться до корней своего дела. Радости такие поиски не приносят и бывают весьма опасными: чем глубже вы копаете, тем больше и страшнее становятся черепахи, а под конец они и вовсе оборачиваются драконами. Перед уходом все возьмите по стеклянному шарику.

На следующий день Марч обучил их первому заклинанию. Произносить его следовало на каком-то неслыханном языке вроде цыганского (на эстонском, как много позже сказала Квентину Элис), шевеля при этом средними пальцами и мизинцами – это труднее, чем может показаться на слух. Те, кто справлялся с этим успешно, могли уйти, остальные должны были упражняться до достижения нужного результата. На вопрос, как же они узна́ют, правильно ли у них получилось, профессор ответил кратко: узна́ете.

вернуться

8

Математическая олимпиада для студентов-старшекурсников.

10
{"b":"283150","o":1}