– Дариан!
Моррис удивленно посмотрел на хозяина:
– Вы не хотите видеть мисс Эрику?
Дариан пронесся мимо него вниз по лестнице. Остановился на площадке, сорвал со стены широкую абордажную саблю из набора арабского оружия и помчался дальше.
Моррис собирался последовать за ним, но сзади скрипнула дверь. Он обернулся, увидел два зеленых кошачьих глаза, глядящих на него из темноты, и поковылял к двери.
Спустившись на первый этаж, Дариан обнаружил, что входная дверь сорвана с петель и валяется на земле. По холлу гулял ветер. Он выбежал во двор и застыл. К дому приближалась окруженная зеленым сиянием высокая фигура в плаще. Лил проливной дождь, но призрак (а это был, конечно, призрак, кто же еще) медленно шел, четко печатая шаг. Полы плаща колыхал ветер. Вспыхнула молния, и Дариану показалось, что он узнал этот плащ и... лицо.
Он попятился к дверному проему, пугливо озираясь по сторонам. В холле предметы потеряли обычную устойчивость. Стены кровоточили, а пол растягивался, будто резиновый. Он зажмурился, но это не помогло.
– Дариан! – позвала Эрика.
– Уходи! – крикнул он, задыхаясь.
На полу обозначилась тень, и Дариан помчался от нее прочь, не видя ничего перед собой. Вскоре он обнаружил, что находится в старой части особняка, которая была на сто лет старше остальных помещений. Этот коридор с огромными двенадцатиметровыми окнами, выходящими в сад с фонтаном, Дариан почему-то ненавидел с детства.
Сверкнула молния, и он с ужасом заметил на черных плитках кровавые следы. В ушах звенело.
– Дариан! – раздался сзади голос Эрики.
Он резко развернулся и упал, поскользнувшись в луже крови. Оперся на руки и медленно поднял голову. Перед ним стояла Эрика в черном платье, залитом кровью.
– За что ты меня наказал? – спросила она с мольбой в голосе.
– Дорогая, – проговорил Дариан, поднимаясь, – дорогая, мне очень жаль, но...
– За что ты меня наказал? – Она повторила фразу с жутким подвыванием.
– Оставь меня в покое! – рявкнул он. – Ты собиралась донести. Разве не так?
Она двинулась к нему, покачиваясь и делая странные движения, как заводная игрушка.
– Отойди!
– Почему ты это сделал, Дариан?
– Потому что ты не хотела меня полюбить, – наконец признался он.
– Ты убил меня за это? – удивилась она.
– И за предательство тоже! – прокричал Дариан, зажимая ладонями уши. – Да, Эрика, я тебя убил. А теперь убирайся!
В следующий момент сестру разорвали гигантские невидимые руки. Торс гулко стукнулся об оконную раму, оставив на стекле кровавый след, а ноги шмякнулись о стену и сползли на пол.
Вопль Дариана слился с раскатами грома. В конце коридора стоял озаренный зеленым сиянием призрак. С его плаща стекала дождевая вода. Дариан вскинул руки, заслоняясь.
– Дариан, я же тебя предупреждал, – произнес призрак рокочущим голосом, приходящим словно с небес. – Предупреждал о цене, которую придется заплатить...
– Это ты... Дюваль? – в ужасе прошептал Дариан.
Призрак медленно приближался.
– Зачем ты украл книгу, мерзавец? Ведь она тебе не поможет.
– Убирайся!
– Теперь ты ответишь за все свои чудовищные преступления...
Голова Дариана задергалась.
– Я сказал, убирайся!
Призрак уже был рядом, возвышаясь над ним.
– Жертвы будут отомщены...
И тут стены сотряс грохот.
– И ты заплатишь за все своей нечистой душой! – прорычал Дюваль, перекрывая шум.
С крыши на цепях быстро спустилась платформа и остановилась на уровне окна. Сверкнула молния, осветив покачивающиеся на крюках окровавленные крылатые тела. С неба начали падать еще тела, одно за другим, сопровождаемые раскатами грома и криками Дариана Демаркуса. С грязных бинтов на оконные стекла стекала кровь.
Пространство вокруг дома огласилось колокольным звоном, похожим на церковный, но не столь благозвучным.
Призрак Дюваля сбросил плащ. На груди у него висело обсидиановое зеркало Джона Ди. Звон колоколов возбуждал в зеркале вначале рябь, а потом перед объятым ужасом Дарианом возник чуждый мир. Странные светящиеся жилища в долине, окруженной зубчатыми горами под оранжевым небом с четырьмя лунами. Появился город, а в самом центре пирамидальный храм, грандиознее египетских пирамид. Туда с тяжелыми вздохами входили фантастические существа и каким-то образом втягивали за собой Дариана. Внутри было сумрачно и влажно. Что-то шумно дышало. Огромное, распухшее.
Постепенно Дариан различил форму этого гигантского существа. Оно отдаленно напоминало человека с желтой, ноздреватой кожей. Когда глаза привыкли к полумраку, он увидел мясистые губы и жуткие застывшие глаза.
Голиаф...
Дальше Дариан уже перестал что-либо воспринимать, потому что взорвалась голова, а следом остановилось сердце. Закатив глаза, он рухнул на каменный пол огромного холла. Призрак Дюваля застыл над распростертым Дарианом. За окном на крюках покачивались погубленные им ангелы.
Дождь стихал. Гроза уходила.
* * *
Моррис стоял в темном танцевальном зале, целясь из ружья в шторы. Сзади раздалось мурлыканье. На столе лежала свернувшись гибкая женщина, похожая на кошку. Она посмотрела на Морриса и протянула руки. Он шагнул к ней, вспомнив свою детскую «любовь» к кошкам. В ладонях у нее что-то тускло засветилось. Она дунула, и Морриса окутала удушающая пыль. Глаза и горло обожгло огнем. Он начал кашлять, и вдруг за его спиной раздвинулись шторы. Кто-то очень сильный схватил Морриса одной рукой за промежность, а другой сдавил шею. Первый раз в жизни его подняли в воздух.
Гигант швырнул Морриса в окно танцевального зала с такой легкостью, что тот даже не успел вскрикнуть. Огромное тело выбило раму и полетело вниз. Ветер приятно холодил обожженные щеки. Внизу крутилась земля, готовая его встретить. Моррису показалось, что он летит очень долго. Наконец сильный удар о бетон вызвал резкую вспышку боли.
И через мгновение все закончилось.
На первом этаже кипела работа. Двое в черном из команды Себастьяна склонились над телом Эрики Демаркус, плавающим в луже кукурузного сиропа. Акробат Попо, карлик Брюс и Лавкрафт, управляющие призраком Дюваля, разбирали снаряжение. Лавкрафт еще ухитрился вести звукозапись с помощью придуманного им диктофона и специальной трубы.
Вошел Дойл.
– Запись получилась?
– Думаю, да, – ответил Лавкрафт, похлопав ладонью по диктофону.
За окном убирали манекены, изображающие тела ангелов. Они были сделаны из вымоченных в сиропе картофельных мешков.
– Ну как? – воскликнул Себастьян Алоизиус. – Правда, получилось не хуже, чем в «Принце крови»?
– А что с этим санитаром из лечебницы «Беллью»? – спросил Дойл.
– Он выпал из окна, – промолвил Отто.
– Все прошло замечательно, Артур, – заявил Себастьян. – Это надо отметить.
– Нет, мой друг, праздновать еще рано, – возразил Дойл, вглядываясь в мертвое лицо Дариана Демаркуса. Под подошвой что-то хрустнуло. Он поднял ногу и увидел осколки голубого монокля.
Лавкрафт надел знаменитую костяную рукавицу – Раковину Элтдауна, – повернул барабан на управляющем устройстве и внимательно изучил заплясавшие в воздухе символы.
– Есть что-нибудь? – спросил Дойл.
– Нет. – Лавкрафт перестал вращать барабан и снял защитные очки. – Все чисто.
– Значит, мы можем известить соратников об успешном завершении операции.