Рейг от души удивился:

— А чего же ты меня назвал сингриньеном? Я же из смертного рода.

— Ты ведешь себя как бессмертный. Про опасность не думаешь. Хочешь перелететь через океан, будто у тебя есть крылья. Возраст тебя не берет, годы не научили тебя осторожности. От законов Солнца не отрекся, мечтаешь сковать справедливое оружие и оживить мертвых. Ненавидишь тех, кто лишает людей свободы. Все признаки сингриньена. А еще тебе волшебник из Леса Враждебных Теней подарил волшебную одежду. Избрал он тебя! А про твою женщину Семь-Зверей говорила, что у нее внутри горит всесожигающий огонь. Та ведьма была лесная фангра, далеко уползла от океанских берегов. Не знала ни преданий, не обид рода своего и сама уже позабыла, что ненавидит и почему ненавидит. На самом деле у твоей женщины Сингр внутри светится. Оттого она хоть и бесплодная, а забеременела от тебя. Просто над вами обоими Фангр внутренней власти не имеет.

Рейг обрадовался:

— Ифри, поняла теперь? Мы потомки крылатых людей. Мы сын и дочь Солнца. А у океанской Фангр нет над нами власти. Плыви со мною! Увидишь, мы еще все племя Гранса узлом завяжем и всех мертвых освободим!

Но печально посмотрел на него береговой житель и молвил:

— Рано радуешься, сингриньен. Я сказал: внутренней власти нет. А про иную власть я еще разговор не начинал. И о порождениях Фангр еще не рассказал. Они ее дети, и дети грозного Океана. Жили они в его тогда еще черной пучине. Когда народ Сингринн был многочислен и могуч, эти чудовища и головы из-под воды высунуть боялись. Ибо среброкрылые сингриньены-копьеносцы выслеживали их, как альбатросы выслеживают рыб. Но когда не стало народа Сингр, тогда нелюди Фангру выползли на прибрежные скалы. Стали колдовать, обросли руками и ногами, а чешую стерли о каменистые береговые обрывы.

— А Семеро-Зверей говорила, что это мой род из океана вылез и оброс руками и ногами, — сказала я.

— Ты их больше слушай, лесная женщина. Они сами вылезли, а на других кивают. Бледная Луна их чародейству выучила, и разным злым делам. Те, кого вы называете племя Гранса, это тоже порождения Фангр. Просто на том берегу одна насекомая нечисть водилась, ведь люди за океаном не живут. Там не было от кого Фанграм людской облик перенять. А в наших землях они нашли заброшенные святилища народа Сингр. Такие, как святилище Возвращенного света, которое тебе, лесная женщина, снилось во сне. Завистливые фангры увидели на стенах святилищ изображения людей Сингр. Стали колдовать, чтобы видом им уподобиться. Удалось им это. Теперь многие из них даже красивее нас, несчастных. Только внутри они не такие, как народ Сингр. Ведь изображение показывает только внешний облик. Только внешнее сходство с людьми они и переняли. А внутри остались они в своем изначальном страшном, змеином обличии. Злы были порождения Бледной Луны, а увидев, что у них ничего не вышло, стали еще злее. Из зависти хотят истребить с лица земли все, что осталось от народа Сингриньен. Это хотя бы по вашим рассказам видно. Нелюди Фангр вас обоих еще в детстве погубить хотели. А потом твою женщину пытались обречь на бесплодие. Твоя женщина понять не могла, отчего Семь Зверей никогда на солнце не выходит. Как же, скажут они! Они боятся Солнца, ведь оно отец погубленного рода Сингр. Ведомо им, что от солнечного света у них руки и ноги обратно отвалятся, и станут они снова морскими чудовищами. И даже до родного океана доползти не смогут, потому что ног-то нету! Поэтому прячутся впотьмах. Выходят на поля и дороги только тогда, когда Фангр выкатывает на небо свою медную колесницу с оловянными колесами. Тогда уж берегись тех, кого породила она! В океане же ты встретишься лицом к лицу с самой могущественной Бледной Луной, владычицей волн. На земле у нее власти мало. А на океанском просторе она убьет тебя волной, натравит на тебя морского дракона, или погубит медленной смертью от жажды. Продай ты лучше свою лодку да ступай к середине земли, к горе Эмбар. Там собрались те, кто выжил из народа Сингр.

Рейг призадумался, а потом сказал:

— Ну да, буду я идти три года и три дня к горе Эмбар, а там мне еще какую-нибудь историю расскажут да посоветуют идти обратно к океану. Моя женщина говорила мне, что люди могут напридумать всякого волшебства какого нет. Я ей не верил. Думал: зачем сказывать небылицы без пользы? А теперь вижу, что у вас тут за удивительные истории можно много чего выменять. Чем длиннее и волшебнее, тем лучше. Все, больше никому не верю. Никакой я не среброкрылый сингриньен, и двух лун на небе никогда не было.

— А отчего же тогда кое-кто солнца боится и завидует бедным людям непонятно за что?

— Так может ему родители наговорили сказок будто он фангра, и что его чем-то невидимым судьба обделила. Ифри, умная женщина, не слушай их. Иди ко мне в лодку, я обниму тебя на прощание.

Я спросила:

— Рейг, а вдруг Рябой тоже придумал историю про то, как побывал в Стране мертвых? Он же сам говорил, что ему за его рассказы люди браги наливали.

Рейг не согласился:

— У него доказательства есть. Он рябой. Его и правда птицы исклевали. Это тебе не сингриньен и сингриньена у которых никаких явных признаков не осталось. Значит, из всех рассказчиков только Рябому и можно верить.

Береговые жители тоже поверили рассказу Рябого, но плыть с Рейгом побоялись. Они подарили ему свое оружие, чтобы он отдал его мертвым. "Пусть мертвые сами сражаются с чудовищами, им уже терять нечего", сказали они.

Встреча с Лисом-Охотником

Моряки на кораблях возлагали на себя обеты, приносили жертвы океану и обвешивали корабли амулетами. А ведь плыли они на больших кораблях, и вдоль берега. Я видела, что и Рейг тоже боится. Но от своего плана он не отказывался и вел себя по своему обыкновению насмешливо.

— А отчего ты не вешаешь на мачту амулет? — спросила я его.

— Ну подари мне твой пояс, вот и повешу, — ответил он.

Оберег должен быть волшебный.

— А кто тебе сказал, что твой пояс не волшебный?

— Был бы он волшебный, была бы моя жизнь совсем другой. И не расстались бы мы с тобой навсегда!

— С чего вдруг навсегда? Это в сказочных песнях поют про разлуку навсегда, чтобы те, кто слушают, вздыхали и кидали монеты. А мы с тобой живем не в сказке и не в песне. Так что мы все равно рано или поздно встретимся. Если я не вернусь, то ты со временем умрешь и окажешься там, где я. Давай мне твой пояс, ведьма несчастная, и нечего мою доблесть в слезах топить.

Солнце скрылось, подул ветер. На беду, попутный! Рейг стал хозяйничать в лодке, но я поняла, что ему страшно смотреть на серые острые волны. Оцепеневшей рукой он взял на память мой пояс. Лодку били волны, и ветер грозил оборвать ее привязь. Взгляд Рейга утратил твердость и скользил вправо и влево, как его утлая лодка, которую с пристани столкнули в океан. Сейчас много не надо чтобы отнять у него решимость, повернуть его в другую сторону. Вот в такое время паук вас мужиков и ловит. Надо заплакать. Зарыдать. Схватить Рейга за обессилившие страха руки. Заговорить о нашем ребенке. Напомнить ему о родных лесах, весенних лугах и чистых источниках на склонах зеленых холмов. Не дать опомниться, опутать ужасом и сомнениями и увести от океана пока не поздно.