— Вам надо спешить! Маггуты, а с ними Великий Маг устроили на тебя, Последний Потомок настоящую охоту. Они узнали, что ко всему прочему, ты владеешь огнем. Они постараются завладеть им…
— Да пожалуйста! — сонно отмахнулся доктор. — Я новую куплю себе заж-жигалку!
— Не засыпайте, доктор…Не спите…Последний Потомок…
— Да, я это знаю, Последний Потомок не должен спать! — бормочет, засыпая, доктор. — Ему надо спешить к Лесу. Скоро снова наступит ночь… Тёмная…и черная…бездонная ночь-чь-чь…
Как глупо впадать в спячку. И как неприятно, когда тебя вновь поливают холодной водой, как из решета.
— Если маггуты узнают, что Последний Потомок находится здесь, они не пожалеют своих даКонов. Ведь они не знают, что их гибель близка…
— Мальчик, ты выражаешься патетически… а оттого непонятно…и некстати… как и поливать меня водой…
— Да вставайте же вы, в конце концов. Вас уже давно ждёт белокурая красавица…
— Что? Красавица?! Белокурая? — встрепенулся мужчина, и глаза его широко распахнулись, словно прозревая. — Это Марина! Я знаю! Она меня ждёт. Конечно, ждёт! Тогда идём, вернее бежим! Конечно, бежим. Только куда? К Лесу? Пусть к Лесу, который, как ты говоришь, меня уже ждёт… — вскакивает мужчина с земли, хотя вскакивает, громко сказано. Его движения замедленны, и он, зевнув, вновь ложится на землю. Но мальчик упрямо поднимает мужчину с земли, и уверенно тянет его к темной полоске леса, заставляя, хоть через силу, передвигать ставшие вдруг тяжелыми ноги.
Они вовремя покинули круглую поляну и это уютное местечко под огромным дубом. Потому-что едва они скрылись за деревьями, как со стороны леса вдруг выскочил небольшой конный отряд всадников, вооруженных луками и арбалетами. Всадники были одеты в черные, развевающиеся на ветру одежды. Их головы были замотаны в черно-красные повязки, или банданы, которые скрывали наполовину лица всадников, а кому полностью, оставляя лишь узкие разрезы для глаз. Огромные морды коней кажутся странными и нелепыми, а оттого нереальными. Они словно размыты, как акварельная краска. Но это одна только видимость. За размытой акварелью проступает страшная и жуткая морды с огромными зубами и выпученными глазами… Это даКоны!
— В самом деле, они очень быстры и жестоки! Под их копыта лучше не попадать. А их зубы такие острые, они запросто перекусят толстое дерево на две части. ДаКоны очень прожорливы. Они вынюхивают свою добычу, затем догоняют её, забивают её своими копытами и полуживую сжирают… — монотонный голос мальчик кажется жутким и таким же нереальным, как и даКоны с их хозяевами маггутами.
— Малыш, ты просто пугаешь меня, или всё ещё пытаешься пробудить ото сна? Учти, я уже проснулся, а в сказки мало верю ещё с детства. Страшилками меня не запугаешь. Тем более этими кровожадными драконами, и твоими не менее ужасными маггутами, не слишком любезными по отношению к гостям…
Сергей Викторович искоса глянул на мвальчишку, что вновь восседал за его спиной. Мальчик обиженно засопел.
— И вовсе они не мои! Хотя вы правильно угадали, они настоящие драконы. Они пожирают…
— Как саранча всё подряд! Ты это хотел сказать? Бр-р-р-р… очередной ужастик, который я уже слышал! Хотелось бы верить тебе, но впредь прошу не вспоминать о неприятном… Хотя, неприятности могут поджидать нас на каждом шагу и более реальные…
Конечно, он как всегда прав. Так как следующий шаг стал именно той неприятностью, что погрузила доктора в ледяную купель ручья, изгиб которого никто не заметил, и в который он с Далвом на плечах, сполз по скользкой траве, заставив неожиданно глубоко усесться в воду.
— Батюшки, какая ледяная вода в этом ручье. Теперь понятно, почему ты поливал меня как грядку. — мрачно обронил доктор, пытаясь уцепиться за высокие кусты травы, смахивающей на осоку, и стараясь не смотреть на мальчишку сидящего на его плечах, испытывающего явное удовольствие и забаву от всего происходящего.
— А не специально ли ты всё это подстроил, милейший? Эту купель, ручей?
— Я всего лишь будил вас ото сна, а ручей, посчитал нужным убрать от вас ещё раз запах человека. Ведь даКоны слишком чувствительны… — отозвался мальчик, хитро поглядывая на мужчину, и стряхивая со своих кожаных брючек капли воды
— Ну, если это так, то запах человека прилип и к твоим штанам. Сползай дружочек с моего загривка… Не бойся! Хороша водичка? Учти, долг платежом красен…
Доктор потащил мальчишку со своих плеч, совсем не пытаясь ему помочь, когда тот, не удержавшись, с размаху уселся в холодную воду, поднимая фонтан брызг.
Они шли по ручью, что весело журчал, пробираясь между огромными деревьями. Молчали. Далв обиженно хмурил тонкие светлые брови, подтягивая вверх свои кожаные штаны, которые намокнув, стали тяжелы, и теперь то и дело сползали с мальчика. Мужчина, пытаясь скрыть усмешку, иногда сосредоточенно вглядывался в серое небо, словно надеясь увидеть на нём хоть какой-то проблеск живого луча солнца, а на самом деле пытяясь не рассмеяться. Мальчишка был смешон в своей обиде, но когда неподалёку зацокали копыта даКонов, он первый нырнул в холодную воду, потянув за собой доктора.
ДаКоны промчались мимо. Они не учуяли их, так как вода ручья далеко уносилась вниз по течению, а может просто поглощала все запахи как губка. В какой-то момент, маггуты в черных развевающихся одеждах промчались мимо ручья на своих свирепых конях, да так близко, что доктору и Далву вновь пришлось почти с головой окунуться в ручей, и некоторое время неподвижно лежать в ледяной воде. Но когда, казалось бы, всадники уже были далеко на лесной тропинке, последний даКон волчком закрутился на одном месте, и, несмотря на свирепые окрики всадника, вдруг завыл страшным воем, от которого волосы у доктора вдруг сами по себе стали подниматься вверх, несмотря на то, что были совершенно мокрыми. ДаКон крутился на тропинке, мотая в разные стороны размытой мордой, и словно по спирали подбирался к тому месту ручья, где спрятались мальчик и доктор. Ещё немного, и его огромные копыта ступят в воду.
— ДаКон почувствовал где мы. — отчаянно прошептал Далв, и его глаза наполнились слезами. — Он…он сожрёт нас…или раздавит!
Его огромные детские глаза, бездонно — голубые как летнее небо, полные слёз и безысходности поражали своей беззащитностью, и в тоже время рождали желание защитить их маленького обладателя и уберечь…
— Приготовься… — прошептал доктор, осторожно стягивая с себя остатки рубахи. — И не бойся…ничего не бойся!
Он уже не чувствовал холода ледяной воды. Наоборот! Казалось, что вода в ручье раскалилась так сильно, что даже мелкая испарина выступила на лбу мужчины. Он ждал! И когда даКон, выгнув неестественно длинную шею, потянулся своей огромной размытой мордой к зарослям осоки, черными дырами-ноздрями шумно втягивая воздух, всадник, закутанный как кукла в черную одежду, что-то хрипло пробормотав, потянул на себя уздечку, словно препятствуя действиям строптивого животного. В этот момент, что-то темное мелькнуло в воздухе, шлёпнуло по воде, затем вновь взлетело вверх и тут-же прилипло огромной мокрой пеленой к морде животного. ДаКон взвился на дыбы, поднимая в воздух не только всадника в черном плаще, но и того полуголого мужчину, что мёртвой хваткой вцепился в сопротивляющегося всадника, вытягивая его из седла. Маггут с шумом шлёпнулся в холодный ручей, уйдя под воду с головой, и огромный черный плащ, словно огромный шатёр тут-же накрыл его, заглушая испуганные вопли всадника и хрипы животного. Едва ли в суматохе за собственное существование даКон мог почувствовать, как опустели его стремена. Но они были моментально заняты другим всадником, который уже восседал в седле так, словно он в нём и родился. Мужчина, протягивая руку мальчишке, нетерпеливо и властно требовал:
— Ну, быстрее прыгай!
Полуобнаженный торс мужчины блестел от воды, его светлые волосы растрепались на ветру и торчали в разные стороны, его глаза горели решимостью и отвагой, и отдать должное нашему герою, он был молод, смел, прекрасен, и полон желания действовать…