— Ну!
ДаКон издал протестующий вопль, когда Далв очутился в седле рядом с мужчиной. Строптивое животное всё-же почувствовало подвох. ДаКон поднялся на дыбы, желая сбросить с себя ненавистных и непонятных для него всадников, но мужчина, резко потянул на себя уздечку, и, крикнув "вперёд!" ударил в бока животного стременами, в виде тонких осиных жал.
— Простите за довольно безжалостное обращение к вам, милейший! — крикнул доктор, склонившись к голове животного, всё ещё накрытого мокрой рубахой. — Добавим вашей драконовской коже человеческого запаха, от которого как говорят, вы входите в полный транс…
Ослеплённый, с налипшей на морде рубашкой, и оттого, почти обезумевший от ярости и темноты, даКон рванулся на берег, и быстро помчался по тропинке, через мгновение ворвавшись в гущу появившихся на ней маггутов, Но доктор и Далв уже успели покинуть седло, вновь приземлились в ручье, не дотянув до противоположного берега каких-то полметра. Выбравшись на берег, они помчались вперёд, слыша крики и свист обезумевших от ярости маггутов, слыша удары сабель и стоны раненых, а также жуткий вой даКонов, от которого стыла в жилах кровь, слыша за спиной хруст ломающихся костей в пасти страшных животных, и вопли несчастных жертв, попавших им в пасть.
Доктор и Далв торопливо шагали по едва заметной тропе, протоптанной лесными обитателями. Они молчали, стараясь не создавать лишний шум. Но когда под ногами с хрустом вдруг ломалась тонкая сухая веточка, мальчик испуганно вздрагивал и жался к доктору, оглядываясь по сторонам, словно опасаясь нападения из-за деревьев. Когда же перед ними вдруг возникла небольшая поляна, которую ручей разделил почти надвое, Далв вдруг неожиданно встрепенулся и радостно воскликнул, указывая на большой дуб, раскинувшего почти на всю поляну свои могучие ветки:
— Я узнал… узнал это место. Там за дубом Лес…
— Как я и предполагал, именно здесь я вновь встречусь со своим заклятым врагом лицом к лицу. Спасибо тебе мальчик, ты не даёшь прерваться нитям жизни. Ты сделал своё дело. А теперь…Теперь отойди в сторону, недокормыш, если хочешь жить! Ну, а ты мой заклятый враг, готовься к бою?
Великий Маггут появляется как всегда внезапно и неожиданно. И там, где его совершенно не ждут. Он просто великолепен в своей черной одежде, расшитой драгоценными камнями и золотой нитью. Его красная повязка на голове сияет так ослепительно ярко, что хочется зажмурить глаза, что-бы не видеть этот завораживающий блеск холодного шёлка, гипнотизирующий тебя и твою волю. Он могуч, этот Великий Маггут! Он страшен на своем огромном и ужасном даКоне, с размытым пятном морды, который от нетерпения грызёт удила острыми желтыми зубами, и мощно бьёт копытом по земле. А высокопарной речью Великого Маггута, можно заслушаться как речью талантливого оратора или… артиста!
— Ты хотел победить непобедимое войско, о, чужеземец! Ты? Слабый и немощный человечишка, который возомнил о себе невесть что! Ты лишь обхитрил кровожадного даКона, и одного моего воина, который был глуп и слишком доверчив, а решил, что удача на твоей стороне. Но так ли удача будет благоволить тебе через минуту, или даже через две? Так ли ты смел, как хочешь показаться? И разве ты забыл, что нельзя будить в берлоге спящего зверя…
— Он был давно уже разбужен, ещё до меня! Такого зверя чаще всего истребляют! — отозвался тихо доктор, на что всадник лишь презрительно усмехнулся:
— Оттого ты истребил часть моих непобедимых воинов? Случайно, или хитростью, но тебе удалось то, что никому не удавалось! Но я не в обиде за это на тебя. Воины что? Исходный материал! Зато теперь я знаю, кто мой достойный противник! Именно мой, с которым я готов сразиться один на один! И именно сейчас! Отойди мальчик в сторону, так как я не хочу, что-бы ты пропитался запахом той крови, что брызнет сейчас из этого разрубленного напополам тела, и которое пойдёт на корм моему даКону. Чего же ты ждёшь, чужестранец? Защищайся! Ах, ты безоружен! Понимаю- понимаю! Ты гол и нищ, у тебя нет даже порядочных штанов и рубахи, что же говорить тогда об оружии. У славного воина всегда должна быть при себе его острая и верная сабля или острый меч… Эй, гутт, чертов недомерок, тащи оружие для чужеземца… — повернулся Великий Маггут к своему пешему воину, едва уцелевшему в свалке. — Что ты машешь головой, недоумок, нет сабли, так посмотри в коллекции… Да не в этой, а на странице девяностой…Подай мне книгу, пёсья голова…
— Бежим! — воспользовавшись паузой, Далв схватил доктора за руку и потянул за собой. — Бежим, пока это чудовище листает свою колдовскую книгу…
— Куда? — невесело усмехнулся доктор. — Было бы куда бежать!
— Тут неподалёку Лес. Он спасёт нас, я знаю…
— Лес уже не спасёт нас, потому-что слишком поздно. Этот вояка разъярён, и он потребует побоища. Ну, а мне необходимо принять его вызов. Отойди малыш в сторону… — доктор потянул Далва в сторону, но мальчуган, уцепившись за его руку, едва не заплакал:
— Он сейчас убьёт тебя. Ты не готов к сражению, совсем не готов…Что скажет Лес…
— Эй, трус в смешных подштанниках! — вновь раздался насмешливый голос всадника. — Ты уже видно обложился со страху? Не бойся, моя сабля самая острая из ныне существующих на земле. Ею я перережу тебя так быстро, что одна половина твоего тела ещё будет махать рукой, а другая половина уже шагать в мир иной. Куда же ты отступаешь? Мой воин несёт для тебя оружие. Держи…
Доктор едва успел поймать ярко сверкнувшую металлом изогнутую саблю, которую бросил ему мрачный воин в черных одеждах. Похвально, что хоть сноровка всё ещё у него есть, а иначе…иначе ходить ему без головы.
— А ты видно, давно не держал в руках оружия. Сноровка твоя уже не такая быстрая, если сабля едва не снесла твою голову, а ты и не понял бы… что к чему! Ты неуклюж чужеземец, довольно смешон, и даже жалок. Ты потерял выправку воина, если она когда-то и была у тебя. И кажется мне, что я уже достаточно позабавился тобой, выяснив, что воин ты никудышный, что таковым когда-то родился, и таковым остаёшься до сих пор. И не стоит больше себя утруждать любопытством и собственной порядочностью. К чему я теряю время? Пока заканчивать болтовню, приготовься к смерти, уже не соблюдая формальностей. Итак, начнём…Куда ты? Проклятый недокормыш, что-ж ты под руку так вопишь… Можно подумать, что я глухой…
Черный воин взмахивает саблей, но удара нет, так как он начинает странно колыхаться, расходиться в разные стороны, словно это и не человек вовсе, а его отражение на потревоженной водной глади некогда спокойной реки… И вот уже черный воин исчез, но вот только его странно изменившийся голос продолжает увещевать и отчитывать маленького мальчика, который всё ещё продолжает громко и отчаянно вопить.
— Что-же ты так кричишь? Можно подумать, что я глухой, и слепой… Ну-ну, малыш, прекрати дрожать как осиновый лист. Маггуты никогда не пройдут дальше этого ручья. Дорогу им перекроют волшебные врата. Так что ты, и твой взрослый спутник, в полной безопасности… Эх, молодость! Бесшабашность и беспечность близнецы- братья. И зачем нам испытывать судьбу- злодейку? Ты что малыш так смотришь на меня? Нет, твой герой ещё не умер. Ему ещё рано умирать! Да и ты хлебнёшь с ним горюшка. Предостаточно! Доля человеческая такая? Сегодня пан, а завтра пропал! Сегодня побеждённый, а завтра победитель! Но запомни, имя героя может остаться в веках…
Добродушный, словно надтреснутый голос принадлежал высокому старику с косматой седой шевелюрой, что стоял у небольшой деревянной избушки. По- хозяйски, деловито заложив пальцы рук за лацканы старомодного сюртука. Весь его вид был настолько знаком, что Сергей Викторович опять крепко зажмурился и растерянно подумал о том, что как глупо он сейчас себя ведёт. Лежит на земле, притворяется невменяемым, обманывая этого старика и ребёнка, хотя сам уже пытается вспомнить, кто этот старик, что сейчас стоит перед ним? Может кто-то знакомый, или бывший его больной…Нет, кажется такую картинку он помнит только из детских сказок…
