О причине таких перемен гадать не надо. Девять против одного ребята не выручили той суммы, на которую рассчитывали.

— Четыреста тридцать экю, — Грета протянула Вольфу его долю с продажи хабара.

Немец молча сунул деньги в нагрудный карман, солидно отхлебнул из глиняного стакана местной сивухи и порадовал нас тем, что через час орденская «Цесна» — тот самый гидросамолет, встреченный нами при высадке с баржи, улетает в Порто–Франко. А поскольку на ней есть свободное место, немец нас покидает, ввиду срочных дел в Порто–Франко.

Срочные дела, ну–ну. Как по мне, так Вольф откровенно врет. Да — он выиграет пять–семь дней обратной дороги. Но мне–то, каково придется?

Впрочем, это лично мои трудности.

Ох, херр Вольф, зря вы мне такую подлянку кинули.

— Вольф, мои деньги?

— Зачислены на твой Ай–Ди. Вот квитанция, — похожий на кассовый чек клочок бумаги переходит мне в руки. Хм, мы договаривались на чуть меньшую сумму, с чего такая щедрость?

Брат и сестра вопросов по оплате не задают. Видимо, с ними этот вопрос уже решен.

— Тут больше, чем мы договаривались?

— Оплатишь баржу на обратной дороге.

И это учел, значит. Сдается мне, херр Вольф, вы планировали подобный вариант с самого начала.

— На обратную дорогу «Татру» дозаправить нужно, прожорливая зараза.

— Уже заправил, — немец морщится как от зубной боли — цены на топливо в Бейджине не просто кусаются, загрызают просто. И это при том, что Вольф заправлялся у Ордена, по очень льготному тарифу. — Три канистры бензина в кабине «Татры», — разом повеселевший, Дензел срывается к грузовику.

— Канистры какие? — интересуется девушка.

— По двадцать литров.

— Мало.

— Как договаривались.

Вот так вот — так доваривались. А дальше — ваши проблемы, хоть руками багги толкайте.

И вот беда, я с немцем договаривался на перегон «Татры» в оба конца. Кто же знал, что он уйдет вот так, не попрощавшись. И ведь это не потому, что он плохой человек. Для него все это естественный ход событий, бизнес и ничего личного. Вот уж взаправду, где русскому хорошо, там немцу грустно, и наоборот. Капиталист хренов.

Глядя в удаляющуюся спину Вольфа, Грета сплевывает по–пацански — сквозь зубы.

— Что делать будем, подруга?

— Валить отсюда.

— Попробуем найти попутный груз? Или попутный конвой?

— Попробуем, — судя по выражению лица девушки, шансы на такой исход околонулевые. При местных ценах на топливо все грузы из Бейджина возят исключительно морем. Сухопутный маршрут исключительно для форс–мажоров.

— Я в порту эстакаду видел. Если груз брать не будем, закатим попрыгунчика в кузов «Татры», она этого веса не заметит. А вы бензин сэкономите.

— Вариант, — чмокнув меня в щеку, девушка упорхнула к гремящему канистрами брату.

Н–дэ, в баню и пожрать. Чуйка подсказывает, что приключения еще не кончились и в следующий раз нормально помыться можно будет дней через десять.

Эх, не та баня у азиатов, радикально не та. Как тут у них от всех этих кадушек с теплой водой и противно липкой дымки отнюдь не горячего пара, плавники и жабры не отрасли? Или отрасли, но они это тщательно скрывают. Ихтиандры хреновы. Даже жалкого подобия сауны не придумали.

А душа просит поддать парку и похлестаться веничком, до красноты раскалив тело. А потом опрокинуть на голову ушат ледяной, как открытый космос, воды.

Тьфу на них, одно слово — азиаты.

— Русский, ужинать идешь? — нимфа в коротких обтягивающих шортах и такой же легкомысленной блузке просочилась в дверь моего номера. Убрав упавший на глаза локон лаком накрашенных ногтей, девушка вопросительно замерла в дверном проеме.

Женщина даже в местных суровых реалиях остается женщиной. Где–то глубоко в недрах «Попрыгунчика» припрятаны серьги, помада, тушь для ресниц и прочее, что придает прекрасной половине человечества + 1000 к скилу привлекательности.

Похоже, меня сегодня соблазнять будут.

Я не то чтобы против, но как–то неудобно перед рыжим чудом, ждущим меня в Порто–Франко. Есть категория женщин, очень тонко чувствующих измену. И вслух тебе ничего не скажут, ибо улик никаких, но ты сразу понимаешь — спалился.

Ну да ничего, я знаю пару неплохих средств от случайных связей. Н–да, их как раз за ужином подают, сожрешь такой деликатес и сбивающее мух на лету амбре обеспечено. Нанюхался за сегодня, пока по рынку бродил.

А если еще этот деликатес макнуть в соус из тухлой рыбешки, так вообще красота. Выхлоп такой, что не то, что симпатичные девушки целоваться побрезгуют, большая гиена стороной обойдет.

Брр… тьфу. Или пусть все идет, как идет? Здоровье у меня одно и гробить его подобными яствами не самая лучшая идея.

— Иду, куда же я денусь. Помада трофейная?

— Фу, как можно. Той гадостью пусть местные шлюхи красятся. Я не так часто пользуюсь косметикой, чтобы покупать дерьмо, — нимфа капризно надула губки.

Ловя крыльями парусов остатки долетающего с моря дневного бриза, перегруженная двухмачтовая шхуна грузно вползала в порт. Выйдя на траверз гостиницы, на шхуне начали спускать паруса, выплюнув облачко дыма, затарахтел судовой дизель. Три дюжины пассажиров столпились на палубе, разглядывая свою новую родину.

Сегодня мы заняли столик на пристроенной к зданию ресторанчика террасе. А то от ароматов местных разносолов меня мутит немного, да и виды с террасы красивые, что тоже немаловажно.

— Что есть будем?

Услужливый халдей согнулся, демонстрируя готовность принять заказ.

— Возьми речных креветок, зажаренных в остром масле, цветочный чай и сладости. Рис и зелень и так принесут.

— А ты, что будешь?

Девушка задумчиво потерла носик, — Пожалуй, возьму запечённую в меде рыбу. Морепродукты у азиатов дивно хороши.

— Дашь попробовать?

— М–м, посмотрим, — нимфа неопределенно улыбнулась и продиктовала заказ халдею.

Выслушивая заказ, доселе невозмутимый халдей как–то ехидно на меня глянул. Или мне показалось? В любом случае речных креветок будем пробовать очень осторожно.

Что сказать про речных креветок?

Богатые протеином, солидные — размером с сосиску, куски нежнейшего мяса. По вкусовым качествам намного превосходящие все, что мне довелось попробовать до сего момента по части ракообразных, в сочетании со жгучим соусом и квашеными стеблями неведомой мне травки (может быть даже не одной), так и вообще — вызывающая обильнейшее слюноотделение нямка.

Н–дэ, хорошо хоть добавку не заказал, хотя были мысли поначалу.

А еще данный морепродукт способствует выработке тестостерона в умопомрачительных количествах.

К концу ужина наломило так, что от мыслей относительно греховности связей на стороне не осталось ни кванта.

Мысль была ровно одна — БЕГОМ В НОМЕР!

Едва веселящаяся нимфа закрыла дверь в номер, впиваюсь губами в губы, получаю ответный поцелуй на грани укуса, мну грудь, подхватываю девушку под ягодицы и опрокидываю на кровать.

— «Хорошие тут кровати, прочные», — в голове промелькнула последняя мысль, разум уступил инстинктам. Меня больше нет, есть самец дикого зверя, дорвавшийся до самки.

Поначалу было хорошо, очень хорошо. Спустя час гормоны отбушевали, и захотелось тупо забыться крепким, здоровым сном.

Но, не тут–то было! Выплеснув необузданный темперамент, нимфа до самого рассвета отрабатывала на мне разнообразные постельные эксперименты. К утру таки получилось окончательно отрубиться, но даже через сон чувствую, что меня время от времени продолжают использовать.

— Глотни, — ароматная, бодрящая жидкость обжигает пищевод. Еще глоточек и еще, и еще. — Морген гутен не бывает, — Дензел устроился на прикроватной тумбочке и чешет за ушами подсунувшего голову Ошо. Похоже, прелести закинувшей на меня ногу Греты его нисколько не смущают.

— Ты как сюда попал?

— Дверь не заперта, а вы так шумели всю ночь, что у меня есть законное право на маленькую месть.