— Зачем? — спросила она без всякого выражения.

— Ну-у… я… после секса принято… особенно дамы…

Она перевела глаза на него.

«Только не это! — подумал он, уловив в её взгляде знакомую заинтересованность. — Я же умру».

— А где твоё кольцо? — спросил он, пытаясь отвлечь её от ненужной задумчивости.

— Кольцо? — растопырив пальцы, она посмотрела на свои руки.

— Ну да, кольцо, — и он продемонстрировал ей то, что было надето на пальце у него.

— Кольцо, — повторила она и откинулась назад.

Когда она легла, вытянувшись, он внутренне сжался, ожидая знакомой фразы, но она закрыла глаза и, кажется, задремала.

Что — то было странное в её теле, что — то, чего он не заметил раньше. А может быть, раньше ничего и не было. Под грудями, там, где заканчиваются ребра, даже особо не присматриваясь, можно было различить две припухлости — две шишечки, будто под кожей расположились мячики для пинг — понга. Пробежав взглядом по её телу вниз, он заметил две точно таких же припухлости на бедрах, чуть выше коленей. Что это? Сальники? Да нет, пожалуй, слишком крупные, да и не может эта гадость располагаться так симметрично.

«Во что ты вляпался, чувак? — обратился он к себе, впервые за этот день почувствовав укол страха — настоящего страха, а не озадаченной растерянности. — А ведь ты точно во что — то вляпался… Какие мысли, старик?»

Никаких мыслей у него не было. Он вообще не чувствовал ничего, кроме дикой усталости, опустошённости и вот этих первых позывов тихого ужаса. Да ещё полусонного желания вырваться из этого дома, хотя бы и пробив головой стену.

Убедившись, что она спит, он тихонько вышел из спальни, прикрыл за собой дверь. Прошел к входной двери, на ходу подобрав телефон, и тщательно осмотрел её. Дверь деревянная, явно толстая, массивная, на прочных кованых петлях и пригнана так плотно, что любые мысли о взломе отпадают сразу. Он на всякий случай ударился в неё плечом, поднажал… Если кто — нибудь и мог бы попытаться её взломать, то разве что этот русский, Кинг — Конг, Человек — Гора с его кувалдой…

Но это невозможно! Ведь должна же Джейн как — то выходить из дому. Наверняка где — нибудь есть еще один выход. Спуск в подвал… Подъём на чердак… Нужно осмотреть дом, пока эта… это животное спит.

Он ещё раз толкнул дверь, чтобы убедиться, что через неё ему не выбраться. Потом осмотрел почтовый ящик. Ни одного шурупа, которым бы тот крепился к двери, не было. Наверное, этот странный, чуть ли не бронированный, почтоприёмник каким — то образом крепился к двери снаружи.

Ловушка. Этот дом — ловушка. И да — без окон, без дверей. Его посадили в эту ловушку, к этой сумасшедшей похотливой бабёнке. Кто и зачем? И как и когда?

На всякий случай он не очень сильно ударился лбом о дверь. Если он спит, то такого удара вполне достаточно, чтобы проснуться.

Но он не спит, разумеется.

Тот, кто его подсадил в этот бункер, стопроцентно руководствовался отнюдь не благими намерениями. То, что Дик — жертва, не вызывало у него никаких сомнений. Вопрос: что его ждет?

Смерть.

Этот ответ пришел сам собой, быстро и естественно, настолько быстро и естественно, что даже не вызвал никаких эмоций.

Ну что ж… Значит, его ближайшая задача — избежать смерти. Он будет защищаться. Если он не сумеет найти выхода отсюда, значит, он будет защищаться и постарается как можно дороже продать свою молодую жизнь.

Кому? Кто покупатель? Ну не эта же девка, в самом деле: она хоть и крепко сложена, но всё же — женщина. Если только она не затрахает его до смерти…

Захотелось сдернуть с пальца это чёртово кольцо, но он удержался, из опасения, что Джейн проснется. У неё с этим кольцом, похоже, какая — то сверхъестественная связь.

«Навеки мой».

Комарик…

«Кошмарик».

Итак, если он намерен защищаться, то ему необходимо какое — нибудь оружие. Топор, молоток, нож, сковородка, бензин… Можно всего и побольше.

Нож можно найти на кухне. Где здесь кухня? Скорее всего, это одна из тех двух комнат. Значит, та, вторая, с закрытой дверью, из — за которой смердит. Она закрыта. Но обнадёживает уже то, что у неё есть замок, а значит, где — то должен быть и ключ. Бог даст, ключ не в яйце, которое в утке, которая в зайце, который в волке…

Он прошёл через арку и остановился у второй двери. Толкнул её. Нет, замок по — прежнему закрыт.

Изнутри донёсся какой — то звук или ему показалось? Он прижался к прохладному дереву ухом, вслушиваясь.

Звук повторился. Только шёл он, кажется, не из — за двери, а из спальни. Джейн кашляла?.. Да нет, скорее это было похоже на громкую отрыжку.

Ключ, нужно найти ключ.

Он обыскал ванную, но там не было ничего, кроме зеркала, пары баночек с кремами, его бритвы и двух стаканчиков с зубными щётками. От бритвы проку было меньше, чем мало — «Жиллет» с плавающей головкой. Тем не менее, он отстегнул кассету и сунул в карман. Мало ли на что это может пригодиться. Хотя бы перерезать верёвку, которой его свяжут.

Снял с вешалки полотенце — достаточно длинное, чтобы задушить, — набросил его на шею.

В туалете ничего, кроме рулона бумаги и ёршика. Нет даже швабры или щётки для пола.

Выйдя из туалета, открыл дверь встроенной в стену кладовой.

Отлично! В конце небольшой клетушки, на полках которой ничего, кроме кипы старых газет и журналов, была ещё одна дверь. Не было никакого сомнения, что она ведёт в подвал. А там, где есть подвал, там должны быть и вентиляционные окошки. Наверняка, они слишком малы, чтобы он мог в них пролезть, но через них можно подать сигнал наружу.

Он потянул дверь, которая, к счастью, не была заперта и со скрипом подалась, открывая за собой непроглядную тьму, в которой видны были только первые ступеньки лестницы, уводящей вниз. Он пошарил рукой по стене в поисках выключателя, нащупал его и нажал. Свет, разумеется, не загорелся. Дик и не надеялся, что ему повезет. Ладно, ничего, у него есть зажигалка — несколько секунд света, потом передышка в темноте, пока этот «фонарик» остынет. Как крайний вариант можно использовать подсветку мобильника. Ничего, как — нибудь… Вряд ли в этом подвале кто — то поджидает его. Зато наверняка он сможет найти в нём что — нибудь подходящее для увеличения стоимости своей жизни. Лопата, грабли, топор, старая посуда — всё что угодно, всё будет лучше, чем полотенце и кассета от безопасной бритвы.

Он приготовил зажигалку и сделал шаг вперёд, на первую цементную ступеньку лестницы. Пыль и выбитые временем камушки заскрипели под туфлями — достаточно громко, чтобы разбудить весь этот чёртов дом. Испугавшись и плохо соображая, он дёрнул скрипучую дверь, закрыл, отрезая себя от жилых помещений. Он мог бы поклясться, что слышал щелчок замка, хотя был уверен, что никакого замка в двери нет. Можно было толкнуть — проверить, но он не стал этого делать. Зачем? Какая разница? Если его ждет смерть, то она ждет его не здесь, не в подвале, а — в спальне.

Пока он при колеблющемся свете зажигалки спускался по крошащимся ступеням, его вдруг одолел смех. Он представил себя возвращающимся в спальню к Джейн с лопатой в одной руке и граблями в другой, и ему стало смешно.

«Хочу пойти немного повозиться в саду, дорогая» — скажет он ей.

А она ему: «Да, и заодно выкопай там себе могилу».

Не смешно.

Нервный смешок оборвался, застрял в горле. Однако, ему показалось, что такой же мелкий смешок ответил ему откуда — то из темных недр, готовых поглотить его.

«Какое здесь эхо… Подвал, наверное, совсем пустой — очень уж гулкий».

Преодолев лестницу, он постоял минуту — другую, чтобы дать зажигалке остыть. Было душно; от сухого воздуха першило в горле. Похоже, что нет здесь никакой вентиляции — подвал такой же глухой, как комнаты. Странно: там, наверху, он не чувствовал особой спёртости воздуха. Наверное, работают кондиционеры, которых он не заметил.

Дик никогда не боялся темноты, даже в детстве. По крайней мере, сколько себя помнил, он всегда переносил её спокойно. Другое дело — замкнутые пространства. Нет, клаустрофобией он не страдал, но всегда испытывал внутреннюю тревогу, если оказывался в незнакомом помещении с запертыми дверьми и окнами.