— Как вы можете доказать, что человек, которого вы представляете, действительно является владельцем этой вещи?

— Доказательств, к сожалению, у меня немного. Впрочем, одно все же есть: никто другой не может предъявить вообще никаких прав на нее. И если вы знаете об этом деле столько, сколько я предполагаю — а иначе бы я не пришел к вам, — то сам способ, которым его лишили этой вещи, свидетельствует о том, что у него больше прав на нее, чем у кого-либо другого, — и уж, во всяком случае, чем у Терзби.

— А как же его дочь? — спросил Спейд.

Кэйро выпучил глаза, открыл рот, лицо его покраснело от волнения, он закричал пронзительным голосом:

— Но птица принадлежит не ему!

Спейд неопределенно хмыкнул:

— Ах, вот как.

— Он сейчас здесь, в Сан-Франциско? — спросил Кэйро уже не таким пронзительным, но все еще взволнованным голосом.

Спейд сонно поморгал и предложил:

— Будет лучше, если мы выложим карты на стол.

— Я не думаю, что так будет лучше. — Голос его теперь звучал вкрадчиво. — Если вы знаете больше, чем я, то ваши знания обернутся для меня прибылью, да и для вас тоже — я имею в виду пять тысяч долларов. Если же это не так, то, значит, обратившись к вам, я совершил ошибку, а согласившись на ваше предложение, лишь усугублю ее.

Спейд равнодушно кивнул и, махнув рукой в сторону вещей Кэйро, сказал:

— Забирайте ваши вещички. — Когда Кэйро начал рассовывать их по карманам, он добавил: — Если я правильно понял, вы оплачиваете все мои расходы, связанные с добыванием черной птицы, а сверх того вручаете мне пять тысяч долларов по завершении этого дела.

— Да, мистер Спейд, то есть пять тысяч долларов за вычетом того, что вы уже получили, — всего пять тысяч.

— Хорошо. И, насколько я понимаю, дело это носит законный характер. — Лицо Спейда, если не считать морщинок в уголках глаз, было серьезным. — Вы нанимаете меня не убивать и грабить, а просто вернуть вам вещь по возможности честным и законным образом.

— По возможности, — согласился Кэйро. Его лицо, если не считать глаз, тоже было серьезным. — И в любом случае со всей подобающей осторожностью. — Он встал и взял свою шляпу. — Если вы захотите связаться со мной, то знайте, что я живу в «Бельведере», номер шестьсот тридцать пять. Я искренне жду большой взаимной выгоды от нашего сотрудничества, мистер Спейд. — Он неуверенно помолчал. — Могу я взять свой пистолет?

— Конечно. Совсем забыл о нем.

Спейд вынул пистолет из кармана пиджака и передал его Кэйро.

Кэйро направил пистолет в грудь Спейда.

— Будьте добры, не отрывайте рук от стола, — сказал Кэйро ясным голоском. — Я намереваюсь обыскать вашу контору.

Спейд сказал:

— Проклятье. — Затем глухо засмеялся и добавил: — Хорошо. Валяйте. Я не буду вам мешать.

Еще с полчаса после ухода Джоэла Кэйро Спейд в хмурой задумчивости сидел за столом. Потом произнес вслух, будто бы отмахиваясь от надоевшей проблемы: «Что ж, они платят за это» — и вынул из ящика стола бутылку «Манхэттена» и бумажный стаканчик. Наполнив стаканчик на две трети, он выпил, засунул бутылку в стол, выбросил стаканчик в корзину, надел шляпу и плащ, выключил свет и вышел на освещенную вечернюю улицу.

На углу, неподалеку от его конторы, праздно стоял щуплый коротышка лет двадцати, в плаще и серой аккуратной кепочке.

По Саттер-стрит Спейд дошел до Кирни, где в табачной лавке купил две пачки «Булл Дарема». Когда он вышел из лавки, молодой человек оказался в компании еще троих людей, ждущих трамвая на противоположном углу.

Спейд поужинал в закусочной Герберта на Пауэлл-стрит. Когда он в четверть восьмого выходил из закусочной, молодой человек разглядывал витрину соседнего галантерейного магазина.

Спейд дошел до отеля «Бельведер» и справился у портье о мистере Кэйро. Того сейчас в отеле не было. Молодой человек сидел в дальнем углу холла.

Спейд отправился в театр «Джиари» и, не найдя Кэйро в фойе, остался ждать его на противоположной стороне улицы. Молодой человек прогуливался среди других праздношатающихся перед рестораном Маркарда.

В десять минут десятого появился Джоэл Кэйро — он шел по Джиари-стрит своей смешной прыгающей походкой. Частного детектива он заметил, только когда тот дотронулся до его плеча. Кэйро на миг удивился, но потом вспомнил:

— Ах да, вы ведь видели театральный билет.

— Угу. Я вам хочу показать кое-что. — Спейд подвел его к краю тротуара, где было меньше народу. — Вон, видите мальчишку в кепочке у ресторана Маркарда?

Кэйро промямлил: «Понятно» — и бросил взгляд на свои часы. Потом посмотрел на другую сторону Джиари-стрит, затем перевел взгляд на театральную афишу прямо перед собой и только после этого искоса и незаметно оглядел мальчишку в кепочке, его мертвенно-бледное лицо с густыми ресницами, скрывавшими опущенные глаза.

— Кто это? — спросил Спейд.

Кэйро взглянул на него с улыбкой.

— Понятия не имею.

— Он ходит за мной по всему городу.

Кэйро облизал нижнюю губу и спросил:

— В таком случае разумно ли, чтобы он видел нас вместе?

— Откуда я знаю? — ответил Спейд. — Все равно уже увидел.

Кэйро снял шляпу, пригладил волосы рукой в перчатке, водрузил шляпу на место и сказал чистосердечно:

— Я даю вам слово, мистер Спейд, что я не знаю его. Даю вам слово, что не имею с ним ничего общего. Клянусь, что не искал ничьей помощи, кроме вашей.

— Так, может быть, он из другой компании?

— Возможно.

— Я просто хотел узнать, не огорчит ли вас, если я сделаю ему «бо-бо», когда он мне надоест.

— Поступайте, как считаете нужным. Мне он совершенно безразличен.

— Ясно. Спектакль начинается. Всего хорошего, — сказал Спейд и пошел на остановку трамвая, идущего в западном направлении.

Молодой человек в кепочке сел в тот же трамвай.

Спейд сошел на Хайд-стрит и отправился домой. В квартире ничего вроде бы не изменилось, но следы обыска нельзя было не заметить. Умывшись и надев чистую сорочку, Спейд вышел из дому, дошел до Саттер-стрит и снова сел на трамвай. Там же оказался и молодой человек.

За шесть кварталов до пансиона «Коронет» Спейд сошел с трамвая и нырнул в вестибюль высокого коричневого жилого дома. В вестибюле он нажал на три кнопки автоматического замка входной двери. Замок зажужжал и открылся. Миновав лестницу и лифт, Спейд углубился в длинный желтый коридор, добрался до задней двери, запертой на английский замок, открыл ее и попал в узкий двор. Двор выходил на темную улочку, по которой Спейд прошел пару кварталов до Калифорния-стрит. Когда он входил в «Коронет», было около половины десятого вечера.

Бриджид О'Шонесси так обрадовалась, увидев Спейда, что, похоже, уже и не надеялась увидеть его когда-либо. На ней было сатиновое платье модного в тот сезон голубого оттенка с желтыми бретельками; чулки и туфли были того же модного цвета.

Кремово-красная гостиная была на сей раз в идеальном порядке; ее оживляли цветы в больших черно-серых керамических вазах. В камине горели три небольших неошкуренных полена. Пока она вешала в прихожей его шляпу и плащ, Спейд задумчиво смотрел на огонь.

— Я надеюсь, вы принесли хорошие новости? — спросила она, вернувшись в гостиную. Улыбка не могла скрыть ее тревогу, и, ожидая ответа, она даже затаила дыхание.

— Мы не будем афишировать то, что пока неизвестно широкой публике.

— Полиция не узнает обо мне?

— Нет.

Она радостно вздохнула и села на ореховую кушетку. Лицо ее сделалось спокойным, тело расслабилось. Потом она улыбнулась и одарила его обожающим взглядом.

— Как вам это удалось? — спросила она.

— В Сан-Франциско почти все можно купить или взять силой.

— Вы, наверное, рисковали? Прошу вас, садитесь, пожалуйста. — Она подвинулась, освобождая ему место рядом с собой на кушетке.

— Я не имею ничего против разумного риска, — сказал он почти без рисовки.