– Ой, бедная моя девочка… какая у тебя жизнь сложная, какая ты несчастная, – издевательски запричитал Дейк, погладив меня по голове. – А знаешь, почему все это? Потому что надо было снять с меня клятву и отпустить на все четыре стороны и не портить, как ее… эту, карму!

– Отвали, дурак, – больно пихаю его ногой и разозлено отворачиваюсь.

– Брось, я шучу, – усмехнулся рыцарь.

– Вот увидишь, когда я вернусь домой и останешься один, начнешь встречать нормальных тупых монстров.

– Откуда ты знаешь?

– Просто знаю.

– Нет, откуда ты знаешь, что вернешься? Тебе каждый, знающий Демонтина, говорит, что он не отправит тебя обратно.

– Этого нет, не знаю… но я надеюсь, – вздыхаю. – Прежняя Бэйр ведь нашла путь, может, узнав об этом Истэка что-нибудь придумает? Я ведь не продержусь здесь слишком долго, погибну лет через десять от очередной случайности. Мне только и остается, что надеяться.

– Хочешь, задолжай мне быстро по-крупному, и после этого ученого еще вместе поездим, и я какое-то время буду исправлять твои эти вселенские случайности? – вдруг предложил рыцарь, и от его слов у меня внутри все сжалось.

Я давно знала, что мы друзья, а не должники, но он еще никогда не говорил, что хотел бы путешествовать вместе и после того, как мы расквитаемся. Это было важно, и я растерялась. Я просто не знала, что ему ответить.

Если Истэка не поможет мне, то что будет делать Арланд, когда мы встретимся? Возможно, колдун хотя бы даст нам верные ориентиры, какую-нибудь подсказку? А если нет, нам с инквизитором будет опасносно оставаться друг с другом, и что тогда?

– Я не знаю, что будет, если Истэка не сможет мне помочь, – призналась я. – От того, что он скажет, завишу не только я, так как я могу дать ответ сейчас, когда ничего не ясно? Я подумаю, Дейк, – я встретила его взгляд со всей доступной мне серьезностью. – Хорошо?

В глазах рыцаря скользнула обида. Наверное, он и подумать не мог, что я не брошусь ему на шею со слезами радости, как только он предложит мне не расставаться.

– Это из-за белобрысого? – хмуро спросил он.

– Отчасти да, – вздохнула я, отворачиваясь. Со временем Дейк накопит на свой замок, женится и осядет на одном месте, а что я тогда буду делать, пойду бродить по свету одна, как надоевшая собачонка? Не лучше ли мне тогда раньше уйти в свободное плавание и научиться хотя бы зарабатывать на жизнь? – Отчасти нет.

– Не запятнаю кровью невинного

Ни рук, ни меча, ни совести,

Клянусь защищать от подлости

И жестокости беззащитного,

Помогать обделенным и нищим,

Оберегать от беды и неправды,

Хранить жизни убогих и слабых,

Судя врагов, забывать о личном,

Исполнять свой долг, не требовать лишнего.

И да пусть священный огонь, покуда чиста душа,

Омывает клинок, рукоять и душу меча!

Дейк с гордостью прочел клятву рыцарей Ордена и взмахнул своим двуручным мечом так, чтобы отражение пламени от костра превратились в яркий отблеск на кончике клинка. Получилось феерично, ничего не скажешь…

– Черт тебя дери! – выругался Кудеяр, закрывая глаза руками. – Без этого никак!?

– Нет! – гордо улыбнулся рыцарь, втыкая меч в землю и опираясь на него. – Ты сам просил показать, как я приносил клятву. Кстати, нас этому движению специально учат за несколько месяцев до последнего испытания. Ведь рыцарь должен работать красиво – в этом вся суть подготовки Ордена. Красивые клятвы, красивые доспехи, красивые рыцари… Убить монстра любой наемник может, если вдруг узнает, как именно, а вот убить профессионально – это уже искусство, которому так просто не научишься, и за которое платят куда больше!

– Меч ты держишь так, что в твоем искусстве я не сомневаюсь… – насмешливо фыркнул царевич, часто моргая. – Кажется, обошлось, – пробормотал он, осматриваясь вокруг.

– На что ты намекаешь? – нахмурился Дейк. – По-твоему, я не умею держать свое оружие!?

– Именно, что не умеешь! Даже Бэйр взяла бы его получше, я уверен, – кивнул в мою сторону царевич. Я от таких похвал перебрала с затяжкой и закашлялась, чуть не выронив трубку на землю.

– Она его и поднять не сможет, – ухмыльнулся рыцарь, посмотрев в мою сторону. – А если и поднимет, то непременно уронит и отрежет себе что-нибудь.

– Не сомневаюсь. И потому я говорю, что она все равно будет держать меч лучше тебя, – невозмутимо продолжил Кудеяр, но в краешки его рта все же закралась улыбка.

– Эй, это уже оскорбление, – Дейк предупреждающе посмотрел на царевича. – Без ушей оставлю!

– Ой, я так испугался! – сказал Кудеяр, скопировав каждую нотку испуганного фальцета недалекой блондинки. Леопольд, сидевший рядом, захихикал, а я снова чуть не подавилась дымом, на этот раз от смеха.

Поудобнее развалившись на земле и кинув от скуки в костер какую-то веточку, царевич продолжил.

– Хочешь, покажу тебе, как правильно нужно держать такие мечи? – предложил он рыцарю.

– Его не стоит трогать кому-то, кроме меня, – серьезно сказал Дейк. – Он связан с моей душой и с еще какой-то «священной» энергией, так что я не знаю, чем все закончится, если ты возьмешь в руки этот меч.

– Ну мы и посмотрим. Вряд ли он мне как-то навредит…

– Ты думаешь, я о тебе волнуюсь? – усмехнулся Дейк, возвращая оружие в ножны и усаживаясь на свое место у огня. – Я о мече забочусь! Если он погаснет, мне не поздоровится, так что убери свои когтистые лапы.

– Мои сестры про таких, как ты, говорят «жадина-слонятина и зад тупой мартышки», – невозмутимо произнес царевич, валясь на спину и закладывая руки за голову. Уставившись в звездное небо, он вновь тяжело вздохнул.

– Чего ты? – спрашиваю, вынув из зубов мундштук и посмотрев на царевича.

– Скучно, – пожаловался Кудеяр. – Вроде привал пораньше сделали, чтобы отдохнуть, а я чувствую, что куда интереснее было бы ехать дальше…

– Ну, раз тебе скучно, то расскажи об этих своих сестрах. Ты постоянно вспоминаешь их, но никогда о них не рассказывал!

– А что о них рассказать? Они двойняшки, им десять лет, одну зовут Драгомира, другую Ольха… Эммм… Могу показать портреты.

– Давай! – вспыхнув любопытством, пододвигаюсь поближе к Кудеяру. Все же интересно посмотреть, какие у этого чудовища могут быть родственники, да простит меня моя совесть!

Царевич сел на земле и полез под подкладку плаща. Вскоре он достал оттуда три металлические пластинки, они были овальной формы, на каждой была сделана картинка. Удивительно, но портреты были такими, как если бы их писали маслом на холсте… интересно, как такого же вида добиваются, расписывая металл? С помощью магии, разве что.

– Ух-ты! Как такие делают? – спросил Леопольд, перегнувшись через плечо Кудеяра, чтобы лучше видеть пластинки.

– Государственная тайна, – важно ответил царевич, потом показал нам обоим первую пластинку. – Вот это – мои сестры.

– Сестры?… – с недоверием смотрю на картинку.

На пластинке были изображены две девочки, обнимающие друг друга за плечи.

Девочки улыбались.

На этом их сходства заканчивались.

У одной была сероватая кожа, тонкие изящные губы, маленький носик, раскосые изумрудные глазища. Милое овальное личико обрамляют прямые черные волосы, убранные в нетугую косу. На лбу красовался тонкий серебряный обруч, похожий на застывший стебель вьющегося растения. Бросались в глаза огромные уши, совсем как у Кудеяра. Одета черноволосая была в странное платье и накидку, очень напомнившие мне что-то арабское или татарское… или просто восточное… или черт знает какое. Другая же девочка… не то чтобы противоположность, но определенно другой расы. Небесно-голубая кожа, круглое лицо с широкими скулами, губы заметно больше, чем у первой, помимо того нос с едва проглядывающейся горбинкой. Брали за душу голубовато-серые глаза в опасном прищуре… такой взгляд у маленькой девочки выглядит как минимум жутко. Волосы у нее – пушистые белые перья, отстриженные по мочки ушей и разлетающиеся в разные стороны, никаких украшений на голове нет, а одета она в кусок белой ткани, прихваченный поясом.