Мензер ухватился рукой за металлическую скобу на переборке рулевой рубки. Ледяная вода хлынула ему прямо на лысый череп и на руки. А он смотрел, как мотает по скользкой наклонной палубе пластиковый дачный стул. Шума от него почти не было слышно, трения не возникало практически никакого: как если скребешь проволочной щеткой по поверхности зеркала.

– Вижу, ты ему кляпом пасть забил. – Мензер кивком указал на несколько слоев липкой ленты, намотанной мужчине на рот. – А до этого он тебе много рассказал?

– Еще бы.

– Что-нибудь полезное сообщил?

– Ничего такого, что мы бы уже не знали. Правда, еще что-то говорил по-голландски. Но вряд ли это что-то полезное. Может, просто молился.

Мензер склонил голову набок и осмотрел мужчину.

Питер – если это его настоящее имя – смотрел на него умоляющим взглядом. Он мог еще что-то сказать. Это читалось в его глазах, выпученных так, что стали видны белки.

Мензер покачал головой. Ему очень хотелось поговорить с этим человеком. Хотелось дать ему понять, что теперь он должен заботиться только о самом себе.

Обнаженный мужчина висел на державших его веревках. Высветленные химией волосы клоками прилипли ко лбу. Бледная кожа там, где ее не покрывали татуировки и не обматывал скотч, пошла мурашками, покраснела от холодной воды и пронизывающего ветра. Руки с мощными мышцами связаны за спиной, ладони примотаны друг к другу. Грудь и локти опутаны несколькими слоями липкой ленты. Еще несколько слоев обвивали шею, спускались вниз, к ножкам стула, и охватывали Питера от паха до плеч. Щиколотки привязаны к ножкам стула, ступни торчат в разные стороны, оказавшись в нескольких дюймах над палубой. Питер пытался вытянуть ноги, чтобы как-то удержаться на месте. Но до палубы дотянуться никак не мог.

Мензер подумал, что ему следовало бы поздравить Кларка с его достижениями по части изобретательности. И ободряюще похлопать по спине за то, что он натворил.

Мензер откинулся назад, чувствуя себя ослабшим и усталым. И прижал голову к заклепке в стальной панели позади.

На горизонте уже виднелась земля. Какие-то зеленые поля. И еще что-то рыжевато-коричневое. А также расплывающиеся силуэты домов в отдалении.

Волны с белыми барашками продолжали накатываться на борт. Судно качнуло и накренило. Пластиковый стул отъехал влево.

Мензер крепко держался за скобу. И смотрел, как стул покатился в сторону кормы, а стоявший там Кларк вылез за ограждение, оставив на палубе свободное пространство метра в два шириной. Питер заорал, несмотря на закрывавшую рот ленту, ноздри его раздулись от напряжения, но корабль уже выровнялся. Возникла маленькая пауза, а потом все ухнуло вправо. Стул изменил направление и покатился обратно, и Питер врезался в сложенные в кучу верши для ловли омаров. Он попытался зацепиться за них головой. Не получилось.

– Угловой шар в заднюю лузу.

Кларк широко улыбнулся, когда очередная волна задрала нос судна вверх, стул отлетел от сетей и помчался обратно в проход. На какой-то момент даже показалось, что силы толчка не хватит. Но нет, в нос ударила следующая волна, и стул соскользнул назад и вылетел за борт, утащив с собой мужчину по имени Питер вместе с его умоляющим взглядом.

И рухнул в черноту внизу.

Лукас смотрел на коттедж сквозь ветки деревьев. Надо было доверять своим инстинктам. У него ведь были сомнения насчет этого малого. Следовало расспросить его хорошенько, тот ли он, за кого себя выдает. Но нет, Лукас положился на авось. Пошел на поводу у Лены. Горячей воды ей, видите ли, захотелось! Даже требовать стала! А у Лукаса уже не хватало терпения слушать ее нытье. Вот он и уговорил Питера. Даже согласился позвонить от ее имени и вызвать ремонтника.

Собака – вот что его окончательно убедило. Если человек представляет какую-то угрозу, он ни за что не возьмет с собой собаку, в этом Лукас был совершенно уверен. К тому же этот малый и впрямь починил систему горячего водоснабжения.

Но после этого он забрал Лену и поехал с ней кататься на мотоцикле. После чего сюда приперлись эти, другие.

Питер готовился к чему-то в этом роде. Он объяснил Лукасу, как оборонять коттедж. Учил его стрелять из пистолета по мишеням, которые развесил на деревьях. Но заявившиеся сюда типы знали, чего тут можно ждать. Они вычислили позицию Питера и разоружили его, прежде чем Лукас успел среагировать. Видимо, они все продумали заранее. Должно быть, этот малый с собакой сообщил им все нужные сведения. Рассказал, сколько охранников может им противостоять. Дал план самого коттеджа.

Но из Лукаса скверный стрелок и никакой герой. Поэтому убежал. В лес. Слышал, как один из тех двоих бросился вдогонку. Лукас обернулся и увидел силуэт мужчины с винтовкой в руках, прижавшегося к дереву. Приклад был прижат к плечу, телескопический прицел блестел на послеполуденном солнце. А потом что-то воткнулась Лукасу в левое бедро. Развернуло его вокруг собственной оси. Ноги запутались в подросте, и он тяжело рухнул на землю.

Именно тогда Лукас и потерял солнечные очки. И тогда же, видимо, выронил телефон.

Он ждал, когда тот мужчина подойдет ближе. Чтобы его прикончить. Ждал, плотно держа указательный палец на спусковом крючке своего пистолета. И сомневаясь, хватит ли у него духу выстрелить. Сумеет ли он как следует прицелиться.

Бедро пульсировало болью, которая все усиливалась. Вот тогда Лукас посмотрел вниз и увидел кровь – в первый раз. Она просочилась сквозь джинсы, окрасив синюю ткань в красный цвет. Крови было много. Слишком много. Лукас запаниковал. И пополз, прижимаясь боком к земле, прочь отсюда. Он все продолжал ползти, даже когда тот человек так и не появился. Полз, наверное, почти час, пока не нашел место, где можно было спрятаться. Глубоко в зарослях, во впадине под рухнувшим деревом. Там Лукас стащил с себя свитер и использовал майку в качестве жгута, затянув ею рану так крепко, что чуть не потерял сознание от боли. Потом опустилась темнота, и он заснул. Спал урывками, дрожа от страха и мучаясь от боли.

На следующее утро, буквально на рассвете, Лукас, хромая, вернулся к коттеджу, пользуясь сломанным суком в качестве костыля. Джинсы стали жесткими от засохшей крови. Коттедж казался пустым и всеми покинутым, а их взятой напрокат машины нигде не было видно. Лукас медленно вошел в коттедж, держа пистолет наготове и осматриваясь в поисках чего-нибудь, что эти типы могли для него оставить. Уже почти не сомневаясь, что Питер мертв. Но в коттедже оказалось пусто. Все их вещи исчезли. Даже следы их пребывания были уничтожены.

И теперь Лукас не знал, что ему делать. То ли оставаться здесь, то ли попытаться убраться отсюда. Может, отправиться в больницу. Но если он обратится за помощью, похитители сразу его найдут. И тоже увезут с собой. Но если он спрячется в коттедже, они могут вернуться. Вернуться за ним. Лукас поискал свой телефон. Но не нашел, не было ему такой удачи. К тому же в глубине души Лукас отдавал себе отчет, что у него в любом случае не хватит духу позвонить Андерсону.

Спотыкаясь и пошатываясь, он пошел по дорожке через лес, мучаясь вопросом, что же ему делать дальше. Куда идти. И тут Лукас увидел фургон. Он не был заперт. И ключ торчал в замке зажигания.

Лукас открыл сдвижную боковую дверь и нашел внутри достаточно всякого добра, которое ему очень даже пригодится. Воду и сэндвичи в пластиковом кулере. Полотенце и аптечку первой помощи, которой он тут же воспользовался, чтобы прочистить рану на ноге. Таблетки-анальгетики. Рана оказалась не такой уж серьезной, как Лукас того опасался. Пуля насквозь пробила кусок плоти, но кость не задела, и он не чувствовал ничего застрявшего внутри.

Лукас наложил на рану тампон и плотно примотал его изоляционной лентой. Потом нашел в фургоне одежду, в которую смог переодеться. Синий свитер и рабочие штаны. Лукас припомнил, что тот ремонтник был именно в этих штанах, когда в первый раз приехал в коттедж. Он, должно быть, снял их и натянул другие для поездки на мотоцикле с Леной.