Целую томительную секунду ничего не происходило. Словно время замедлилось. Застыло, остановив свой неминуемый бег. И только в конце этой самой длинной секунды в моей жизни фиолетовое свечение начало внезапно гаснуть. Не успев излить свою необычную энергию. Я облегченно вздохнул. Великан начал рассыпаться. Словно внезапно превратился в песок. Был сделан из мокрого пляжного песка и рухнул как песочный замок от тяжести собственного веса. И только теперь я смог оглянуться вокруг и поискать глазами своих фей.

И не увидел ни одной! Комок в горле и наворачивающиеся слезы мешали увидеть. Но видеть было нечего, только рассыпающегося великана, пораженного в свое необычное сердце. Сердце великана. Резервный бак подключился автоматически. Десять секунд топлива — «сопли» для аварийного приземления. Никогда не приземляйтесь на соплях, зашептал я свои слова, обращенные на тренировке к девушкам. Но это было не самое важное. Звучит кощунственно, но самое важное было

другое. Самое важное было спрятано в моей памяти перед вторжением. И хотя это было архиважно, мое нутро неистово восставало против такой несправедливости. Оно не стоило семи девушек. Бог мой, не стоило! Для них, для Хироши и стоило. Семьдесят семь, семьдесят семь тысяч, даже семь миллионов девушек. Информация — важная информация для землян. Они готовы были на любые риски, на любые приемлемые жертвы. Я не был готов. Я их ненавидел. Всех. И Хироши, и Мурату с его трусливым — «не моя идея». Но понять я их мог. Логикой и разумом. Не сердцем.

Я собрал тела девушек на земле. Иногда обугленные и сломанные от падения. Словно, куклы. Бережно отрезая полу сожженные ремни державшие реактивные ранцы и снаряжение, смявшееся от падения. Их вид не вызывал отвращения. Для меня нет. Я как сумасшедший тащил их в одну кучу, разбросанных по площади. И, наверное, вел бы себя так дальше, если бы не нашел одну из них живой. С поломанными ногами, но живой! Черт возьми, я был так рад, когда наткнулся на Свету. Бессознательном состоянии с распростертыми желтыми локонами волос. Ее сердце билось. Настоящее, не этих паршивых великанов. Я сидел около нее, пытаясь как-то оказать ей первую помощь. Пока не услышал стрекот вертолетов. Быстро же вы! Десять минут не прошло даже! …

Они грузили Свету на вертолет я сопровождал ее. Лицо у меня было чумазое, грязное, измазанное слезами, копотью и какой-то дрянью от мертвого праха великана. Но на мой вид мне было наплевать. Хироши и группа важных чиновников центра противодействия не сказали ни слова. Они почтительно молчали. Словно соблюдая ритуал. И хотя я их ненавидел за это, я должен был им сказать нужное, архиважное.

— Это Цветок Смерти, — сказал я пилоту, заглатывая наконец этот комок в горле. Это она хотела тогда это прозвище, которое я назвал глупым. Это лучшая фея, самый лучший убийца Великанов. Она прикончила Ареса. Береги ее. Я сейчас приду. Не вздумай без меня

улетать.

Руководство терпеливо ждало. Словно мы не были военной организацией, и я не должен был в первую очередь докладывать старшему по званию. Словно я был сам по себе. Я вытер рукавом пилотной формы свое чумазое лицо со слезами, которых не стеснялся и сказал им:

— То, что вам нужно, находится в Черном Море. На глубине в тысячу восемьсот метров. Координаты сорок три градуса шесть минут, сорок пять секунд северной широты. И тридцать пять градусов, сорок три минуты, двадцать четыре секунды восточной долготы.

— Вы эмиссар? — спросил один из них.

Прежде чем ответить я повернулся к Хироши и посмотрел ему в глаза, хотя вопрос задал не он. Что он сейчас чувствует? Убийца! Не великанов, а маленьких девушек. Таких хрупких и отважных. Маленьких девушек, которых ты подбил на это задание.

— Эмиссар мертв, я — человек, которому он поручил передать данные, до того, как погиб, — ответил я, глядя в их пораженные лица.

Они переглянулись. Бетонная дамба уже давно треснула и шиты разлетелись увлекаемые ринувшейся вниз водой, принося бурлящим потоком воспоминания из

забытых напрочь событий прошлого. Эмиссар, — пришелец, который прилетел спасти «индейцев от головорезов Кортеса» …

На этом посту всегда надо было давать на лапу. Исключений просто не было. Говорят, чтобы устроиться сюда, милиционеру нужно было заплатить взятку начальству в два миллиона рублей. Не знаю правда ли это или нет, но деньги они конечно быстро отбивали. За месяцы. А дальше уже все шло в чистый профит.

Когда вереница автомобилей наконец-то подвинулась, я вынужден был зайти к ним в вагончик. Сегодня они почему-то хотели слишком много. Обычно можно было просто пожать руку постовому с зажатой в ладони пятидесятирублевой купюрой и проехать дальше, но зачем-то они вызвали меня в одну из комнат длинного вагончика, переделанного из контейнера под жилье. На вид довольно комфортное для поста.

— Командир, в чем проблема? — спросил я усатого постового, который бесцеремонно сделал мне знак выйти из машины.

Словесного ответа я не получил, поэтому пришлось последовать за ним, спрятав купюру обратно в бумажник.

Внутри контейнера была приятная прохлада. Старший лейтенант сидел за письменным столом с ноутбуком и бумагами. Кондиционер и вентилятор совместно трудясь дарили божественный климат внутри. Из приоткрытой двери второй комнаты слышалась какая-то возня и разговор на повышенных тонах.

Не обращая внимание на это, я сказал милиционеру:

— В чем дело, начальник? Я же не первый раз тут проезжаю!

Милиционер с лицом сероглазого робота улыбнулся уголком рта. Так смеются, когда хотят поиздеваться над беспомощной жертвой. Повернувшись ко второму милиционеру, он спросил строгим голосом:

— Ахмедов, что Вы нашли в машине подозреваемого при обыске?

Ахмедов, вытащил из кармана своих синих брюк нечто блестящее и доложил, не моргнув глазом:

— Товарищ старший лейтенант, я обнаружил в багажнике гражданина патроны от пистолета Макарова.

Я застыл. Вот суки! Делать им нечего. Лейтенант важно кивнул и указал мне на стул.

Я сел. Режим КТО действовал по всему Северному Кавказу. Это где-то под Москвой можно качать права. Здесь же было бессмысленно. Зона беспредела силовиков.

— Сколько? — спросил я. Заниматься словоблудием было бессмысленно. Я попал под бессистемную раздачу.

— Гражданин водитель, вы предлагаете нам взятку?

Я устало подпер щеку рукой. По-видимому, им было скучно. Иногда они занимаются подобной хренью. Есть менты, которые просто берут взятку, а есть любители еще поиздеваться, почитать водителю лекцию, прежде чем взять деньги. Которые они все равно потом потребует. Этих я не люблю больше всего, но играть в их игру никогда не имел желания. Кто-то возмущается, Кто-то даже угрожает им, но смысла в пререканиях нет. Это только доставить им удовольствие. Разбавить их скучную жизнь чем-то интересным по их мнению. В конце они все равно выиграют.

— У вас что план горит? — спросил я, отбросив первоначальную маску нерешительного водителя.

Он не успел мне ответить, из-за приоткрытой двери раздался звук оплеухи. Такой звонкой словно ударили по лысине, смазанной постным маслом.

— Имя?! — последовал за звуком вопрос.

— Темные Небеса.

— Имя! Я спрашиваю у тебя!

— Темные Небеса.

Звук оплеухи повторился. Я почти непроизвольно сжался. Это было неприятно. Не люблю, когда кого-то мучают. Да еще странное за имя. Хотя это вряд ли имя.

— Имя?

— Темные Небеса.