И хотя за последние дни на полиморфов обрушилось столько эмоций, сколько не накопилось и за все последние годы, у них ещё оставались силы удивляться. Беспрестанно общаясь на своих частотах, команда "перешёптывалась", следуя за проводниками. Довольно долго они пытались сообразить, что же их настораживает в обстановке, подозрительно вертели головами по сторонам, пока наконец не поняли: потолки. Они были высокими даже для грузового коридора и нисколько не стесняли движений полиморфов. Это каких же размеров должно быть судно, если всего лишь один коридор просторнее и шире, чем их каюты на родном "Искателе"?

Ангар, куда отвели полиморфов, впечатлил ещё больше. Команда перебрасывалась колкими шуточками, пока кто-то не спросил у сопровождающих, а точно ли их подняли в космос на корабль? На что торийцы лишь понимающе переглянулись и ответили не без гордости, что они на настоящем корабле.

Пока полиморфы располагались на полу в выделенном для них углу, на борту объявили пятиминутную готовность к прыжку. Не придав объявлению особого значения команда продолжала жадно исследовать всё, что попадалось на глаза.

Несколько боевых кораблей ютились возле дальней стены, сложив  крылья "домиком". В другой стороне громоздилась пирамида контейнеров, а рабочие, стараясь не отвлекаться на полиморфов, демонтировали со стен угловатые и сложные стойки неизвестного назначения. Казалось даже, что делалось это не зря -- уж больно выбивались они своей странностью и чуждостью из окружающих элементов. Что это такое, не успел спросить никто из полиморфов, потому что корабль совершил прыжок...

Странное чувство охватило экипаж "Искателя". Оно пронеслось сквозь кристаллы Сердец, окатило электрической волной каждую деталь их организмов, вымыло прочь усталость. Они как будто снова стали людьми из плоти и крови, ощущая, как до кончиков пальцев их пробирают мурашки. Никогда раньше, ни при прыжках через Ворота, ни в одной аномальной зоне экипажу не доводилось испытывать ничего подобного.

И даже Пректон поймал это странное ощущение, удивленно попытался зафиксировать всеми возможными датчиками, распознать причину или вывести условия его появления, пока оно не схлынуло. Но сдался, осознав, что не в состоянии пока понять этот эффект. Однако анализ показал, что он сказался на кристалле... исцеляюще. Словно волосок жизни, на котором висел спящий Вайон, стал чуть толще.

Еще минут десять после прыжка полиморфы приходили в себя, осмысливали пережитое впечатление, а потом снова принялись забрасывать приставленных к ним безопасников вопросами.

Пректон же молча изучал людей.

Он легко воспринимал торийскую речь -- в его лингвистической базе хранились все основные языки Галактики. Он мог сказать, из какой провинции или колонии родом тот или иной человек, анализируя его диалект. Но это было не столь важно, как те чувства, которые проскальзывали в речи, и те взгляды, которыми люди смотрели на живые машины.

А торийцам было интересно. Неожиданно любопытно и легко общаться. Они впервые свободно разговаривали с полиморфами, и было видно, что они составляют о "людях в машинах" какое-то новое, отличное от прежнего, мнение. Занятые своими делами техники нет-нет, да оглядывались на застывшую вдоль стены команду. А вдруг они опасны? Что тогда делать? Но выглядят миролюбиво... Может, стоит подойти? А они точно живые?..

Пректон бы и дальше отстранённо наблюдал за этим копошением и говорящими взглядами, если бы к их углу не подошел пожилой ториец в темно-синем кителе. Безопасники, на чье попечение были оставлены полиморфы, разом подобрались и вытянулись по струнке.

- Вольно, - лениво отмахнулся мужчина, лицом напоминавший старую хищную птицу, и его острый взгляд заскользил по гостям, пока не остановился на Пректоне. - Вайон Канамари, мой капитан желал бы поговорить с вами лично. Прошу следовать за сопровождением

Сканирование объекта. Анализ эмоциональной составляющей.

Переубеждать объект в неверности его заключения бессмысленно и опасно.

Молча наклонив голову, Пректон встал, дождался, пока пара охранников отойдет немного в сторону и медленно двинулся следом за ними. А старый ястреб тем временем проводил долговязого полиморфа взглядом и уставился снова на оставшихся. На его лице так и читалось плохо скрываемое сомнение и внутренняя борьба с самим собой. Офицер не знал, как начать разговор. И всё же совладал со своими убеждениями и решился.

- Господа, меня зовут Калэхейн Норий-Ра, старший помощник капитана, если вам чего-нибудь...

- Нет-нет, нам ничего не надо, - громогласно перебил его Пирт, вскинув ладони. - Поговорить по-человечески -- это да...

- По-человечески? - старик удивленно вскинул бровь. Такого поворота он точно не ожидал.

- Ну, вслух, - уточнил первый пилот. - Голосом. Мы двести лет людей не видели.

Калэхейн замер, огорошенный такой просьбой. Чтобы ходячие железяки старше их "Стремительного" напрашивались на болтовню? Да ещё по-человечески? С каких это пор старпом на королевском флагмане обязан работать нянькой или психоаналитиком для древних полиморфов?!

Но всю спесь Калэхейна мигом сбили напутственные слова капитана, который дятлом твердил ему несколько минут назад: "Сходи и обустрой нашим гостям комфорт. Спроси их. И не как прошлый раз!"

"Как я с ними буду говорить? Это же полиморфы!" - растерянно ответил тогда Калэхейн.

На что Лаккомо взорвался редким приступом праведного возмущения:

"А ты мой старший помощник! И я говорю тебе, пойди и научись".

Вот и стоял старик с потерянным видом перед командой "Искателя", ломая собственные шаблоны. И хотя пауза вышла недолгая, торийцу показалось, что разноцветные светокристаллы успели просканировать его насквозь.

В конце концов, Калэхейн смущенно оглянулся по сторонам, нашел себе удобный ящик, поставил его перед полиморфами и присел на край. Разговор обещал быть нелегким. Примерно полчаса времени в запасе у старпома имелось. Может быть, это будет даже интересно - поболтать с нормальными полиморфами?

- А вы не знаете, - с явственно слышимой надеждой спросил кто-то из них. - Обратно... обратно уже научились? - голос прозвучал юношеский, почти подростковый, а вот морда у машины выглядела жутковато, напоминая череп. Чем руководствовался её автор?

Калэхейн молчал долго. Слишком долго, и он сам это понимал. Нет, не поверит мальчишка в ложь. Хотя какой это мальчишка? Интересно, а полиморфы вообще стареют сознанием или как?..

- Не знаю, - наконец, выдал старший помощник. - Военным обещали.

- Понятно, - понурился полиморф. - Значит, нет.

Калэхейн готов был провалиться сквозь палубу. Ему вдруг стало неловко за собственное пренебрежительное отношение к застрявшим в железе людям. Он-то сам по возрасту и опыту привык видеть в железе исключительно машины, а на блажь цинтеррианских богачей предпочитал закрывать глаза. Ни разу он не представлял, каково это - жить, лишившись всех человеческих радостей. Сейчас вот попытался и от одной только мысли холодок прокрался по позвоночнику. Слава Истоку, тягостное молчание прервал очередной вопрос.

- А что это за военные? Спецназ?

Внешний вид выдавал в говорившем бойца. Меньше тонких и хрупких пластинок, более массивный корпус, манипуляторы, явно рассчитанные под скрытое оружие. Сидевший с ним рядом невысокий синеватый полиморф скривился, как будто его неправильно отремонтировали и прижал подвижные пластины непонятного назначения к округлой голове, но промолчал.

- Если бы спецназ...  - вздохнул Калэхейн и покосился на полуразобранные стойки. Нет, не стоит пугать этих ребят скандалом с уголовным отребьем. Пусть думают, что это рядовые солдаты.

- Это ж с кем надо воевать, чтобы обычных людей туда засовывать?! - едва не подскочил с места полиморф. Его собраться загудели, зашевелились. - И где набрали столько народу с коэффициентом?!

Старший помощник удивился. Как же они всё-таки наивны, эти отставшие от жизни создания, застрявшие где-то в прошлой эпохе! Как донести им, что всё вокруг непоправимо изменилось? Он вглядывался в металлические лица молчаливой команды, пытаясь понять, о чем они думают, но увы -- читать эмоции полиморфов его не учили и псиоником, как капитан, он не был.