- Рим! Это же проще простого - дороги ведут в Рим! - она подбежала ко мне и основательно встряхнула меня за плечи. - Ты же сам говорил про подсказки, про то, что все слова здесь как-то связаны. Вот тебе и подсказка: папа римский - Рим.
Когда твоя голова болтается из стороны в сторону, как маятник старинных часов, сосредоточиться очень трудно. И я никак не мог решить, нравится мне идея Эллен, или нет. А она не желала меня отпускать, пока я не признаю, что это и есть правильное решение. Сдались мы практически одновременно. В самом деле, почему бы и не Рим? Да, лично я ожидал не столь очевидного ответа, но это уже мои трудности. Возможно, мне просто не хочется признавать, что она первой разгадала головоломку. Но само решение ни в чём не виновато. Рим действительно был когда-то центром цивилизации, и через него проходили все главные дороги. И в прямом смысле, и во всяческих переносных, вроде столбовой дороги истории человечества. А раз так...
- Эллен, я, кажется, знаю, что это за Синса-Пи, - сказал я, одновременно проверяя, не пострадала ли от недавних потрясений моя шея. - Это базилика ди Сан-Пьетро, собор Святого Петра.
Она опять прянула ноздрями, словно принюхиваясь к добыче.
- А жёлтая полоса и каменный столб там есть?
- Не знаю. - Мне не хотелось снова попадать впросак, как с шаром на могиле Ньютона. - Давай посмотрим в планетарной сети.
Кажется, Эллен тоже подумала о нашей сегодняшней неудаче, но сделала совсем другие выводы.
- На месте посмотрим! Всё равно в справочниках может быть написано одно, а на деле окажется совсем другое, - решительно заявила она. - Собирайтесь, ребята, мы прямо сейчас отправляемся в Рим.
А вот это вряд ли. Я ведь только что заказал себе ещё стаканчик "Белл'с". Очень давно не приходилось мне сиживать в лондонских барах, и неизвестно, когда занесёт сюда снова. Не стоит портить прекрасный вечер. Ещё совсем недавно, он не был таким прекрасным. Все надежды Эллен рухнули вместе с рассыпавшимся в прах надгробьем великого английского физика. И мы здесь заливали спиртным своё разочарование. Но теперь-то у нас снова есть цель, и можно насладиться парой глотков старого доброго виски, какой просто преступно пить второпях.
Собственно, торопиться ещё и глупо. Сейчас, если верить часам, вмонтированным рядом с кнопкой вызова, без четверти двенадцать. Если немедленно отправиться на вокзал, добраться до Гетвикского терминала, сразу сесть там на римский флайер-экспресс, то часа через три мы будем на месте. И что делать в Вечном городе в три часа ночи? Даже не в три, а в два, потому что Лондон и Рим находятся в разных часовых поясах. Рим - на двенадцатом градусе восточной долготы, а Лондон - на нулевом меридиане.
Нулевой... ноль... ничто... никакой...
Я забыл сглотнуть и едва не захлебнулся своим любимым виски. Никакая дорога - это же нулевая долгота! Гринвичский меридиан. Или, по-кассильски, Ринви. Если бы не Эллен с её Римом, я бы давно уже догадался. И теперь остаётся только понять, где раньше, до Гринвича, находилась главная никакая дорога - нулевой, начальный меридиан.
Я развернулся и решительно двинулся к стойке бармена.
- Грэм, выход с другой стороны, - подсказала Эллен, не то чтобы терпеливо, но всё-таки молча дожидавшаяся, когда я расправлюсь со своим стаканом. - Или тебе надо...
- Надо, Эллен, - сознался я. - Нам всем надо ещё немного здесь задержаться, кое-что посмотреть в сети. И возможно, мы отправимся совсем не туда, куда собирались.
В Париж мы вылетели только утром.
Почему в Париж, а не в Рим? По той же самой причине, которая задержала нас в Лондоне до рассвета. Я искал информацию о нулевом меридиане. То есть, информация-то нашлась сразу, но настолько обширная и противоречивая, что разбираться пришлось долго.
Оказывается, в древности какого-то одного общепринятого нулевого меридиана не было. В каждой стране, чуть ли не каждый астроном определял его по-своему. Эратосфен отсчитывал долготу от Геркулесовых столбов, Птолемей - от Александрии Египетской, Коперник - от городка Фрауэнбург, в котором сам же учёный и проживал. А в середине семнадцатого века докосмической эры почти одновременно построили две крупнейшие по тем временам обсерватории. Французы - в Париже, англичане - в Гринвиче. Само собой, их местоположение в каждой из стран признали единственно правильной нулевой долготой. Правда, испанцы ещё долго ориентировались по городу Кадису, немцы - по Берлину, русские - по Пулковской обсерватории, но на роль мирового эталона претендовали только Париж и Лондон. И только через двести лет победа англичан была официально признана всеми странами.
Но если учесть, что Парижскую обсерваторию всё же основали на восемь лет раньше Гринвичской, то можно сказать, что по столице Франции проходит более древний нулевой меридиан, иногда называемый также линией Розы. И что особенно важно, в некоторых местах он даже отмечен прямо на мостовой. Его же фиксирует и медная полоска, проходящая по полу церкви Сан-Сюльпис.
Попалась, голубушка! Я всё-таки нашёл тебя, таинственная Синса-Пи! И теперь уже никаких сомнений в правильности расшифровки. Сходится все - и полоса Раса, и Ринви, и Ариша. Полный набор.
Эллен не дала мне толком порадоваться, а сразу же потащила нас с Марвином на вокзал. Да мы в общем-то и не сопротивлялись. Гордый своей удачей, я даже не удосужился узнать, в каком состоянии находится церковь сейчас. Только в салоне флайера от скуки вызвал на компьютере справку о Париже. Но и после её прочтения не испытал никакого беспокойства.
Да, за время моего отсутствия на Земле произошли кое-какие изменения. В частности, триста лет назад финансовая корпорация "Тейт и партнёры" выкупила у прежних владельцев весь центр города и устроила здесь огромный развлекательно-туристический парк "Дюма-лэнд". Ну, и что здесь ужасного?
Какой-нибудь доктор Джонс, разумеется, предложил бы оборудовать на этом месте комплексный историко-археологический центр и со своей, учёной точки зрения был бы абсолютно прав. Лучшего места для выкапывания из земли древних осколков битой посуды вперемешку с малыми и большими берцовыми костями и представить себе трудно. Но не менее трудно допустить, что бизнесмен будет мыслить теми же категориями, что и учёный. Если десятки тысяч туристов со всей Солнечной системы слетаются сюда в надежде хорошенько отдохнуть и набраться новых впечатлений, нужно сделать всё возможное и невозможное, чтобы они получили незабываемое удовольствие и лет через десять вернулись за новой порцией, прихватив с собой родных, друзей, знакомых. А заодно и толстые-претолстые кошельки, чтобы теперь всё-таки попробовать то, что в прошлый раз оказалось не по карману. И чем богаче выбор развлечений, тем больше шансов, что посетитель найдёт что-нибудь своё, к чему предрасположена его душа.
Вот и замечательно. Стало быть, все в этом "Дюма-лэнде" будут чем-нибудь да увлечены, а человек, занятый интересным делом, не станет приглядываться к тому, что творят окружающие. А нам сейчас только это и требуется.
Так-то оно так, но я не принял в расчёт то обстоятельство, что крупные фирмы предпочитают массовое, серийное производство и конвейерный метод. И работа с клиентом здесь сводится к тому, чтобы заставить каждого купить то же, что покупают все.
Едва мы выбрались из флайера на воздушном вокзале Монпарнас, как со всех сторон к нам сбежались роботы - продавцы билетов. Надо признать, что конструкция у них оказалась очень функциональной. Роботы снабжены гусеничной ходовой частью, чтобы настигнуть клиента в самых труднодоступных местах, парой телескопических манипуляторов, чтобы схватить беднягу за рукав и не дать вырваться не обилеченным, акустической системой, чтобы надоедать всем рекламой, и информационным дисплеем для тех мудрых людей, которое уже поняли, что им никак не удастся избежать удовольствия, то есть, посещения развлекательного центра.
Впрочем, мы-то как раз никуда убегать не собирались, наоборот, хотели как можно скорее покончить с формальностями, и я позволил механическому зазывале показать свою железную хватку. Довольно быстро согласившись купить дорогущие комплексные билеты, как только поняли, что робот не отвяжется, пока не объяснит все преимущества этой формы оплаты, и проигнорировав призыв зайти в костюмерную, мы поспешили к контольно-пропускному пункту. И вот тут нам уже пришлось задержаться надолго. Робот-охранник, в отличие от кассиров, сконструированный по образу и подобию человека, причём, не просто человека, а борца-тяжеловеса, остановил меня ещё до прохода сквозь арку металлоискателя.
