– Он владел сетью ресторанов? – спросил Хэтуэй, пытаясь найти хоть какую-то опору. – Только не говорите мне, что это на Барраяре тоже незаконно…

– О, нет. Это было в конце Периода Изоляции, почти сто лет назад. Император Дорка Форбарра создавал централизованное государство и сокрушал власть графов как суверенных правителей – и за это шла гражданская война. Одной из главных вещей, сделанных Доркой, была ликвидация частных армий, которые графы содержали, как это называлось на старой Земле, «за довольствие и жалование». Каждого графа ограничили двадцатью человеками вооруженной свиты – просто телохранителями.

– Ну, а у лорда Форлопулоса шла междоусобица с несколькими соседями сразу, для чего ему этой доли явно не хватало. А посему он и нанял две тысячи так называемых поваров и послал их нападать на своих врагов. Вооружая их, он проявил немалую изобретательность: мясницкие тесаки вместо коротких мечей и так далее. Тогда было множество ветеранов, только что потерявших службу и ищущих другую, и они не были слишком горды, чтобы не соглашаться… – глаза Майлза весело поблескивали.

– Естественно, император воспринял это по-своему. Дорка выступил в поход на Форлопулоса со своей регулярной армией – к тому времени единственной на Барраяре – и арестовал того за измену. А наказанием за нее было – и остается по сей день – позорный столб и смерть от голода. Так что человек с двумя тысячами поваров был приговорен к голодной смерти на Главной Площади в Форбарр-Султане. Подумать только, всегда говорили, что у Дорки Форбарры нет чувства юмора…

Ботари мрачно улыбнулся, Баз фыркнул. Хэтуэй издал куда более фальшивый смешок. – Прелестно, – пробормотал он.

– Но конец у этой истории счастливый, – добавил Майлз, и Хэтуэй просветлел. – Примерно в это же время к нам вторглись цетагандийцы, и лорда Форлопулоса отпустили.

– Кто, цетагандийцы? Повезло…

– Да нет, сам император Дорка, чтобы тот сражался с цетагандийцами. Видите ли, его не простили, просто отложили исполнение приговора. А когда Первая Цетагандийская война закончилась, ему пришлось бы подвергнуться наказанию в полной мере. Но он погиб в бою, сражаясь, так что его смерть в конце концов была почетной.

– Это и есть счастливый конец? – Хэтуэй пожал плечами. – Да уж…

Тут Майлз заметил, что Баз снова замолчал и ушел в себя. Майлз для пробы улыбнулся ему, и тот ответил улыбкой, делающей его лицо моложе. Майлз принял решение.

– Господин Джезек, я собираетесь сделать вам одно предложение, а вы можете принять его или отвергнуть. Корабль, о котором я упомянул, это РГ-132. Скачкового капитан-пилота зовут Арди Мэйхью. Если вы можете исчезнуть – по-настоящему исчезнуть – на следующие пару дней, а потом связаться с ним в космопорте Силика, то пилот будет знать, что должен предоставить вам койку на борту улетающего корабля.

– Зачем вы вообще помогает мне, господин… лорд…

– Господин Нейсмит – из практических соображений. – Майлз пожал плечами. – Назовите это причудой – люблю видеть, как человек получает второй шанс. Дома от таких вещей не очень-то в восторге.

При слове «дома» глаза База молча зажглись в ответ. – Ладно, приятно было услышать родной выговор, хоть на короткое время. Так что, может, я и поймаю вас на слове, – тут он вспомнил, что отвечать прямо не стоит, – а может, и нет.

Майлз кивнул, забрал назад свою бутылку, махнул Ботари и удалился. Когда Майлз оглянулся, Джезек был уже тенью, растворившейся возле противоположного выхода.

Майлз заметил, как глубоко нахмурился сержант Ботари. Он криво улыбнулся и поддал ногой контрольную оболочку какого-то выброшенного на свалку промышленного робота, наподобие скелета валявшуюся поперек кучи прочих обломков. – Ты хотел бы, чтобы я его сдал? – мягко спросил он. – Хотя ты службист до мозга костей – думаю, хотел бы. Не сомневаюсь, отец мой хотел бы тоже – до того он одержим идеей всепоглощающей власти закона, не важно, насколько ужасны ее последствия.

Ботари успокаивался. – Не… не всегда, милорд. – И он снова погрузился в молчание, на это раз неожиданно нейтральное.

– Майлз, – прошептала Елена, завернув к нему ночью по дороге из ванной в спальню, которую она делила с госпожой Нейсмит, – почему ты не идешь в постель? Почти утро.

– Не спится. – Майлз ввел еще один запрос в бабушкин комм-пульт. Он и вправду чувствовал себя свежим и неестественно бодрым. Это было кстати, раз уж он вплотную занялся коммерческой информационной сетью чудовищной сложности. Похоже, на девяносто процентов успех здесь зависел от того, правильный ли вопрос ты задаешь. Мудрено, но после нескольких часов работы он, кажется, в этом наловчился. – Кроме того, в запасной спальне расположился Мэйхью, а я обречен спать на кушетке.

– Я думала, кушетка досталась отцу.

– Он мне ее уступил, с эдакой улыбочкой мрачного ликования. Он ее ненавидит. Он спал на ней все то время, что я учился в здешней школе. И возлагает на эту кушетку вину за все спазмы и боли в спине и пояснице, какие у него с тех пор случались, даже два года спустя. Нет-нет, и быть не может, что это преклонный возраст к нему подступает…

Елена подавилась смешком. Она склонилась через плечо Майлза, вглядываясь в экран. Свечение экрана посеребрило ее профиль; запах ее волос, упавших на лицо, заставлял его голову кружиться. – Нашел что-нибудь? – спросила она.

Майлз ввел три неверных запроса подряд, чертыхнулся и заставил себя сосредоточиться. – Ага, думаю, да. Здесь нужно брать в расчет куда больше факторов, чем я считал сперва. Но, думаю, я кое-что нашел… – он снова вызвал обнаруженные им данные и ткнул пальцем сквозь картинку. – Вот он, мой первый груз.

На экране показалась длиннющая грузовая декларация. – Сельскохозяйственное оборудование, – разобрала Елена. – Закуплено для… а где эта Фелиция?

– Это в районе Тау Верде-4, где бы эта самая Тау Верде ни была. Четырехнедельный рейс – я тут подсчитал стоимость горючего, припасов и вообще всяческого обеспечения – от запчастей до туалетной бумаги. Хотя интересно не это. Самое интересное в том, что с этим грузом я смогу и окупить рейс, и выплатить свой долг Калхуну задолго срока истечения моего векселя. – В его голосе послышалась неловкость. – Боюсь, я, гм… слегка недооценил время, которое понадобится РГ-132, чтобы доставить достаточно грузов для покрытия моего векселя. Здорово недооценил. Весьма здорово. А это плохо. Когда я сложил все реальные цифры, то обнаружил, что отправить судно в рейс стоит куда дороже, чем я рассчитывал. А вот сколько они предлагают за транспортировку груза, – Майлз указал на цифру. – Оплата при доставке, на Фелиции. И груз готов к отправке немедленно.

Она наморщила брови, испуганная и озадаченная: – Оплатить весь корабль за один рейс? Так это же чудесно! Но…

– Что «но»? – усмехнулся Майлз.

– Но почему никто до сих пор не ухватился за этот груз? Похоже, он уже долгое время лежит на складе.

– Умная девочка, – пропел он ободряюще. – Дальше.

– Я вижу, они платят только по доставке груза. Но, может, это нормально?

– Угу. Еще что?

Она поджала губы. – Тут что-то странное.

– Конечно. – Майлз прищурился. – Что-то, как ты выразилась, странное.

– Я что, обязана догадываться? Если ты заставишь меня это делать, я лучше пойду в постель…– Елена подавила зевок.

– А-а. Ладно: в настоящий момент Тау Верде IY является зоной военных действий. Похоже, там разворачивается межпланетная война. Одна из сторон заблокировала местный П-В туннель – не своими собственными силами, местечко это вроде бы промышленно отсталое, – а пригласив для этого наемный флот. Так почему же этот груз столько времени гниет на складе? Потому что ни одна из больших транспортных компаний не повезет груз в зону военных действий, там страховка недействительна. Мелких независимых дельцов это тоже касается. А вот меня – нет, поскольку я не застрахован. – Майлз ухмыльнулся.

Елена выглядела сомневающейся. – А это разве опасно – пересекать линию блокады? Если не противодействовать задержанию и досмотру…