Вот несколько вопросов для будущих исследований: Что именно происходит с сознательной самостью во время перехода от обычного сновидения к осознанному сновидению? Каковы тончайшие функциональные различия между моделью себя сновидения и моделью себя осознанного сновидения? Возможно ли нечто на подобии «осознанного пробуждения»? И что именно происходит во время ложного пробуждения?
Как мы уже видели, ложные пробуждения могут происходить со всеми из нас. Это поднимает другую классическую философскую проблему — вопрос солипсизма (с латыни: solus, один и ipse, сам/сама). Как, в точности, я могу опровергнуть скептическую гипотезу о том, что мой ум — то единственное, по поводу чего я могу быть уверен, что оно существует? Как я могу исключить возможность того, что внешний мир и, в частности, другие сознательные умы, не могут быть познаны и могут вообще не существовать? В конце концов, вот маленький мысленный эксперимент в прикладной эпистемологии туннеля, представленная и проиллюстрированная осознанным сновидением, о котором сообщил поздний немецкий исследователь снов Paul Tholey:
Я кратко оглянулся. Человек, шедший за мной, не был похож на обычное человеческое существо; он был высокий, словно гигант, и напомнил мне Рюбецаля [Rubezahl — горный дух из германской легенды]. Теперь мне было совершенно ясно, что мне снился сон и, с чувством огромного облегчения, я продолжил убегать. Затем, я неожиданно понял, что мне не нужно убегать, но способен сделать что-то другое. Я вспомнил о своём плане поговорить с другими действующими лицами во сне. Так, я перестал бежать, обернулся и позволил преследователю догнать себя. Затем, я спросил его, чего он, собственно говоря, хочет. Он ответил: «Откуда мне знать? В конце концов, это твой сон и, более того, это ты изучал психологию, а не я».14
Представьте, что, пребывая в туннеле сна, вы неожиданно стали осознанными и обнаружили, что находитесь на большой интердисциплинарной конференции, на которой снящиеся учёные и философы обсуждают природу сознания:
Пока все стоят в коридоре во время кофе-брейка, один из них заявляет, что то, что вас не существует на самом деле, так как вы лишь являетесь фигурой своего собственного туннеля осознанного сновидения, это просто возможность. Обрадованный, вы заявляете: «Нет, это вы все — фигуры моего сна, просто вымысел моего воображения». Этот ответ встречают смехом и вы замечаете, также, что коллеги за другими столиками улыбаются и поворачивают головы в вашу сторону. «Всё это происходит в моём мозгу» — продолжаете настаивать вы. «Мне принадлежит аппаратная часть и вы все — просто симулированные персонажи сна в симулированной среде, созданной моей центральной нервной системой. Мне ничего не стоит…». Тут вас прерывает смех, переходящий в рёв. Молодой аспирант высокомерно начинает объяснять основные положения относительно природы действительности, которые разделяло, в частности, это научное сообщество: Никогда не существовало таких вещей, как мозги или физические объекты. Содержимое сознания — это всё, что есть. Так что, все феноменальные самости равны. Нет такой вещи, как индивидуальный «туннель», в котором самость-модель представляет истинного субъекта опыта, а все другие модели людей являются всего лишь персонажами сновидения.
Странный философский концепт, который разработало это сообщество учёных в качестве своего основополагающего допущения, называется элиминитивный феноменализм. Как объяснил аспирант со слегка завышенными амбициями: «Элиминитивный феноменализм — тезис о том, что физика и нейрологическое описание человека создают радикально ложное знание, теорию, настолько фундаментально дефектную, что её принципы, равно как и её онтология, будут смещены (а не плавно изменены) завершенной наукой чистого сознания». Вся действительность, соответственно, это феноменальная действительность. Единственный способ, который может позволить вам выпасть из этой действительности — допущение грандиозного (но фундаментально ложного) предположения о том, что существует внешний мир и что вы — субъект феноменологической действительности (то есть, тот, кто её переживает); предположения о том, что существует туннель сознания (червоточина, как её можно иронично назвать) и что это ваш собственный туннель. Увлекшись этим верованием, вы, однако, неожиданно становитесь нереальными и превращаетесь в нечто даже меньшее, чем просто фигура сновидения сама по себе: возможный персонаж — именно то, что ваш оппонент заявил в начале дискуссии.
«Ребята, послушайте» — произносите вы немного раздраженным голосом — «я могу продемонстрировать вам, что это мой туннель сознания, потому, что я могу прервать это состояние, и само ваше существование, в любой момент времени. Широко известная техника прекращения осознанного сновидения — держать руку перед глазами и сконцентрировать на них своё внимание. Если я сделаю это, я прекращу быстрые движения глаз своего физического тела и, таким образом, оборву состояние сна в своём мозгу. Я проснусь в Туннеле Пробуждения. А вы просто перестанете существовать. Хотите я покажу вам?» Вы замечаете, что тон вашего голоса звучит победно, но вы также замечаете, что удовольствие в глазах других учёных и философов сменилось на сожаление.
Высокомерный аспирант выпалил: «Неужели вы не понимаете, что просто вернувшись в ваше 'пробуждение', вы ничего и никому не докажите? Вы должны доказать истинность ваших онтологических заключений этому научному сообществу, на этом уровне действительности. Вы не можете ответить на вопрос просто низведя себя до виртуального персонажа и исчезнув с нашего уровня. Проснувшись, вы не узнаете ничего нового. И вы не сможете ничего никому доказать, причём, не только нам, но и себе самому. Если вы хотите унизить себя, скрывшись в своей червоточине бодрствования, тогда вперёд! Однако, серьёзное отношение к исследованию сознания и философской теории науки предполагает нечто, совершенно иное!»
Как бы вы отреагировали? Если бы я не сделал правильного решения в тот момент, возможно, я никогда не закончил бы эту книгу. Но ладно, хватит об эпистемологии туннеля.
Приложение к пятой главе
Сновидения: беседа с Алланом Гобсоном
Allan Hobson — профессор психиатрии в Harvard Medical School, где он основал Лабораторию Нейрофизиологии с целью изучения мозговой основы сновидений.
Работая с доктором Robert McCarley, Гобсон развил модель двустороннего взаимодействия, согласно которой, БДГ-сон (быстрые движения глаз) производится холинергическими механизмами ствола мозга, а также теорию активации синтеза, которая рассматривает сновидение как результат автоматической активации мозга и синтеза беспорядочных внутренних сигналов во время сна. По ходу своих обширных исследований с лабораторными данными о человеческом сне, Гобсон изобрёл метод регистрации сновидений в домашних условиях при помощи ночного колпака; вместе с Robert Stickgold, они использовали этот метод для того, чтобы выявить характеристики состояний сознания, которые сменяются на протяжении суток. Гобсон и Стикголд также разработали новый подход к изучению того, как сон влияет на обучение.
Недавно, Гобсон интегрировал свои собственные идеи и открытия с новыми данными, полученными благодаря ПЭТ и изучения повреждений, при помощи которых исследовался человеческий сон в общей модели зависимых от состояния аспектов сознания. Новая модель получила название AIM, так как конституирует три измерения: Активацию (А), вход-исход ионных каналов (I) и химическую модуляцию (M). Эти три измерения позволяют определить пространство состояния, в котором мозг-ум путешествует в повторяющемся цикле по мере того, как мы просыпаемся, засыпаем и видим сновидения. Гобсон является автором множества книг, включая Спящий Мозг (1989), Сон (1995), Сознание (1999), Сновидение как Бред: Как Мозг Сходит с Ума (1999), Аптека Сновидения (2001), Из Ума Прочь: Психиатрия в Кризисе (2001) и 13 Снов, Которых Никогда не Видел Фройд: Новая Наука об Уме (2004).
