– Родственники в нашем деле очень мешают… – задумчиво пробормотала женщина.

– Ты имеешь в виду именно эту девушку? – Против воли в его голосе прозвучал испуг.

– А что – тебе ее жалко? – насмешливо прищурилась женщина.

Его глаза из светло-серых стали совсем темными, он ответил твердо:

– Я считаю, что экстренные меры должны быть полностью оправданными. В данном случае я не вижу, отчего бы просто не оставить ее в покое. Через некоторое время она прекратит бесплодные попытки и успокоится, возможно, даже уедет в свою тьмутаракань.

– Как знать… Слишком хорошо все складывалось в последнее время, ни одного прокола. Любая операция разваливается от пустяка… – Она докурила сигарету и выбросила окурок в окно. – Ты ручаешься, что за время твоего отсутствия она не будет ничего предпринимать?

– Она будет сидеть дома и мечтать о своем сероглазом короле! – фыркнул он. – Больше в голове у нее сейчас нет никаких мыслей. Вот если бы ты позволила затащить ее в постель…

– С этим не стоит торопиться, – сухо заметила женщина и рывком тронула «Тойоту» с места.

– Я пошутил. – Он попытался погладить ее по плечу.

Плечо было такое же равнодушное, как и ее голос:

– Я высажу тебя у метро! – бросила она, не поворачивая головы, и снова поправила волосы.

«Стерва!» – подумал он, глядя, как задние огни «Тойоты» мерцают вдали.

Первый день Рита посвятила домашнему хозяйству. На второй день в голову полезли разные мысли.

Почему она спрятала подальше две фотографии и последнее Маринкино письмо? Почему не показала их Антону в первую же встречу? Не потому ли, что не хотела привлекать его внимание к бывшей жене и ее проблемам? Не потому ли, что убедила себя в том, что Антон не может ей помочь? Он действительно ничего не знал даже про то, что Маринка уехала. Но если поставить перед ним задачу, как найти Маринку, возможно, он эту задачу решит. И не потому ли Рита не излагает ему свои подозрения, что не хочет теперь искать Маринку?

– Но это ужасно! – сказала Рита вслух.

– С кем ты там разговариваешь? – немедленно откликнулся Сережка. – Обедать мы будем сегодня? Или ты в ресторане на всю жизнь наелась? Кстати, с кем ты ходишь по ресторанам?

– Это неважно, – улыбнулась Рита, – ты все равно его не знаешь.

Она не говорила племяннику, что встречается с бывшим мужем его матери, этого еще только не хватало!

– Сережка, – взмолилась Рита, увидев, что племянник уплел уже две котлеты с тушеными овощами и потянулся за третьей, – мне нужно очень серьезно с тобой поговорить!

– Поесть спокойно не даст! – заворчал Сережка. – Тебе котлеты, что ли, жалко?

– Милый мой, ешь что хочешь и сколько хочешь, только помоги мне! Войди в положение!

– Ну что еще случилось? – Он отложил вилку и нелюбезно посмотрел на Риту. – Почему ты сама не ешь?

– Не до еды мне! – отмахнулась Рита. – Как ты не понимаешь, что вся история с твоей матерью очень серьезна? Ведь они пропали, и никто не знает, куда они делись. Скажи честно, если отбросить обиду, которую ты так тщательно лелеешь, неужели ты веришь, что мама могла так поступить? Не найти времени, чтобы написать сыну?

– Она написала…

– Ты уверен, что тебе? Обращение в письме было: мои дорогие… Кого она имела в виду? И ты уверен, что это она сама написала письмо? Одна фраза «У Леночки все в порядке» чего стоит!

– Что-то я не пойму, к чему ты клонишь, – нахмурился Сережка.

Рита выложила перед ним на стол обе фотографии и объяснила ему наскоро, в чем заключаются ее подозрения, про ожог и не вставленный зуб.

– Сережка, ты мать знаешь лучше меня, ответь: похоже на нее такое поведение? Письмо это и вообще…

– Вообще-то нет, – признался Сергей, – но я думал, что за границей…

– Ну обалдела в первое время там от впечатлений, ну месяц, ну два, а после-то…

– Наверное, ты и права, но что ты конкретно от меня хочешь? – спросил наконец Сережка.

– Вспомни, может быть, остались какие-то документы насчет того агентства?

Видя, что он отрицательно качает головой, Рита заторопилась:

– Ну хоть, может, ты слышал обрывки разговоров, может, она по телефону с кем-то говорила, напряги память, дай мне ниточку! Откуда она вообще взяла адрес того агентства?

– Вспомнил! – вдруг заорал Сережка. – Ее в то агентство подруга привела, Катерина. Они на бензоколонке вместе работали, вместе их и уволили. У нее мальчик маленький, они тут бывали. Катерина тоже за границу уехала с сыном, нашли ей кого-то в том агентстве.

– Так. – Рита посмотрела на племянника блестящими от возбуждения глазами. – Фамилия есть у этой Катерины?

Сережка наморщил лоб.

– Птичья какая-то фамилия… как же ее…

– У меня у самой птичья фамилия, – угрожающе начала Рита, – Сорокина…

– Нет, там другая птица, поменьше…

– Воробей, трясогузка, иволга, кукушка… Слушай, тебе надо память тренировать! – Рита потеряла терпение. – Кроссворды, что ли, разгадывай или стихи на память учи! Придется всю телефонную книжку пролистать, может, наткнешься.

Сережка от испуга вспомнил фамилию: Щеглова. Действительно, маленькая птичка. Рита в который уже раз устремилась к телефону, надеясь застать хоть кого-то, хоть соседей. А возможно, у Кати остались родственники, и они знают больше, чем Рита.

В квартире у Кати долго никто не брал трубку, наконец, когда Рита уже отчаялась, на том конце раздался хрипловатый женский голос:

– Алло-о! Кто говори-ит?

Рита не стала долго тянуть кота за хвост. И через несколько минут выяснила, что квартира эта действительно принадлежит Кате Щегловой. Но сама она в отъезде, за границей. А тут проживает ее подруга, которая и хотела бы Рите помочь, да не может, потому что ничего про Катерину не знает, та ей не писала.

– А ты сама-то по какому поводу Катериной интересуешься? – В процессе разговора они как-то незаметно перешли на «ты».

Судя по всему, Ритина собеседница оказалась свойской девицей, так что Рита тоже не стала запираться и представилась. Оказалось, что Татьяна хорошо знала Маринку, они встречались у Кати.

– Так-таки и не пишет твоя сестрица? – весело поинтересовалась Татьяна. – Во дают девки! Устроились там, как у Христа за пазухой, а с нами и знаться не хотят!

– Я все же хотела бы поподробнее узнать, что это такое за агентство, может, ты знаешь?

– Еще бы мне не знать, когда я сама чуть было с ними не уехала! Да только сорвалось дело, не подошла я им отчего-то…

– Ой, расскажи! – взмолилась Рита.

– Да что мы все по телефону… – протянула Татьяна. – Тут рассказывать долго нужно.

Рита быстро прикинула: сейчас четыре часа, а Татьяна дома. Стало быть, не работает или у нее выходной. Готовность, с которой Татьяна выразила желание пообщаться, говорит о том, что она ничем серьезным не занята.

– Слушай, а давай встретимся, а? Посидим где-нибудь, побеседуем…

– Вот насчет посидеть… – Татьяна вздохнула, и Рита сразу поняла причину: у той явно туго с деньгами.

Могла бы и сама догадаться: если у человека много времени, значит, денег нет, а если есть работа и, стало быть, деньги, то некогда рассиживаться со случайными знакомыми.

– А можно я сейчас приеду? – решилась Рита.

– Да запросто! – и Татьяна продиктовала адрес, как видно, ей действительно было скучно.

Рита вышла из дома и задумалась на ходу: что покупать?

«Рита, если хочешь человека сразу же расположить к себе, никогда не приходи к нему с пустыми руками! – наставляла тетя Люба. – Человеку приятно внимание, он к тебе совершенно по-другому будет относиться».

Рита понимала правоту тети Любы в том, что касается человеческих отношений. За тридцать без малого лет стояния за прилавком тетя Люба накопила достаточно наблюдений, чтобы досконально изучить человеческую природу.

Немного поразмыслив, Рита купила бутылку молдавского вина и коробку пирожных.

По тому, как радостно блеснули глаза отворившей ей женщины при виде бутылки, Рита поняла, что правильно угадала. Татьяна была женщина молодая и привлекательная. Но чувствовалось, что привлекательность эта понемногу ускользает. И если прямо сейчас взять себя в руки и вплотную заняться своей внешностью и фигурой, то кое-что можно вернуть, во всяком случае, задержать процесс увядания красоты. Но по некоторым признакам Рита поняла, что в ближайшее время Татьяна этим заниматься не будет.