Говорит свинья Хавронья:

«Меня по осени не троньте!

Хотя я очень жирная,

зато я свинка мирная,

веселая и кроткая,

и много подбородков».

В туркменистанском Ашхабаде

плясали танец на канате

дрессированный индюк,

каракурт — степной паук

и наша Маша в бальном платье.

Моя подружка — утка Клава,

в пруду купается она,

плывет налево и направо,

ныряет запросто до дна,

а после чистит перышки

и любит хлеба корочки.

Красная смородина на кусте качается,

черная смородина под кустом виднеется.

Ягоду смородину в тазик положили,

вкусную смородину с сахаром сварили.

Черная ли, красная —

всю съедим прекрасно мы!

Проблемы питания

Куклы Маша и Наташа

ненавидят простоквашу;

их подружка кукла Ленка

молока не любит пенку,

а противная Глафира

не желает пить кефир. А

я на них не заворчу,

я их просто научу:

съем я пенку с молоком

с милым другом крендельком,

блюдечко овсяной каши

запивая простоквашей,

и кефир с сухариком

с бабой Лидой старенькой.

Жил да был на реке енот,

песни пел, хоть не ведал нот,

ночи и дни напролет.

А зеленый стройный дубок

все ноты знал назубок,

но какой от этого прок

если песен не пел совсем?

У меня на круглом столе

три розы стоят в хрустале,

в высокой хрустальной вазе.

Три гордые желтые розы,

желтее, чем абрикосы,

важнее, чем ананасы.

А на стеблях зеленые листья

повисли, как грустные мысли.

Собрались на прошлой неделе

березы, сосны и ели

на мхом поросшей постели,

решали важный вопрос:

кого называют лесом,

и что же это за место,

где деревьям вместе не тесно,

откуда оно повелось?

Очень долго шумели и спорили

на обширной лесной территории.

Комар Иван Филиппович

любил играть на скрипочке,

пищал на ноте «ми».

Комар Фарид Махмудович

играл себе на дудочке

о жизни и любви.

Лягушка-мать Игнатьевна

их слушала внимательно,

их кушала старательно —

и где теперь они?

Мой любимый бегемот Боря

вместе учится со мной в школе,

дружно песенки поет в хоре.

Учим вместе с бегемотом уроки,

хотя оба мы, увы, лежебоки,

и двуногая и четвероногий.

Зато летом по волнам синя моря

я с дельфином поплыву на просторе

на спине моего друга Бори.

Я сегодня не один:

у меня есть друг-пингвин

в черно-белом фраке.

В Антарктиде он живет,

мне оттуда письма шлет

на усатом раке.

Рак усами шевелит,

письма мне отдать спешит,

от пингвина вести:

как Антарктика бела,

как в Антарктике дела,

скоро ль будем вместе.

Как по Африке горилла ходит злая,

дни и ночи малых деток обижая!

Мы ей домик под пальмой зеленой построим,

жить туда пригласим, усмирим, успокоим.

Станет доброй горилла, смешной и ручной,

обретя долгожданный покой.

Открывает свой рот бегемот,

и грустную песню поет,

песню об Африке жаркой,

где нет у зверей зоопарка

и ходят они гурьбой

к речке на водопой.

О любимой своей Лимпопо

песню поет Гиппопо —

там, где в родной стране

баобабы шумят во сне.

Я сегодня видел сон

про Луну — и потрясен.

Там громадные собаки

утром, днем и в полумраке,

даже ночью в два часа

дружно лают в небеса

на прекрасную планету,

ту, которой лучше нету,

всем ли нравится, не всем ли, —

на родную нашу Землю!