После удара горнца голова гудела и грозилась взорваться.

  - Меня зовут Интаоль, - доверительно пролепетала она.

  "Такая хрупкая, такая тоненькая, - удивился Переписчик. - И чего какой-то тростинке делать в этом суровом городе с ужасным климатом и тяжким бытом?"

  Ее белая кожа даже не покраснела от жары, лишь пухловатые щечки окрасились легким румянцем, но не более. Сарпий присмотрелся к ней. Его озарило.

  - Ты...

  Девушка инстинктивно сжалась.

  - Ты - первая...

  - Что?! - Интаоль нахмурила брови и посмотрела на Сарпия как на дурака.

  Он улыбнулся.

  - Первая, кто настолько красив, - продолжил Переписчик. - Откуда ты?

  - Мы с папой недавно переехали сюда из Данзилтона! - неожиданно радостно ответила Интаоль. Словно...

  "Словно ей полегчало..."

  - Из Данзилтона?!

  "Интересно, а что забыли здесь отец с дочерью? До главного торгового центра королевства Симдолар месяц конного пути! Ох, клянусь Небом, не все тут чисто. И эти вибрации..."

  Постоянное легкое

потрескивание

его охранного купола не давало Сарпию покоя. Как будто кто-то совсем рядом постоянно колдовал или поддерживал определенное заклинание, например, магический огонь... Также беспокоила девушка. Уж не от нее ли шли эти вибрации? В сафексе ничего не отражалось, след рассеивался и клубился вокруг Переписчика.

  "Из Данзилтона, значит? А ведь это место прибыльно в основном для умельцев почесать языком... А еще оно напрочь гиблое для неумех, прибывших в надежде отыскать легкую жизнь. Но Данзилтон куда лучше Горна! По крайней мере если не там, то неужели для девушки не нашлось места в любом другом уголке Симдолара?!"

  Выгодно расположенный на перекрестьи двух рек, Данзилтон очень быстро стал объектом всеобщего внимания. Через него стали петлять старые дороги, новые же прокладывали по возможности максимально близко, а те тракты и нехоженые тропы, которые давно были забыты, расширялись, превращаясь в самые настоящие большаки. Каждый уважающий себя купец рано или поздно выбирался в столицу не только для того, чтобы сбыть товар - и побыстрее, и подороже, - но и с целью обосноваться в торговой столице и зажить припеваючи.

  Тем страннее, что отец с дочерью прибыли

сюда

. По одеянию девушки Сарпий понял - она не из бедных. Само платье, может, и не могло тягаться в вычурности и сложности покроя, но было видно, что светло-коричневая ткань качественная и дорогая. Проходя через узкий переулок, Переписчик ненароком задел девушку и диву дался - его ладонь будто накрыла детская рука, мягкая и нежная. На запястьях он увидел браслет из редкого морскодонника, добываемого далеко на юге, за самим Арисмалем, в глубинах моря. Стоила безделушка целого состояния, ибо так просто ее не достать. Простым людям.

  - Что, правда из Данзилтона? - уже спокойнее переспросил Сарпий.

  Испугавшаяся было девушка облегченно выдохнула.

  - Да. Папу подставили. Он был вынужден продать все хозяйство за полцены и покинуть королевство. Полгода мы скитались по Тиэльме, ища себе пристанище, но король Дорбалад суров и очень жесток... Он разослал гонцов с велением не пускать меня и моего отца ни в один из городов Симдолара или городов-побратимов иных королевств в ближайшей округе.

  - Чем же твой отец насолил аж самому королю, что его так крепко наказали?

  Интаоль покраснела и отвернулась. Сарпий почувствовал легкие колебания стенок

воздушной глади

. К ноющему затылку прибавилось монотонное гудение заклинания, что тоже доставляло неудобств.

  - Пожалуйста, смотри на меня, когда говоришь, - напомнил ей Переписчик.

  Интаоль робко улыбнулась и шагнула к Сарпию.

  - Не стоит ворошить дела прошлого, господин... Мне так нравится твоя небритость...

Воздушная гладь

прогнулась в сторону Переписчика. Девушка прошла

границы

. Ладонь легла на заросшую щеку.

  - Ответь. Должен ведь я знать, кого спас.

  Она сделала еще один шаг. Переписчик напрягся. Девушка убрала светлую прядку волос и смущенно хмыкнула. Вблизи Интаоль оказалась очень красивой. Сарпий вспомнил про Селину, и ненависть захлестнула его.

  "Она не должна была делать то, что сотворила в последнюю ночь! Я не любил ее, но... Нет, любил, но не так, совсем не так. И там, на Фелианти, когда она пришла..."

  После той ночи Переписчик изменился. Тридцать лет он прожил, не зная женского тела. Накануне ухода Сарпия из стен Ордена им овладело отчаяние. Оно окутало его и помутило разум так же легко, как это стала делать

ша-эна

. И, так же, как с

ша-эной

, Сарпий протянул руку, принял условия игры. С оправданием, что потом, возможно, ничего уже не случится...

  Интаоль приобняла воина и слегка прижалась к нему. Должно быть, она почувствовала его возбуждение, потому что довольно хмыкнула и начала вести себя еще вольнее.

  - Ты спас ту, которая тебе очень благодарна, - с томной улыбкой произнесла девушка. Ладонь прошла по спине Переписчика и немного царапнула. Даже сквозь плащ и рубашку Сарпий почувствовал остроту ногтей.

  "Проклятие! Я могу сладить с

ша-эной

, но даю слабину перед девушкой!" - гневно подумал Переписчик, но вслух сказал:

  - Нет. Я спас ту, которая молчит и не хочет говорить правду.

  Интаоль прильнула к нему полностью. Сарпий почувствовал, как большие груди, упругие и крепкие, прижимаются к нему. Исходящее от них тепло было таким нежным, что воин готов был прямо сейчас положить на них голову и забыться сладким сном. Его бедра сами собой подались вперед, чтобы еще теснее соприкоснуться с Интаолью.

  - Моя правда заключается в том, что я хочу отблагодарить своего героя, - жарко произнесла девушка и укусила его за мочку уха. Она чувствовала приближающуюся победу. Сарпию стоило немалых трудов удержаться и не поежиться от волны нахлынувших мурашек. Кажется, Интаоль забыла, что он глухой. Или решила воспользоваться преимуществами своего тела. - Ты устал. Пойдем в дом к отцу. Там ты сможешь вымыться, отдохнуть и утолить голод. Любой голод.

  После каждой фразы она покусывала воина за ухо, делая это все откровеннее и откровеннее. Сначала это были прикосновения сухих губ, после - чуть влажного языка. Самого же Переписчика бросало то в жар, то в холод, но он старался не терять голову и предпринимал последние попытки, чтобы сохранить трезвость ума. Успеха он не добился - руки уже лежали на тонкой талии девушки. Попытайся он соединить большие пальцы рук со средними, они непременно соприкоснулись бы.

  Переписчик нехотя убрал руки и взял девушку за плечи, а после отодвинул, слегка, но настойчиво.

  "Уходи, Селина, уходи. Знай я о последствиях, мы бы распрощались с тобой еще на пороге. Теперь я влип. И все из-за тебя".

  Воин пристально посмотрел на Интаоль.

  - Правду, - жестко произнес он.

  Девушка устало вздохнула, грудь приподнялась. Она больше не казалась той соблазнительницей, минуту назад сводящей с ума. Сарпию тоже было нелегко. Он многое отдал бы, чтобы провести с ней ночь, да не одну, но... Но не мог задерживаться надолго, особенно ради такого, не мог иметь отношений, как бы ему ни хотелось, не мог завести семью или обрести новых друзей...

  "Однако это не значит, что можно предаваться случайным связям с кем попало, не выяснив, кто это! - сам себя одернул Сарпий. - Ну-ка, Переписчик, соберись! Что-то ты совсем раскис под солнцем. На

ша-эну

уже не спихнуть... Наверное, ты все-таки устал. Об Интаоли не думай - слишком много охотников за твоей головой в последнее время... Не успеешь кончить, а уже будешь валяться со вспоротым горлом".

  - Вот, видишь? - нахмурившись, Интаоль подняла правую руку. Браслет из морскодонника засверкал изумрудно-лиловым цветом. - Отец заполучил этот браслет у одного из купцов, на деле оказавшегося вором. Проходимец обманул своего товарища и стащил украшение перед тем, как сойти с корабля. А отец-то и не знал. Браслет же предназначался королевской дочке. Вот Дорбалад и решил, что тот вор - человек отца, и все это было подстроено. Король разгневался и изгнал его. Ну куда я от него?.. Не останусь же я в Данзилтоне! Меня бы затравили... А того воришку никогда больше не видели.