— Да. Случайность. В некотором смысле. Только… я объяснить хочу. Маленькая девочка, молодая жена, девушка, она ведь и жизни не видела, поэтому в чём-то как пластилин, мягкая, податливая, что вылепишь, то и получишь в результате. Тебе нужно было обтесаться, понять, что хорошо, а что плохо, почувствовать границы дозволенного.

— И тебе не противно знать, что твоя жена была с кем-то…

— «Противно» это не то слово, Галь. Я не мог быть рядом и контролировать, я не видел, не знал…

— Сейчас знаешь. — Резко перебила я.

— Да, но всё не так, как может показаться со стороны.

— А как?

— Можешь считать, что я осознал ошибки и хочу построить нашу семью не на смысле «прав тот, у кого больше прав», а на взаимопонимании, доверии. Начать с ухаживаний, признаний. Всё как в нормальных отношениях.

— Кое-что не учёл. — Заметила я, а Дима стиснул зубы. — Ты оставил меня одну в тот момент, когда мне нужна была твоя поддержка. Как сам только что сказал, что вылепили, то и получите. И что бы ты сейчас не говорил, не могу просто взять и довериться, только потому, что ты пообещал.

Я отвернулась, так как Дима по-прежнему не отпускал, а он носом ко мне между лопаток пристроился и шумно дышал, пытаясь согреть своим дыханием.

— Ладно. — Расправила плечи, а он и не думает отстраняться, — я тоже голодная, наверно нужно что-то приготовить…

— Всё найдёшь в холодильнике. — Тихо пробубнил Дима, но сжал меня только сильнее и я всё же улыбнулась, поддаваясь на его уловку. Обернулась, глянула, как он старается состроить честные глазки и покачала головой.

— А где, кстати, делась женщина, которая готовила до этого? Я видела, как она носила чай в твой кабинет.

— Это домработница. Приходит три раза в неделю, убирает, разбирает бельё, следит за домом в целом, а завтраки это что-то вроде жеста доброй воли. — Дима уже устроил свой подбородок на моём плече. — Обедаю и ужинаю, где придётся.

Я обернулась, поглядывая на него подозрительно.

— Не думаешь же ты, что я буду содержать любовницу только ради вкусных обедов?!

— Я думаю, что нет никого коварнее любовницы, которая хочет стать женой. — Изрекла, пытаясь казаться опытной и умудрённой жизнью женщиной. На что Дима фыркнул.

— Уже женат.

Я кивнула, якобы соглашаясь. Дёрнулась раз, другой.

— Отпустишь? — Приподняла одну бровь, на что Дима тут же зеркально приподнял свою.

— Я женат. — Повторил настойчивее и с явным намерением меня в этом убедить.

— Твоя жена может идти и готовить ужин?

— Только в том случае, если запомнила, что она моя жена.

— А я никогда об этом не забывала. — Гордо выпрямила спину и посмотрела с вызовом. Дима свои руки разжал, помог подняться, и когда я уже нажала на ручку, чтобы открыть дверь, тихо, словно сам себе, сказал:

— Я тоже…

Кухня в доме казалась территорией не тронутой человеком. И это не к тому, что там было грязно, нет, даже наоборот, всё сверкало чистотой, и говорило о том, что это девственная красота, которую мог видеть лишь производитель и тот, кто первым опробует всю технику. Не то, чтобы я любила готовить, но умела это делать вкусно, быстро и непринуждённо. Могла себе позволить вариации известных рецептов без вреда для конечного результата и при этом получала явное удовольствие (в смысле от того, что получалось, а не от самого процесса). Да, наверно, будь у меня помощник по хозяйству, который сделает всю грязную работу: вымоет и почистит овощи, рассортирует зелень и проверит сроки годности продуктов, то и я бы смогла как ведущие а канале НТВ демонстрировать свои таланты. Но вот весь процесс от закупки продуктов и до мойки посуды меня прилично утомлял и не хватало времени на основную любимую мною работу. Приходилось выбирать и я выбирала в пользу последнего.

Сейчас же, в недвусмысленной форме обращения, Дима предложил мне совмещать первое и второе, а как человеку дотошному, любящему доводить начатое до финального рывка, мне придётся нелегко.

Ужин, к слову, удался, и муж меня похвалил, но, учитывая затраченное на всё время, я приходила к неутешительному выводу, что меня и ограничивать в работе не нужно, я и сама сдамся, не справившись с двумя делами сразу. Но думала об этом относительно не долго, и если не брать в учёт время сна, то ровно до того момента, как начался рабочий день. Кажется, начальница ждала меня с нетерпением.

— Привет.

— Привет. — Процедила она, пристально разглядывая, как я подхожу к рабочему столу, раскладываю на нём свои вещи, усаживаюсь в удобное кресло. Я даже компьютер включила и попыталась сосредоточиться на работе, но под таким чутким взором сосредоточиться не возможно в принципе.

— Лиз, если хочешь что-то спросить — спрашивай. — Подсказала и перевела на неё прямой взгляд, чтобы лично запечатлеть происходящие на лице подруги метаморфозы. От строгой гримасы, до широкой солнечной улыбочки.

— Коза ты, Галка, надо же такое от меня скрывать! — Взорвалась она, когда все остальные сотрудники устали пялится на происходящее. — Кто он, как давно вы знакомы, почему я впервые об этом слышу и, конечно же, о, боже, какой мужчина, где взяла?! — Протараторила она на одном дыхании и тут же набрала в лёгкие побольше воздуха, чтобы не задохнуться от переизбытка чувств. — Ну, не молчи, Галь, мне же интересно!

— Я не знаю, что тебе сказать, Лиз. Твои вопросы, они…

— Несколько неуместны и носят глубоко личный характер, — подсказала она мне, — но ты не волнуйся, я подожду до обеда, на котором, поверь моему профессиональному чутью, расколешься как орех. — Она подмигнула и принялась с бешеной скоростью что-то печатать на своём ноуте. Изредка поглядывала в мою сторону и озорно улыбалась, обещая этой улыбкой все круги ада.

А когда момент истины настал, едва ли не за руку потащила из офиса в близлежащее кафе, которое я посещала в случае, когда не собиралась делать грандиозных по стоимости покупок. Заняли столик поближе к стене, в углу, вдалеке от людских глаз, Лиза терпеливо дождалась, пока принесут заказ и уж тогда впилась в меня взглядом.

— Надеюсь, ты хорошо подумала, прежде чем соврать. — Предупредила на всякий случай и, как пример, наколола на вилку кусочек мяса. Прожевала его с особой тщательностью.

— Напомни вопросы, я не могу поставить их в верную очерёдность. — Улыбнулась я, не особо желая делиться сокровенным.

— Говори всё. А вопросы оставим на закуску. — Махнула она рукой и подпёрла ею подбородок, внимательно слушая.

— Зря расселась, говорить особо нечего. Но… приступим. Его зовут Дима, мы познакомились когда мне было тринадцать, а он пришёл на сходку к одному из моих соседей.

— Сходка это что значит… бандит, что ли?

— Насчёт Димы сказать подобное было затруднительно, но!

— Но! — С удовольствием поддакнула Лиза.

— Бабуля называла соседа бандитской рожей, а я верю её опытному глазу.

— Так, и что?

— Да особо ничего. Я в конец обнаглела и глазела на их гоп-кампанию, Диме это не понравилось и он подошёл пообщаться. После недолгих уговоров я согласилась, что моё поведение не имело места быть. А потом мы долго не виделись (о том, что была ещё одна встреча, я разумно умолчала, да и приукрасить хотелось), а когда мне стукнуло восемнадцать, пришёл и сделал предложение руки и сердца.

— В смысле? И ты вот так согласилась?

— А ты бы не согласилась? Красавец мужчина, весь из себя, при деньгах, квартира, кстати, в которой я жила, это его подарок, и вот он весь такой положительный делает мне предложение. Естественно я согласилась!

— Что-то я не припомню у тебя склонность к авантюрам. — Подозрительно прищурилась подруга, а я кивнула, соглашаясь.

— С одной стороны, да. А с другой… на тот момент мы с тобой ещё слишком плохо знали друг друга, а после такого скоропостижного замужества, склонность к авантюрам у меня пропала, как и не было. Так что… — Я развела руками.

— Так, допустим, вполне правдоподобно, это объясняет и то, что я не помню у тебя парней такого типа и вообще… А почему расстались-то?