-- Поразительно, - заключил он, взведя брови так, что стал похож в своих очках на сову, - это же стекло, покрытое тонким электролизным слоем. Похожие находили в доисторические времена в царствах Ассирии и Вавилона. Древни люди уже тогда знали секреты покрытия стекла иридием и кобальтом, этими редкими металлами.

-- Откуда вы знаете? Бывали там? - съехидничал Клим.

-- Только в мечтах... только в фантазиях. Но я был в музеонах, где хранятся сосуды этого синего стекла. До сих пор.

-- Трудно поверить, что когда-то человечество использовало стекло в быту, - покачал головой Тибр.

-- Здесь вообще всему трудно поверить, друг мой, - описывая рукой круг, согласился доктор, - А эти, с позволения сказать, улитки... "багани" он их назвал, кажется? Настоящие эндемики, маркеры местной самобытности. Всё вокруг!

-- Так, пора втягивать уши, - буркнул Клим и ускорил шаг.

Все пятеро шли за атра по имени Танзи, непрестанно оглядываясь, иногда шарахаясь в строну от внезапно ярко зажигающихся кристаллов, перепрыгивая звонкие ручейки. Они вышли за каменную ограду, отделяющую сад от деревенской площади. Там уже вовсю кипела работа, продвигались караваны, на базарной части площади выкладывали разнообразный товар, чуть в стороне бородатый старец в коническом колпаке что-то вещал сидящей на земле молодёжи, увлечённо ловившей каждое движение его иссушенных рук с посохом. Бегала ребятня, женщины несли на головах кувшины и хор их песен вплетался в общий звуковой диссонанс вместе со звоном колокольчиков и бубенцов на их руках и ногах.

Димитри заметил, что сельчане глядят в их сторону, останавливаясь и прерывая сои занятия, провожают долгими полувопросительными взглядами. Однако в этих взглядах часто встречалось недоверие смешанное с испугом. Некоторые женщины хватали своих детей и прижимали к подолам длинных платьев, отворачивая их лица от идущих. Не было той карнавальной благоговейности и священного трепета, что они встретили там, на поверхности планеты, названной её обитателями Трама. Здесь на них поглядывали очень даже скверно, не все, но большинство. Остальным и дела до них, казалось не было -- было дело своё, ремесло.

Астрогатор, шедший рядом с Танзи, спросил его:

-- Почему они так смотрят на нас? Не дружелюбно.

-- О, - потянул Танзи, - я могу не всё понимать, что ты спрашиваешь. Но что понимать, говорю. Это поверие, древнее очень, очень сильное у людей веры.

-- Мы что же, злые духи?

-- Господин очень ясно видит, - с почтительным удивлением в узких золотистых глазах ответил Танзи, - Это так. Кто-то думать, но не все знать наверняка. Их разум запутан, сейчас эра упадка. Вас они могут принимать за Цза.

-- Цза? - переспросил Димитри.

Доктор Мазерс, услышав обрывок их разговора и это слово, был тут как тут.

-- Вчера, - сказал он, - ребёнок, один из тех, кто собирал слизь за улитками, спросил меня как раз, не Цза и я? Танзи, что это означает?

-- Мы, - отвеил Танзи тихо и вкрадчиво, - атра. На поверхности жить тра. Так звать их каста.

-- Ничего себе, прошептал доктор Мазерс, слегка похлопав Димитри по плечу, - да они как будто некий слепок цивилизации Земли... касты, смотри-ка.

-- А есть, - продолжал Танзи, - и другие. Ниже, там. Ещё ниже долины Пуч. Аватра их имена. Они большие и могучие, но найти их очень непросто, они держат знания, великая мудрость у них. Но есть хорон-за, который приплыть с Лу-лу в колдовских чашах, грязных, крепких...

-- А что же Цза? - подключился к разговору Клим, - Почему мы -- они? Совсем не хорошо, поганенько, не так ли?

-- Вы не Цза, - выставив ладонь перед собой, заверил Танзи, - Но Хорон-за, царь народа хорон, пускать разговоры. Всякие бывают разговоры...

-- Слухи, - поправил его доктор.

-- Да. Цза -- духи, вредные духи пещер. Мы верить, что Цза спускаются по паутине с Лу-лу на поверхность Трама, и вить гнездо в пещере. Проникать к атра, пускать болезнь, воровать детей. Цза коварные, Цза принять любую форму. Но я видеть, вы заглянули в глаза Джарука! Значит вы не Цза.

-- Что за Джарука? - спросил Димитри.

-- Это сильный, очень сильный Ло-дун. Он смотрит со скал и столбов, со стены храма.

-- Я видел его изображения, кажется, - догадался Димитри, - у него много глаз? Клюв и ноздри? И ещё женщина с чашей, так ведь?

-- Да-да. Это очень сильный Ло-дун. Цза его боятся. Но люди деревня не знать, что вы смотрели в его глаза и не бояться. Они думать, что вы -- Цза. Здесь люди мирные. Не везде мирные, вы должны ходить с нами, с людьми храма Джарука. Ваджар населять разные люди, много опасные.

Наконец, они миновали площадь, тлеющую теперь позади в череде кристаллов. Перед ними был обрыв над бездной -- одна была снизу, в далёких волнах золотистого пара, вторая -- наверху чернела вечной тьмой, куда никогда не проникал свет звезды. В нескольких шагах за ветхой оградой было нечто вроде бухты с канатами, уходящими в пустоту и миниатюрной копией храма, того, в котором они провели ночь. У этого строения не было окон, а внутрь вёл маленький люк. На стене же виднелась винтовая лестница, ведущая на крышу. А там, окружённые подпорками покоился на медном шарнире прозрачный кристалл неправильной почти овальной формы.

Танзи попросил гостей остаться, а сам легко, чуть касаясь мысками камня, взбежал по стёртым ступеням крутой лестницы на крышу и принялся что-то крутить, толкая балки опоры. Внутри башни затрещало, словно завёлся гулкий моторчик, и прозрачная глыба встала вертикально. Строение с кристаллом на крыше напоминало огромную свечу, пламя которой под землёй обратилось в лёд. Танзи забегал то с одной, то с другой стороны, примерялся к чему-то, водил по металлической шкале с насечками рукой, передвигая грузики. Наконец, суть его манипуляций прояснилась -- он пытался поймать лучик от основного кристалла, что был там, в центре поселения, словно в фокус этой линзы, укреплённой на шарнире. Луч из далёкого села, еле уловимый в пыльной взвеси, упал на поверхность малого кристалла и преломился внутри его прозрачного тела. Свет распространился из центра линзы по всем направлениям, и, выйдя с другой стороны мощнейшим потоком проторил черноту бездны. Он развернулся ярким веером, осветив своды колоссального грота на много десятков, а может быть, и сотен миль вперёд.

Картина, которую увидели пятеро с "Феба", заставила их отступить назад, а по спинам каждого пробежалась холодная змейка. Из необозримых мутных далей по ту сторону бездны вставали отроги, завалы и целые скалистые хребты, усеянные челюстями пещер и каньонов. Из них вытекали глянцевые реки, сливаясь в ленты водопадов. Ленты с такого расстояния двигались медленно, тянулись, разрываясь о выступы, в бездну, пропадали в неохваченном светом кристалла пространстве.

И всё это -- и отроги скал, и пещеры, и выточенные русла десятков рек, подёргивалось, пульсировало. Всё было словно в каком-то мыльном пузыре. Димитри вытянул шею и сощурился, пытаясь разглядеть в чём же дело. И вскоре разглядел. А сокрушённый выдох доктора Мазерса подтвердил, что они видят одно и то же.

-- Па-у-ти-на, - протянул доктор.

Действительно, пейзаж был как бы обмотан пеленой шёлка, подёрнут дымкой, но дымкой плотной материи. Где-то она уплотнялась настолько, что видны были как бы жилки или дорожки. Дорожки сходились к нескольким неявным центрам и расходились от них магистралями. На периферии магистралей дымка паутины истончалась, и естественные цвета камней за ней были ярче, живее блестели воды и вкрапления самородных жил. Рядом же со скоплением белёсых нитей, с этими так называемыми магистралями, картина гор терялась, как пропадает видимость зрачка и радужки глаза за белым пятном глаукомы.

Кое-где к ужасу своему Димитри и остальные заметили наличие разумного движения -- то перемещались по магистралям и дорожкам к центру и от центра паутины голубые огоньки. Они мерцали, и движение производилсоь урывками. Иногда они сращивались в единый массив, и тогда даже с далёкого расстояния, видно было, как пятна огоньков принимают разнообразные формы, находясь как бы в едином теле. Формы были сложны и ни на что не похожи, но от их спаек, от расширения и пульсации исходила жуть, как порой жутким кажется увиденный символ или рисунок, значение которого рационально истолковать невозможно в меру его непохожести ни на что из знаемого опытом.