Закрыв лицо Чармиан шелковым платком, чтобы макияж не испачкал платья, женщина помогла ей надеть этот Прекрасный наряд и застегнула пуговки на спине. Девушка повернулась к зеркалу.

В этом платье она выглядела очень изящной; переливающийся шелк мягко струился от талии до полу. Разрез на боку открывал ногу выше колена, узкие бретели, на которых держался лиф платья, были украшены стразами. Взглянув на себя в зеркало, Чармиан испытала мгновенное торжество, отметив гордую посадку головы с короной янтарных волос и великолепную осанку. С тех пор, как она стала работать у Себастьена, ее внешность заметно изменилась к лучшему.

Потом вышла заминка: искали подходящие туфли. Все это время Дезире смотрела на Чармиан с явной неприязнью.

— Когда вы придете в студию мсье Леона, выяснится, что там ждут другую девушку, — бросила она вслед Чармиан и ее спутнице.

Чармиан с трепетом поднималась по лестнице следом за своей провожатой. Та театральным жестом распахнула дверь, объявила: «Вот она, мсье!» и удалилась. Чармиан вошла в студию.

Леон сидел за столом, заваленным образцами тканей и эскизами; его лицо было загадочным, как у сфинкса. По одну сторону от мэтра сидела мадам Дюваль не в лучшем настроении, а по другую — абсолютно невозмутимый Александрос Димитриу. Темный костюм, белая рубашка, шелковый галстук — все было безукоризненно, как, впрочем, и всегда. Поблескивали золотые запонки и золотая булавка для галстука. Никто не умел так ненавязчиво показать свое богатство, как Алекс. Свою трость с серебряным набалдашником он небрежно положил на стол Леона.

Увидев Алекса, Чармиан застыла в дверях, сердце ее готово было выскочить из груди. Леон ободряюще улыбнулся ей.

— Входи, Чармиан. Мсье Димитриу хочет посмотреть, что за платье мы сшили для его сестры.

Вполне естественное объяснение для вызова… а вот свой участившийся пульс Чармиан не могла назвать естественным. Ее охватила робость. Забыв все, чему ее учили, она сделала несколько неловких шагов.

Мадам Дюваль даже застонала.

— Она никуда не годится! Я же вам говорила?

— Вы говорили так много, что я не запомнил и половины, — недовольным тоном произнес Алекс.

Его золотисто-карие глаза с неприличной настойчивостью разглядывали Чармиан; она подумала, что так, наверное, покупатель выбирает для своего гарема рабынь на невольничьем рынке. Она вспыхнула, потом побледнела и смущенно опустила голову.

— Никакого шарма, никакого апломба… — бубнила мадам.

— Зато какие чудесные волосы, — удовлетворенно произнес Алекс, — и прекрасная фигура. Я и забыл, насколько она хороша.

Леон со значением покашлял.

— Ты хотел посмотреть платье, напомнил он своему клиенту. — Конечно, оно создавалось для брюнетки.

Чармиан, ощутив напряженность, переводила взгляд с одного мужчины на другого. С первой же секунды Алекс не сводил с девушки глаз. Похоже, он понимал, как на нее действует его пристальное внимание. Казалось, ее смущение доставляет ему удовольствие, а ведь когда-то она считала, что он может быть добрым.

— Не хотите ли, мсье, посмотреть это платье на Ивонн? — спросила мадам Дюваль. — Она брюнетка, к тому же великолепно умеет показать модель.

— Эта девушка тоже сумеет, если захочет, — мягко сказал Алекс. — Ну же, мадемуазель. Неужели вы робеете перед старым другом?

Чармиан подняла голову и встретилась с его пристальным взглядом. Ее смущало только его присутствие. Если бы Алекса не было, перед Леоном и мадам Дюваль она могла бы выступить совершенно спокойно. И тут она разозлилась. Как он смеет потешаться над ней? Чем она заслужила такое отношение? Принимая вызов, девушка гордо вскинула голову и повернулась к столу Леона. Остановившись перед ним, Чармиан медленно и грациозно повернулась. Подол распахнулся, обнажив стройную ногу девушки. Загадочно улыбаясь, она еще раз повернулась, раскинув руки и прикрыв глаза, и наконец остановилась в центре студии, ожидая приговора.

— Отлично, — похвалил Алекс. — А вы зачем-то уверяли меня, будто она не умеет двигаться.

Чармиан удивленно подняла на него глаза. Неужели речь шла не только о платье Алтеи?

— Надо же! — воскликнула мадам Дюваль. — Это ваше присутствие вдохновило ее, мсье! Но в большом зале, заполненном взыскательными зрителями, все будет совершенно иначе. Там скажется отсутствие опыта. Она…

Нетерпеливым жестом Алекс прервал мадам.

— До весны она вполне успеет набраться опыта, — уверенно заявил он.

— Но это бесполезная трата времени, — возразила мадам. — У нас ведь есть более подходящие манекенщицы. Дезире, например. Не хочет ли мсье посмотреть Дезире?

— Мсье не хочет, — отрезал Алекс. — Я достаточно ясно выразил свои пожелания и не хочу попусту тратить время.

— Мсье не понимает, — настаивала мадам. — Моделью не становятся за один день. Я все же прошу…

— Хватит, Элиза, — прервал ее Леон. — Вы забываете, что здесь решаю я.

Широко открыв глаза от удивления, Чармиан смотрела на него.

— Мсье, вы собираетесь взять меня на Гераклею? — озадаченно спросила она. — Но я еще ни разу не участвовала в демонстрациях… — Она перехватила насмешливый взгляд Алекса. — A-а, понимаю: это шутка!

— Вот именно! — подхватила мадам Дюваль. — Мсье любит пошутить.

— Мсье абсолютно серьезен, — спокойно ответил Алекс. — Леон, ты очень меня обяжешь, если возьмешь эту девушку на Гераклею. — Увидев, что Леон нахмурился и собирается возразить, он добавил: — Моя сестра хочет встретиться с ней — ведь они так похожи. Я нахожу просьбу Алтеи вполне разумной и сам поддерживаю ее.

Леон некоторое время молчал, перебирая бумаги на столе, мадам Дюваль тоже молчала, поджав губы. Чармиан не выдержала:

— Если дело только в этом, я ведь могу поехать в качестве костюмерши или кого-то еще, — предложила она.

«В этом случае никто не обидится, — подумала она, — и директриса будет довольна».

— Костюмеры и весь обслуживающий персонал будут ждать вас на месте, — объяснил Алекс. — Везти их из Парижа бессмысленная роскошь.

И это заявил человек, который не считался с расходами на всякие свои прихоти! Опять его взгляд бросал вызов Чармиан.

— Вы подготовитесь к шоу, мадемуазель, и сделаете так, как я прошу.

Леон оторвался от своих бумаг и посмотрел на Алекса, как будто желая возразить, но тот опередил его:

— Это касается и тебя, Леон. Я прошу тебя привезти на открытие моего отеля мадемуазель Чармиан и еще одну девушку по твоему выбору. — Он встал и взял со стола свою трость. — Учтите, я не приму никакой замены, — предупредил он и вдруг улыбнулся. — Мне бы не хотелось разочаровывать Алтею.

Чармиан была поражена его надменными манерами. В Шатовье его принимали как близкого друга, а теперь он разговаривал с Леоном, словно король со своим вассалом. Девушка заметила, что Леон нахмурился и поджал губы, но смолчал.

— Теперь, когда все решено, — спокойно произнес Алекс, — мне пора идти. Передай мой поклон мадам Себастьен, Леон. — Он взял шляпу и перчатки со столика у двери. — Не буду больше отвлекать вас, — произнес он, глядя на мадам Дюваль. — В салоне меня ждет дама, я спешу к ней.

Все трое, словно загипнотизированные, следили, как он надевает перчатки. Мадам Дюваль и Леон даже встали, но не произнесли ни слова. Алекс величественно кивнул им и направился к двери. Проходя мимо Чармиан, он бросил на нее победный взгляд.

— Желаю удачи, — тихо сказал он, — и до встречи. — Повернувшись в дверях, Алекс снисходительно заметил: — Уверен, Алтея оценит платье и ваш талант, мэтр. До свидания.

Обычно кутюрье провожал уходящего клиента, но на сей раз даже не двинулся с места. Когда за Алексом закрылась дверь, он устало опустился в кресло и вытер лоб платком.

— Если бы чеки мадемуазель Димитриу не составляли такой весомой доли в обороте салона Себастьена, я послал бы его высочество ко всем чертям, — раздраженно произнес он. — Диктовать мне условия в моей собственной студии!

Леон никогда не критиковал клиентов в присутствии своих служащих; похоже, поведение Алекса сильно задело его.