– Я не люблю сюрпризов! Он это знает!
– Есть еще – подготовка к романтическому путешествию, некоторые отправляются заранее, чтобы, так сказать, осмотреть места…
– Он бы мне сказал!
Зайкин начал терять терпение.
– Женщина у него другая может быть! Любовница!
– Люб… люб… вы думаете, у Антона люб… ы-ы, – она снова зарыдала.
Ну вот, а то заладила: «не склонен», «не люблю».
– Нет, он не такой, вы знаете, Антоша не такой, он… он… честный, правильный!
Ага, все они честные и правильные до поры, до времени.
– Разберемся.
Неожиданно, она снова прекратила плакать. Красные глаза вновь уставились на капитана.
– Вы его найдете?
Зайкин вздохнул. Если бы она знала, сколько людей ежедневно пропадает только на их участке. Вон памяти допотопного компа едва хватает вместить все дела.
– Сделаем, что сможем.
***
Итак, с обретением статуса столицы и естественным в подобных случаях притоком населения, города и деревни Адониса начали укрупняться. Особенно – Лавере – тогдашняя резиденция правящего Дома Катетингов и самый большой город на планете.
За каких-нибудь сто лет, все поселения планеты слились практически в одно. Процесс глобализации ускорило и то, что на Адонисе, в отличие от большинства планет, один материк.
Наконец, когда муниципальные границы были официально упразднены, единый город разделил с планетой ее имя – Адонис.
«Никто не знает, когда и отчего они начали появляться. Когда… были всегда, наверное, во все века с гордостью или без оной примеряя различные наименования: колдуны, экстрасенсы, ведьмаки, интуиты, люди с развитым шестым (седьмым, десятым) чувством. Отчего… заложено в генах матерью-природой или Создателем с самого начала, случайная или неслучайная мутация, полученная еще на Земле, результат смешанного и сложного влияния космических излучений и спектра чуждых солнц.
Теории… вот в чем-чем, а в теориях недостатка не было. Всегда. Словно этого мало, каждый год рождались новые, иногда являясь всего лишь хорошо забытыми старыми».
Руслан Сваровски отложил ручку, перечитал написанное. Так ли он хотел начать свой труд? Сейчас, когда середина четко очерчена и на треть написана, конец еще смутен, самое время взяться за начало.
Но то ли это начало, что он видел в грезах между сном и явью, когда просыпаешься среди ночи, и собственные мысли бодрят не хуже чашки крепкого кофе… то ли начало, что представлял себе, когда только замыслил труд… как-то слишком просто все, буднично что ли. Пафоса, побольше пафоса!
«Я знаю», – скажет усталый прагматик. «Нет, я!» – закричит упрямый романтик. «А может, я?! – спросит умеренный скептик. И будут правы. Трое, все трое. Или один. Или два.
Одно известно доподлинно, если хоть что-нибудь может быть известно доподлинно в нашем не самом открытом из миров. Девяносто лет, почти век назад количество людей со способностью читать мысли перевалило некую критическую отметку, и о них заговорили».
Руслан снова отложил ручку.
Он читал старые газеты. Видел передачи.
Причем, как заговорили – повсеместно. На сотнях планет Содружества, словно кто-то наверху, наконец, исхитрился вытянуть палец из плотины, чтобы из образовавшейся дыры на ничего не подозревающих обывателей хлынул поток информации.
«Они среди нас!»
«Уроды или люди?»
«Следующая ступень эволюции!»
«Возможности сверхсознания!»
«Как уберечься, если ваш сосед – телепат».
На бумажных полях сражений газет, в голубых окопах визоров разгорались настоящие войны.
Находились противники, призывающие выселить всех особей с телепатическими способностями на отдельную планету, дабы отгородить нормальных людей. Доставало и сторонников, доказывающих, что они такие же граждане с одинаковыми правами, а никак не преступники. И даже более того – могут стать на службу обществу. Были и равнодушные и безразличные. Хотя, судя по тогдашним новостям, таких было меньше всего. Судя по древней мудрости, таких стоило опасаться больше остальных.
Наверное, кому-то было выгодно разжигание страстей вокруг «телепатической» проблемы. Почти наверняка, граждан отвлекали от чего-то более существенного. Так, за страстями об умеющих читать мысли, почти незамеченной прошла экспансия корпорацией «Ямамото» трех Гимканских планет. Началась и закончилась земляно-бурская война, прошли выборы в парламент с девяносто процентной победой консервативной партии, а народ все спорил о телепатах.
И, конечно, никто, возможно даже сами зачинщики компании не знали, во что она выльется. Впрочем – думать так – верх наивности. Они-то знали и даже направляли.
Пишущий конец ручки снова вошел в соприкосновение с бумагой.
«Телепатические бунты».
«Так называемые «телепатические бунты» в той или иной мере прокатились по всем человеческим планетам Содружества и по большей части гуманоидных планет. По разным оценкам в них, в общей сложности, погибло от десяти до ста миллионов особей. Причем, большая часть из них, естественно, не была телепатами.
Корпорация «Ямамото» отгребла очередной кусок рынка. В бунтах погибла семья Льва Нуразбекова – главы «Донкей инк.» – заклятого конкурента «Ямамото». Если верить новостям – сын Нуразбекова был телепатом. Возможно, «Ямамото» устраняла потенциально опасного будущего президента».
Ручка снова была оставлена.
Да, что ж он о Нуразбекове! Впрочем, обойти эту тему трудно, особенно если пишешь о том времени, особенно о телепатах. Портретами погибших жены и сына главы «Донкей инк.» пестрели передовицы всех газет.
Если верить тем же газетам, Лев Нуразбеков так и не оправился от потери. Забросил дела, ушел на покой, впрочем, все еще входя в десятку самых богатых людей Содружества, или пятерку…
«Естественно, было проведено расследование. Многих участников бунтов осудили. Еще большее количество ушло от возмездия. Фемида, как известно, с повязкой на глазах.
Чудом выживших телепатов не знали куда пристроить, пока, наконец, в чью-то гениальную голову не пришла идея, сделать из них… палачей».
***
Клиника называлась: «Светлый путь». Некоторое время капитан Андрей Зайкин размышлял над названием. Так и не постигнув логику хозяев, капитан вошел внутрь.
Внутри, приветливая девушка очень приятной наружности – явно продукт труда сотрудников клиники – узнав, что он не клиент, растеряла большую часть приветливости. К привлекательности, по счастью, это не относилось. Однако, дверь в кабинет управляющего она все же указала.
– Антоша Ю-пин, как же, как же… мы тоже обеспокоены. Весьма обеспокоены. У нас, знаете, клиенты, запись, люди заплатили деньги, волнуются. Репутация клиники… все такое… – управляющий, тоже явный результат работы клиники, восседал за строгим письменным столом в строгом халате… белом. Андрей подозревал, что никакой он не врач, но положение, как говорится, обязывает.
– Он попросил недельный отпуск?
– Совершенно верно.
– И вы его отпустили?
– Помилуйте, – холеные руки с идеальным маникюром взрезали воздух, – мы не фазенда рабовладельца. Если сотрудникам требуется время для э-э-э, каких-либо своих дел, мы предоставляем его. Не то, чтобы с радостью, но предоставляем. Естественно, отпуск при этом не оплачивается, – зачем-то добавил он.
– Естественно, – Зайкин кивнул. – Вы в курсе, для каких дел Антону Ю-пину понадобился именно этот отпуск?
– Знаете, – кажется, собеседник позволил себе немного смутиться, – э-э-э, профессия пластического хирурга, как бы это выразиться, имеет некоторые особенности.
– Это, какие же?
– Ну, иногда, по тем или иным причинам, люди, которым требуются наши услуги, не склонны обращаться в клинику… такие клиенты обычно выходят непосредственно на специалиста, ну а тот уже, если изыскивает возможность, в приватном, так сказать, порядке…
