— Они различаются, — уверенно сказал Патрик. — Нужно только понять чем.

Центровой удивленно посмотрел на него и пожал плечами. Кажется, он списал этот разговор на очередную рекрутскую странность.

Шум толпы за окном усилился, речевки и лозунги вдруг сменились криками ярости и боли. Хоккеисты кучей подбежали к окну, распахнули шторы.

Толпа пыталась штурмовать ворота форума. Энфорсеры сдерживали их. Поднимались и опускались эбеновые дубинки, зелеными молниями пробегали по напирающей толпе шокирующие и останавливающие заклятья. Над высокими, с медными накладками дверями воздух вдруг затрепетал и из него, словно сотканная из дыма проступила фигура гиганта, ростом метров пять. Вместо лица у него был выбеленный ветром череп, на голове возвышался черный цилиндр, черный сюртук расчерчивали редкие тонкие белые полосы, в руке фантом держал жезл, горящий на конце рубиново красным.

Это остановило напиравших. Толпа подалась назад, кто-то из задних рядов незаметно ретировался, растворившись в сумрачных улочках. Но основная масса просто перешла через дорогу, заполнив площадь Кэбота напротив Форума.

— Игру надо отменять, — произнес кто-то за спиной Руа. Кажется, это был МакФи.

— Черта с два, — фыркнул Робинсон. — Это "Айстролз". Их менеджеры на каждом углу орут, что в Квебеке всего одна достойная хоккейная команда и имеют в виду совсем не "Варлокс".

— Орать им никто не запрещает, — подхватил Бобби. — Но они ведь орут не просто так. Их давят власти провинции, намекая, что содержание сразу двух клубов обходится слишком дорого.

Робинсон согласно кивнул:

— Акулы из Штатов намекают, что не прочь прикупить себе еще один канадский клуб. Пока никто не говорит, что это будут "Варлокс" — но и ледяные тролли показывают себя неплохо последнее время…

— В таблице на первой строчке они, а не мы.

— Вот именно.

Руа не слушает. Он отходит от окна и покидает комнату. Его место сегодня — на зрительской трибуне. Последнее место в городе, где ему хотелось сейчас быть.

Девять человек сидели за длинным узким столом. Воздух в кабинете был густо пропитан табачным дымом, в углу тоскливо перестукивал оберег из костей и перьев совы. Высокое, стрельчатое окно украшал витраж с вудуистским святым, молчаливо и скорбно взиравшим на собравшихся.

Патрик Руа знал почти всех собравшихся, хотя только с двумя был знаком лично.

Слева от него сидел Чарли Циммер из "Бостон Гуралс", о голову которого Руа разбил свою клюшку. Справа — Жан Перрон, главный тренер "Варлокс" и Серж Савард, генеральный менеджер. Слева от Циммера тяжело выпятив нижнюю челюсть и сцепив руки в замок сидел Гари Синден, менеджер "Гуралс", в прошлом один из известнейших людей в Лиге. Синден был капитаном любительской сборной Канады, когда та завоевала золото на последних Олимпийских Играх, обставив Советы. Спустя несколько лет он снова тренировал сборную Канады, в этот раз в саммит-серии из восьми игр против сборной СССР. Победа далась канадцам тяжело, а спустя год началась Вторая Американо-Советская Война, навсегда положившая конец подобным противостояниям. Не считая этого, за годы тренерства Синдену удалось привести "Гуралс" к получению Кубка — правда, только один раз.

Напротив, опустив головы и деловито шурша бумагами, сидели чиновники НХЛ: Уолли Харис, шеф-рефери Лиги, Клифф Томпсон, лайнсмен, которого ударил Руа, рефери матча Фрэнк Удвари и Старший худду-контроллер НХЛ Папа Майотори. Единственный из всех, он скрывал лицо под маской — грубым деревянным треугольником со слегка загибающимися вовнутрь краями. Спутанные черные волосы, перевитые множеством лент, бечевок и проволок рваным ореолом висели над головой, делая ее непропорционально большой. Голые руки колдуна, покрытые ритуальными шрамами и тавро, были болезненно худыми, словно он долгое время голодал.

Первым заговорил Харрис:

— Думаю, джентльмены, вам не нужно объяснять всю сложность сложившейся ситуации. С одной стороны мы должны рассмотреть заведомо провокационные действия мистера Циммера, с другой — поведения мистера Руа, чьи проступки на льду выглядят куда более серьезно.

— Циммер должен радоваться, что его не убили прямо на льду, — резко отозвался Савард. — Не говорите мне о вопиющих нарушениях! Умышленно ударить вратаря на его пятачке и после сирены? Какого черта?!

— Тише, мистер Савард, — подняв руку попросил Харрис. Менеджер "Варлокс" откинулся в кресле, сложив руки на груди.

— Месье Савард, если не возражаете.

— Я постараюсь запомнить. Мистер Удвари, вы были свидетелем нарушения?

— Несомненно, — крупнотелый, с широким, красным лицом рефери подался вперед. — Я видел, как мистер Циммер ударил мистера Руа.

— Мистер Руа в этот момент находился в пределах вратарского пятачка?

— Именно там он и находился.

— Удар был нанесен до или после сирены?

— Трудно сказать, — Удвари потер ладонью мясистый подбородок. — Во всяком случае, не раньше. Может, одновременно или с небольшим запозданием.

— Мистер Томпсон?

Высокий, худой лайнсмен с готовностью кивнул:

— Удар был после сирены, но она еще звучала, когда мистер Циммер замахнулся.

— Мистер Циммер, — шеф-рефери обратился к неподвижно сидящему игроку "Гуралс". — Почему вы атаковали мистера Руа? В этом не было никакой необходимости.

Циммер покосился на Руа.

— Хоккей настолько же спорт, насколько и шоу. Я делал шоу.

— Хотите сказать, в тот момент вы действовали обдуманно и хладнокровно?

— Нет. Я был в ярости. Меня взбесило то, что я никак не мог пробить этого парня. Когда я ударил его, я даже не понял, что шайба все-таки прошла в ворота…

— Это противоречит тому, что вы сказали раньше.

— Нет, — невозмутимо покачал головой Циммер. — Хоккей — жесткая игра. Выходя на лед, мы все знаем, что можем схлопотать клюшкой, кулаком и даже лезвием конька. Глупо бояться этого. Глупо делать вид, будто такого не бывает.

— Меня не интересуют ваши рассуждения, мистер Циммер. Меня интересует факт — вы осознанно ударили мистера Руа?

— Я уже сказал — нет.

Харрис положил ладони на стол.

— Хорошо. Мистер Удвари, что вы скажете?

Рефери прокашлялся.

— Игра была очень эмоциональная, — произнес он медленно, словно раздумывая над ответом. — Это была не первая стычка, было много нарушений за грубую игру. Я думаю, в тот момент все игроки были на взводе. Я не могу сказать конкретно о мистере Циммере, но общая обстановка была очень нервозная. Агрессивная, я бы сказал.

— Мистер Перрон, — Харрис обернулся к тренеру Монреаля, сосредоточенно разглядывающему свои сцепленные в замок пальцы. — Простите, месье Перрон. Вы не замечали в поведении мистера Руа странностей в последнее время? Возможно, скульпторы клуба извещали вас о чем-то подобном?

— Нет. По заключениям худду-скульпторов и худду-операторов "Монреаль Варлокс" Патрик Руа был полностью пригоден к играм без каких-либо замечаний. Документы с заключениями последних трех месячных комиссий я предоставил.

— Да, мы ознакомились с ними, месье Перрон.

— Мистер тоже устроит, Харрис. Кончайте играть в политкорректность. Меня уже тошнит от этого разбирательства, а судя по вам, оно продлится еще пару часов.

Синден бросил на Харриса короткий взгляд и странно поджал губы. Патрику показалось, что он недоволен словами Перрона.

— Недавно, в начале марта, ваш вратарь попал в уличную драку, где ему крепко досталось, — невозмутимо продолжил Харрис. — Это правда?

— Вы читали газеты, — хмуро проворчал Перрон. Савард, перехватив недовольный взгляд шеф-рефери, вмешался:

— Да, этот инцидент имел место. Месье Руа оказался жертвой хулиганов. Пытаться приравнять два этих происшествия я считаю крайне некорректным.

— И тем не менее, — подал голос Синден. Его реплика осталась без ответа.