— Дурак ты был, что на ней не женился, — заполнил он возникшую в какой-то момент паузу.
— Я не мог, — на полном серьезе ответил Шарль, — Бабушка не велела.
Хэнк хмыкнул, приняв отговорку за шутку, а я насторожилась. В Новом Орлеане с уважением относились к магии, а Изабель пользовалась славой ворожеи и предсказательницы. По мнению Розалии, вполне заслуженной славой.
— Ты никогда мне об этом не говорил, — я пристально посмотрела на него.
— Этого она тоже не велела, — вздохнул Шарль, — А я вот проговорился.
— Почему?
— Проехали, Уме.
— Нет уж, договаривай.
— Уме, не надо, — он накрыл мою руку своей и умоляюще посмотрел в глаза.
— А в чем дело, девочка? — удивился Хэнк.
— Подожди, Хэнк, это важно. Шарль что-то знает обо мне, но не хочет говорить. Это моя жизнь, Шарль, я имею право знать.
— Она считала, что тебе лучше не знать.
— Розалия тоже имела привычку решать за меня, что для меня лучше. Но их больше нет, Шарль. Ни Изабель, ни… — я невольно сглотнула, но все же заставила себя договорить, — ни Розалии. Я хочу знать, что видела Изабель.
— Хорошо… — Шарль прикусил губу, словно собираясь с мыслями, и отвел глаза, — Она говорила, что ты — человек моря и никогда не будешь счастлива с земным мужчиной. Не спрашивай, что это значит, я сам не знаю. Но в то лето, когда я разорвал наши отношения, она объяснила мне, что, чем дольше мы будем оставаться вместе, тем сильнее тебя будет манить твоя собственная сущность, и такая связь очень скоро превратиться в тюрьму для нас обоих. Поэтому я и отдалился от тебя. Ты ведь знаешь, в таких вещах Изабель всегда оказывалась права.
Шарль смотрел на меня виновато, а я пыталась уловить ускользающую от понимания суть. Я — человек моря. "Твоя связь с морем", — сказал Дэн. Мой психоз. В то лето Шарль поехал к родным в Новый Орлеан, а я отправилась к подруге в Техас. Там у меня и случился первый приступ. А Розалия сразу поверила мне и совсем не удивилась. Осенью мы с Шарлем отдалились друг от друга, а потом он с тысячей извинений сообщил, что встретил другую девушку и, кажется, влюбился. А я совсем не расстроилась. Мне нравился секс с Шарлем, но я всегда любила его только как друга. А Дэна? Была ли я влюблена в Дэна? По большому счету, нет. Наша встреча случилась на другом конце земли, она была романтичной, моему самолюбию льстило, что он старше меня лет на пять-семь. Он нравился мне, но будь я в него влюблена, я не сдалась бы так легко решению Каролины. Я боролась бы за то, чтобы быть с ним, и не только потому, что он отец моего ребенка. Так почему же тогда у меня не начались эти странные приступы? Может, из-за Гордона? После Шарля у меня было несколько мимолетных романов, но никто из этих мужчин не запал мне в сердце. По большому счету у Шарля было больше всех шансов рано или поздно добиться моей любви. По крайней мере, я с детства была к нему привязана. Но Изабель посчитала, что это не принесет нам счастья. Что же такого особенного есть во мне, что смогла разглядеть старая колдунья? Что значит быть человеком моря, кроме того, что шансов найти счастье в любви практически нет?
— Шарль, а среди мужчин бывают люди моря?
— А мне откуда знать? — он пожал плечами, — Об этом следовало бы спросить Изабель, но теперь уже поздно. Хотя, она сказала именно "человек моря", а не "женщина моря". Так что, наверное, бывают, — он легонько потрепал меня по голове, — Не волнуйся, Уме, ты еще встретишь свое счастье.
— Должно быть… — задумчиво протянула я.
Меня действительно уже несколько дней не покидало ощущение грядущих перемен. До сих пор я подсознательно связывала его с тем, что в моей жизни снова возник Дэн. Но слова "человек моря" почему-то особенно сильно заставляли звенеть потаенные струны души.
Артефактер Рен-Атар
Я насторожилась, еще когда сразу оба эльфа ввалились в гостиничный номер. Ни Грэм, ни Синдин не придали этому значения, а меня неприятно кольнуло то, что они оставили Марту с Аленой одних. Но когда я поинтересовалась, ничего ли с ними не случится за время нашего отсутствия, один из близнецов доверительно сообщил мне, что на них никто не обратит внимания. Ну-ну! Я решила поверить им на слово. Пока.
С продуктами для пикника я особо заморачиваться не стала. Если куплю мясо на шашлыки, Марта затеется готовить. Оно ей надо? Поэтому мы просто выбрали кабачок поприличней, и заказали всего понемногу. Ну, то есть, это для Сина понемногу, а остальные точно голодными не останутся. В ресторане пришлось ждать, пока все приготовят и упакуют. Это тоже не подняло мне настроения. Да и Грэм дергался. То ли по Алене соскучился, то ли переживал, что австралиец обошел нас в поисках.
То, что Дэн позвонил и честно сообщил мне, что нашел Уме, согрело душу. Приятно сознавать, что не ошиблась в человеке. Вот только что за обстоятельства у него там могли возникнуть, хотела бы я знать. Отсрочка, которую он попросил, не внушала мне доверия. Вдруг он решил перепрятать Уме так, что мы потом век ее искать будем. Хотя, что-то мне не верилось, что он окажется таким уж крутым Джеймсом Бондом, что наши маги-хакеры его не переплюнут.
Подвеска, которую я сплела, четко указывала в направлении Североамериканского материка, и добиться от нее большей точности можно было только, на этом самом материке оказавшись. Нет, в конечном итоге она привела бы нас прямо к порогу дома Уме, вот только не известно, что было бы быстрее: искать самим, или все же дождаться следующего звонка Дэна. Из-за этого небольшого провала я расстроилась до слез. Первый раз со мной такое! Зиральфир не то чтобы не пел у меня под пальцами, когда я плела эту дурацкую подвеску. Но его мелодия была неопределенной, неясной, а порой даже резала слух. Как если бы для органа Шнитке писал. Мрак, в общем. Хорошо хоть Шета меня успокоила, сообщив, что основную мелодию должен создавать путь, а пути-то мы без оборотня и не увидели. А все-таки интересно, что у нее магия тоже с музыкой ассоциируется. Я-то думала, я одна такая.
По совету Марты я, конечно, позвонила Павлу, но у него пока тоже ничего не было. Зато Шета очень настаивала на том, чтобы мы не распыляли внимания, а занялись Аленой. Мол, с ее помощью мы и Белый Огонь, и Жемчужницу на блюдечке предоставить сможем.
Но мне все равно казалось, что все у нас зашло очередным образом в тупик, и без большого мозгового штурма с мертвой точки не сдвинуться. Да и на пляж ехать, если честно, совсем не хотелось.
В голову пришла странная мысль, что я успела привыкнуть не стесняться своего тела, а гордиться им. Чудно! Я что, все же поверила в то, что меня считают красавицей? Гномы считают. Но на пляже отдыхают люди, и я буду выглядеть тем еще пугалом рядом с Мартой и Аленой. Да еще такие парни с нами! Ну почему Синдин с человеческой точки зрения выглядит просто крепко сбитым коренастым мужиком, а я — коровой?!
В общем, сами понимаете, в каком мрачном состоянии я прибывала, когда мы, наконец, добрались до места. Ребята подхватили корзины с провизией, мы двинулись к реке. Честно говоря, погруженная в свои мысли, да к тому же не имея представления, куда именно мы идем, критический момент я прозевала. Ни с того, ни с сего один из эльфов выругался так грязно, что я только рот открыла, а Синдин восхищенно крякнул.
— Загрызу! — прорычал Грэм, тяжело дыша.
Я заметалась глазами по пляжу. Наконец взгляд выхватил из толпы Марту, а вокруг нее трех ребят, явно осчастливленных вниманием эльфийки. Чуть в стороне, рядом с Аленой сидел еще один парень, и рука его покоилась на плече девушки. Судя по всему, она не имела ничего против этого.
Ох! Я вцепилась в Грэма и почувствовала мелкую дрожь то ли ярости, то ли грядущей трансформации.
— Никто внимания не обратит, значит? — прошипела я.
— Черт бы побрал нашу способность учиться всему с первого раза! — проворчал один из близнецов, кажется, Кант. Нет, ну что бы этим сволочам ушастым хоть здесь по-разному одеваться!
