Снаружи дом выглядел порядком меньше, чем изнутри, а за ним виднелись еще несколько похожих строений. Чуть в стороне Ксеня заметила невысокий заборчик, за которым разгуливали домашние птицы: гуси, утки и еще какие-то, которым Ксеня не решилась дать название.
Впереди же в зелени пышного сада утопал еще один дом, большой и высокий, в несколько этажей, с плоской крышей и террасой под навесом.
– Мерит! Поспеши! – раздался настойчивый голос Сенуры, которая стояла вместе с Найлинн на дорожке, ведущей к каменным воротам, виднеющимися за тем самым высоким нарядным домом.
Ксеня быстро подошла к женщинам, и они вместе направились по дороге вперед. Когда они проходили мимо богатого дома, на его террасе вдруг появился жилистый смуглый мужчина в одной набедренной повязке, зато голову его украшал трапециевидный темный парик с золотистым обручем, а на шее болталась цепь с крупным медальоном.
– Господин Ахав, – прошептала Сенура и первая бухнулась перед ним на колени, бормоча что-то в знак приветствия. За ней, едва слышно кряхтя, последовала Найлинн. Ксеня, чуть поколебавшись, решила сделать то же самое.
Мужчина, именуемый господином Ахавом, снисходительно махнул головой, по-видимому, тем самым позволяя служанкам следовать по своим делам, потому что после этого Найлинн с племянницей сразу же подхватились с места и пошли дальше.
У ворот их действительно ждала повозка, запряженная волом; управлял ею пожилой лысый мужичок по имени Дагон. Женщины забрались в повозку, и она тронулась с места.
То и дело по пути им попадались стайки веселящихся детишек, и Ксеня не без интереса наблюдали за ними. Те из них, что были помладше, лет до пяти-шести, бегали голышом, и даже головы их были выбриты почти наголо, не считая одной длинной завитой прядки на темени у девочек и двух прядок спереди у мальчиков. Старшие дети уже были облачены в набедренные повязки и укороченные платья-рубахи.
Вскоре на глаза Ксене попалась еще одна любопытная сценка. В тени дерева расположился мужчина (потом девушка поняла, что это был местный уличный парикмахер-цирюльник), перед которым на треногом табурете сидел другой мужчина, доверивший этому самому цирюльнику брить налысо свою голову. Чуть в сторонке, ожидая своей очереди, расположились другие мужчины. Некоторые из них переговаривались между собой, другие просто дремали, сидя прямо на земле.
Однако больше всего по дороге Ксеню занимало другое: она отчаянно искала вокруг хоть какие-то признаки цивилизации. Это могло быть, что угодно, от следа колеса машины на песке или дорожного указателя до телефонной будки или стеклянной витрины магазина… Но ничего подобного, к несчастью, ей не встречалось… «Или это слишком отсталый городок, который обошла стороной цивилизация, или нечто из мира фантастики, о чем я даже боюсь подумать…», – с прежней тревогой сделала вывод Ксеня.
Наконец повозка подъехала к рыночной площади, и женщины спешились. Найлинн с Сенурой шли впереди, тихо переговариваясь и внимательно изучая выставленный в лавках товар, Ксеня старалась от них не отставать ни на шаг, правда, разговоров тщательно избегала, отделываясь общими фразами. Дагон же в это время медленно ехал за ними следом. Найлинн с племянницей затоварились в одной лавке фруктами, в другой – зеленью и, что удивило Ксеню, большим количеством чеснока, в следующей – сухофруктами, цукатами и медом. Потом Найлинн вспомнила о том, что в винной лавке необходимо забрать ранее сделанный хозяином заказ: двадцать кувшинов виноградного вина, десяток гранатового, и еще двадцать кувшинов молодого пива – и все это для предстоящего званого вечера.
Дойдя до нужного места, Найлинн стала придирчиво осматривать приготовленные для них кувшины, Сенура в это время вовсю начала кокетничать с молодым владельцем винной лавки, Ксеня же переместилась в тень под широкий навес, чтобы хоть ненадолго отдохнуть от палящего солнца. К тому же она ужасно натерла себе ноги неудобными сандалиями, и теперь стояла, закусив губу от боли.
И тут кто-то схватил Ксеню за руку и резко потянул за собой куда-то в сторону. Ксеня хотела вскрикнуть, но ей поспешно закрыли рот рукой, и отпустили, лишь за углом здания.
– Ну, здравствуйте, Ксения Станиславовна, – тихо проговорил ей на ухо до боли знакомый голос, и Ксеня мгновенно обернулась.
– Слава Богу, – с облегчением прошептала она, прижимая к груди ладони, и приткнулась спиной к прохладной каменной стене дома. – Это вы…
– Мне тоже кажется, что это я, – усмехнулся Климов, снимая с себя черный парик. На нем также была надета знакомая набедренная повязка, как и у абсолютно всех мужчин вокруг, а вот новым была легкая терракотовая накидка, наброшенная на широкие плечи и закрепленная лишь под шеей медальоном, поэтому практически не скрывающая его обнаженную грудь, в меру покрытую темными жесткими волосками. И этот вид голого торса Климова приковал к себе взгляд Ксени на несколько долгих секунд. – Правда, здесь меня величают Анутионом…
– А меня – Мерит, – первый раз за день улыбнулась Ксеня, с трудом отводя взгляд от его груди.
– Есть соображения по поводу всего этого? – Игорь неопределенно обвел рукой вокруг себя.
– Нет, – печально покачала головой Ксеня. – Я уже передумала обо всем на свете, но ни до чего путного не додумалась… Чертовщина какая-то…
– Действительно, чертовщина, – задумчиво повторил за ней Климов. – Но у меня есть одно объяснение, однако оно настолько необычное, что вам может не понравиться…
– Какое же?
– Мы каким-то образом переместились в прошлое, – озвучил Игорь ту мысль, которую Ксеня гнала от себя все последние часы, считая бредом сумасшедшего. – И это не что иное, как Древний Египет…
– О, Господи…, – вновь прошептала Ксеня. – И что нам делать?
– Где вы живете? – спросил вдруг Климов.
– То есть? – не поняла девушка. – В Москве?..
– Да нет же! Здесь! Откуда вы сейчас пришли?
– Насколько я поняла, эта Мерит, ну, за которую меня принимают, служит в доме у начальника полиции… Так я слышала… Зовут его… Анав или Ахав… Что-то в этом роде.. Трудно запоминаются эти имена…
– По-моему, все-таки Ахав, – призадумался Игорь. – Нитагор так говорил, когда готовил для вас напитки…
– Нитагор? Кто это?
– Это, типа, мой здешний брат…
…В это утро Игорь проснулся от громких окриков за окном, и минут пять растерянно оглядывался по сторонам, не понимая, где находится. Какая-то немыслимая комната, чужая кровать, сундуки вдоль стен, стол с табуретами у прямоугольного узкого окна… Еще непонятней было то, что, по идеи, он сейчас должен был находиться в воздухе на борту самолета, а уж никак не на земле в неизвестном доселе месте.
– Какого черта? – тут же поднялся Климов с кровати, и с изумлением глянув на себя вниз, обнаружил, что он абсолютно голый. – А это что значит, черт его раздери?!
За дверью послышались шаги, и Игорь поспешно схватил с кровати покрывало и попытался им прикрыться. В этот момент в комнату зашел молодой человек. Из всей одежды на нем была лишь набедренная повязка, какую Игорь видел лишь на картинках в учебнике по истории в разделе, посвященному Древнему Египту и его жителям. Ноги молодого человека были обуты в кожаные сандалии, а голова украшена черным париком. В общем, быстро окинув его взглядом и проведя определенные параллели, Климов сделал вывод, что это какое-то театрализованное представлении, а парень просто актер. Похоже, обещанное эксклюзивное путешествие уже началось… Правда, Игорь никак не мог вспомнить, что происходило в тот временной промежуток, когда они должны были приземлиться в египетском аэропорту, пройти досмотр и переехать в отель. И, вроде бы, не пил вчера ничего (сто грамм водки в ресторане не в счет) … Кстати, если это и есть обещанный отель, то он никак не смахивает на пятизвездочный…
– Утро доброе тебе, Анутион, – произнес тем временем парень, улыбаясь. – Проснулся уже?
– Анутион? – переспросил Игорь. – Вообще-то, меня зовут Игорь Климов. Или это тоже часть спектакля?