Казалось, наступил конец не только надеждам на победу, но и самой его жизни. Лежа на полу среди липких тянучек и хрустких крошек лакричных леденцов, он вручил свою душу Господу и приготовился с достоинством встретить неизбежный конец.

Но его отчаяние было столь же преждевременным, сколь раньше — оптимизм. Услышав непонятный шум, он поднял голову и увидел, что группа вооруженных мужчин напала с тыла на полицейскую машину. Развернувшись навстречу нападающим, голубые мундиры попали под фланговый огонь и были уничтожены все до единого.

Когда Бакстер вышел, чтобы поблагодарить своих освободителей, то обнаружил, что во главе их стоит Флейм О'Рурк Стейнмец. Прекрасная гангстерша не смогла забыть незнакомца с нежным голосом. Несмотря на протесты отца, она тенью следовала за Стивом и пришла ему на помощь.

В считанные минуты бандиты в черных шляпах разграбили весь район. Флейм и Стив скрылись в тиши покинутого ресторана Говарда Джонсона. Там, под облупившимся фронтоном, между ними произошла трепетная сцена любви. Правда, скорее ее можно было назвать коротким и грустным эпизодом, после чего Стив Бакстер вновь окунулся в головокружительный водоворот города.

Упрямо двигаясь вперед, Стив Бакстер преодолел 49-ю улицу и 8-ю авеню. Глаза его были прищурены, чтобы спастись от едкого смога, а рот казался белой линией в нижней трети лица. Но тут обстановка изменилась с внезапностью, присущей каменным джунглям.

Переходя улицу, Бакстер услышал оглушительный рев. Он понял, что на светофоре зажегся зеленый. Водители, озверев от многодневного ожидания, одновременно нажали на педали газа, сметая все перед собой. Стив Бакстер оказался как раз на пути несущихся потоков машин.

Путь назад был отрезан. Стремительно приняв решение, он отодвинул крышку канализационного люка и нырнул вниз. И сделал это вовремя: через долю секунды над ним раздался скрежет металла и грохот столкнувшихся автомобилей.

Стив продолжал двигаться вперед по канализационным трубам. Сеть сообщающихся туннелей была густо заселена, но все же здесь было гораздо безопаснее, чем наверху. Лишь однажды возле отстойного колодца на него напал какой-то тип. Закаленный в борьбе с опасностями, Бакстер быстро разделался с наглецом и завладел его каноэ — необходимой вещью в туннелях нижнего уровня. Гребя веслом, он проплыл под 42-й улицей и 8-й авеню, прежде чем течение вынесло его на поверхность.

Теперь долгожданная цель была совсем рядом. Оставался всего один квартал. Один квартал, и он попадет в Земельную контору на Таймс-сквер!

Но тут он наткнулся на непреодолимое препятствие, которое перечеркнуло все его мечты.

Посреди 42-й улицы, уходя в бесконечность на север и на юг, стояла стена. Это было циклопическое сооружение, только что возведенное нью-йоркскими архитекторами в их обычном стиле. Как узнал Бакстер, стена являла собой одну сторону нового гигантского многоквартирного дома для семей со средним достатком. Во время строительства все движение на Таймс-сквер направлялось в объезд через туннель Куинз-Баттери и развязку на 37-й улице.

Стив сообразил, что на эту дорогу ему понадобится не менее трех недель, не говоря уже о том, что придется пробираться через неисследованный район Гармет. Стив понял, что выбыл из Гонок.

Смелость, мужество и настойчивость оставили его, и не будь он верующим человеком, мог бы решиться на самоубийство. Он мрачно включил свой маленький транзистор и стал слушать последние сводки.

Четыре Участника уже достигли Земельной конторы. Пятеро других находились в нескольких сотнях ярдов от нее, пробираясь с юга. В довершение всех бед Стив услышал, что, получив помилование от губернатора, Фрейхоф Сент-Джон возобновил гонку и теперь приближается к Таймс-сквер с восточной стороны.

В этот тяжелейший для него момент он почувствовал, как на его плечо легла рука.

Обернувшись, Бакстер увидел перед собой Флейм. Хотя отважная девушка поклялась больше не иметь с ним ничего общего, сердце ее не выдержало. Этот спокойный, уравновешенный человек значил для нее больше, чем гордость, возможно, даже больше, чем сама жизнь.

Что делать со стеной? О, это не проблема для дочери короля гангстеров. Если стену нельзя обойти, если под нее нельзя подлезть, надо через нее перебраться. Для этого Флейм взяла веревки, альпенштоки, топорики, болты с крючками и кольцами — короче, полное снаряжение альпинистов. Она была непоколебимо уверена, что Бакстер должен использовать свой последний шанс для достижения цели и Флейм О'Рурк Стейнмец должна идти с ним вместе, что бы он там ни говорил.

Бок о бок они карабкались по бескрайней глади здания. Сотни опасностей подстерегали их — птицы, самолеты, снайперы, психи. В этом непредсказуемом городе можно было ожидать чего угодно. Далеко внизу стоял старый Пабло Стейнмец с лицом, похожим на потрескавшийся гранит.

Преодолев все опасности, они залезли наверх и стали спускаться с обратной стороны.

И тут Флейм сорвалась!

Охваченный ужасом, Бакстер смотрел, как стройная фигурка девушки летела навстречу гибели. Она умерла, упав на торчащую автомобильную антенну. Быстро спустившись, Бакстер встал возле нее на колени, обезумев от горя.

А по ту сторону стены старый Пабло неведомо как почувствовал, что произошло непоправимое. Он содрогнулся, рот его скривился в гримасе горя, а рука потянулась к бутылке.

Сильные руки подняли Бакстера. Непонимающим взглядом он смотрел на сочувственное лицо федерального чиновника из Земельной конторы.

Ему было трудно поверить, что он закончил Гонку. С полным равнодушием он услышал, как наглость и высокомерие Сент-Джона привели к беспорядкам в Бирманском квартале на 42-й улице и как Сент-Джону пришлось искать спасения в лабиринтах развалин Публичной библиотеки, откуда он никак не мог выбраться.

Но Стив Бакстер не имел привычки радоваться чужому несчастью. Самое главное — то, что он выиграл Гонку и вовремя добрался до Земельной конторы, чтобы получить в качестве приза последний оставшийся акр земли.

Но победа досталась ценой усилий и боли. И жизни молодой гангстерши.

Время залечивает раны, и через несколько недель Стив Бакстер уже не вспоминал о трагических событиях Гонки. Правительственный самолет доставил его вместе с семьей в городок Корморан в горах Сьерра-Невада. Из Корморана вертолет перенес их к месту нового жительства. Там семью встретил чиновник Земельной конторы, который показал Бакстерам их собственность.

Земля, обнесенная изгородью, размещалась на почти вертикальном склоне горы. Вокруг, насколько хватало глаз, тянулись такие же огороженные участки площадью в один акр. Недавно здесь добывали ископаемые, и огромные борозды тянулись, словно шрамы, по пыльной желтоватой земле. Здесь не росло ни деревца, ни травинки. Правда, как и было обещано, дом стоял — хибара, от которой вряд ли что останется после первой же грозы.

Несколько минут Бакстеры рассматривали свою собственность. Затем Адель сказала:

— О, Стив!

— Я знаю, — ответил Стив.

— Это наша земля.

Стив кивнул.

— Она не слишком… привлекательная, — неуверенно сказал он.

— Привлекательная? Какая разница? — заявила Адель. — Она наша, Стив, и ее тут целый акр! Мы сможем на ней что-нибудь выращивать!

— Ну, может, не сразу…

— Знаю, знаю. Но мы приведем ее в порядок, что-нибудь посеем и соберем урожай! Мы будем здесь жить, правда, Стив?

Стив молчал, глядя на землю, полученную столь дорогой ценой. Его дети — Томми и белокурая Амелия — играли с комками глины. Откашлявшись, федеральный чиновник сказал:

— Вы, разумеется, можете изменить свое решение.

— Что? — спросил Стив.

— Вы можете отказаться от земли и вернуться в свою городскую квартиру. Я хочу сказать, что некоторым здесь… не очень нравится. Словно они ожидали чего-то другого.

— О нет, Стив! — простонала жена.

— Нет, папа, нет! — заплакали дети.