Это означало, что наш пушистый друг может делать, что хочет, и как хочет. Главное, чтобы ушами крутил во все стороны и предупреждал об опасности.
В это раннее утро, на плацу перед воротами, которые уже успели починить, стоял наш небольшой отряд. Все одетые в маскхалаты, у нашей обоймы полуавтоматические винтовки «Штурм».
После праведных воплей Черепа, который кстати, за своими плечами имел не одну ходку в клоаку, что мол эти пукалки даже Бибса не остановят, нам еще выдали по одному комплекту магазинов. При этом старший обоймы охранения с улыбочкой посоветовал не жалеть патронов, если что.
Роланд озвучил задачу. Боевое охранение лежит на обойме Ректората и на нем с Хантом. Мы никуда не лезем, не задаем глупых вопросов и вообще, ведем себя, как школьники, которым по огромной удаче выпало попасть на настоящее сафари.
Черепу вменялось следить за порядком, как уже опытному человеку. А задача состояла как всегда из туманных фраз, типа — выход из точки А, в точку В и при этом стараться как можно быстрее добраться до этой самой конечной точки. Забрать некое порождение, чего порождение я не разобрал а на мой вопрос мне посоветовали не заморачиваться и получать удовольствие. Когда еще в нормальной жизни придется прогуляться по самому опасному месту на земле. В общем и целом, приключения продолжаются.
Утро выдалось промозглым. На горизонте висели мокрые, надутые и темные от раздражения тучи. Ветер крепчал и все норовил сорвать капюшон с головы.
Раздалась команда и мы гуськом выползли за расположение бравого гвардейского легиона. У меня заныло под ложечкой. Такое происходило каждый раз, когда мне приходилось летать в самолете или сдавать экзамен в институте еще в той Москве и когда я естественно по предмету ни в зуб ногой.
Короче говоря, чегой-то я трусил.
Мы не прошли еще даже ста метров от периметра легиона, как внезапно слухач поднял морду и пошевелив ушами застыл. Роланд тоже поднял голову, и махнул рукой, мол продолжаем движение.
Наш кот недовольно мяукнул сделал несколько шагов и сел на задницу. Мы опять встали.
— Такими темпами, мы и за месяц не дойдем до этой пресловутой точки В, — пробурчал Ник.
— Главное, парни, что бы эта точка В, не оказалось точкой G, о которой до сих пор спорят есть она в природе или нет, — добавил Череп.
— В природе то ее точно нет, — хмыкнул я, — а вот в…
— Отставить разговоры, — прикрикнул Роланд направляясь к слухачу. — Что случилось, слухач?
Наш котяра махнул несколько раз лапами и мурлыкнул.
— Чего это он, — потянул меня за рукав вампир.
— Традиции, — перевел я, — он хочет, чтобы мы исполнили обряд, которые исполняют все, которые выходят в клоаку.
— Ну где я тебе достану молока и дохлую трехдюймовую мышь? — ярился Роланд, уже битый час ругаясь со слухачом.
В ответ, слухач сердито шипел, раздувался, показывал клыки и яростно крутил хвостом.
— Говорит, мол, ничего не знаю, но обычай нужно исполнять. И обычаи, просто так не появляются и не ему, Роланду, их отменять. Короче без молока и мыши, он и шагу не сделает в это сранное место, да еще с таким глупым и упрямым ослом, как Роланд. А если мы не соблюдем все традиции — быть беде! — перевел я.
— Согласен с пушистым, — мотнул лысой башкой Череп, — с традициями завсегда так, чуть что не исполнил, пиши завещание и пакуйся в деревянный костюм. Так то вот!
А слухач продолжал настаивать на своем.
Ребята из обоймы охранения, зорко отслеживали свои сектора, нет да нет, оборачивались на затеянный спектакль и улыбались.
— Ладно, сдался, Роланд, возвращаемся в расположение легиона, будет тебе твоя мышь и молоко. Будь они не ладны!
Слухач опять зашипел.
— Не дело говорит, — перевел опять я, — возвращаться плохая примета!
Затем пушистый выдержал паузу и два раза благосклонно мяукнул.
— Уговорили. Говорит, по возвращению, двойная порция молока и пять мышей.
— Три, — твердо, сказал Роланд, для верности показывая на пальцах сколько мышей светит слухачу, — и не мышью больше. Учти, это последняя цена, а если не согласен, возьмем другого слухача. Да, — Роланд таинственно усмехнулся, — говорят, что там, куда мы идем, видели самочку.
При слово «самочка», слухач недоверчиво фыркнул, мол знаю я такие разговоры, затем грустно, видимо, своему чему-то, вздохнул и кивнул головой. Согласен.
Наш отряд опять двинулся вперед.
Уже на первом привале я узнал, что этот спектакль, без изменений, всегда повторялся между слухачем и старшим группы при выходе за периметр. Всегда, когда в группе находились первоходки. Так называли тех, кто первый раз выходил в клоаку.
А цель у этого действа была простая. Как ни крути, а клоака не курорт, и даже бывалые ходоки из разведроты легиона, которые в клоаку ходили почти что каждый день, и тем было иногда не по себе.
А тут необстрелянные, увидят чего, да как начнут сдуру палить во все стороны, и положат всех. Случаи бывали.
Соответственно, в процессе спектакля, новички отвлекались и незаметно сами для себя впитывали атмосферу клоаки. Поговаривали, что эта комедия ломалась также и для нее — клоаки. Читает вишь, она мысли входящих в нее и видит намерения. А кому понравиться, если в твои владения лезут со смешанным чувством опасения, агрессии и готовности палить во все и вся при малейшем движении.
А так, смотри, какие гости забавные. И смешные и совсем не злые. Зачем их кушать?
Так это или не так, никто достоверно не может быть уверен. Но те, которые не соблюдали эту традицию не возвращались. И это факт. Естественно не все те, которые следовали обычаю возвращались. Но процент выживших был повыше.
Ночь прошла без происшествий и наш отряд опять двинулся вперед. Шли ходко, но не торопясь.
Пейзаж среднерусской местности убаюкивал своей безмятежностью. Казалось, вот невдалеке группа березок стоит, а рядом, со склона, веет прохладой ручеек. Журчит, зовет, подойди напейся путник ты же устал. А березы шумят листвой в такт, приляг, отдохни, ты устал. Ага, счас!
После того, как Кеша, решил присесть на замшелый валун, чтобы завязать шнурок на берце, который не кстати ослаб, а Хант молниеносно двинул ему с ноги в челюсть, да так что вампир пролетел метра три и завис в воздухе подхваченный на лету Роландом. И все увидели во что превратился милый замшелый валун до того момента, как его чистильщики не распылили на атомы, всем резко расхотелось наслаждаться умиротворенностью и все также резко вспомнили предмет по флоре и фауне и психофизическим характеристикам еже с ними.
На возмущение Кеши, о том, что можно было и потише, Хант резонно ответил, что было бы можно конечно, но при этом варианте вампир еще жив, а при варианте потише — гарантировать такой же результат, вряд ли.
На этом и порешили.
Второй день клонился к закату. По выкладкам Роланда, наш отряд должен был выйти к предполагаемому месту нахождения нашей цели, примерно через три дня.
Я монотонно шагал и палился в рюкзак на спине Ника, который шел впереди меня.
На удивление, и даже к некоторому моему разочарованию, ничего сверхъестественного и не думало происходить.
Обидно даже как то.
Почти три месяца кряду, из меня лепили машину для убийства всех и вся в округе, куда могли дотянуться мои уже почти каменные конечности от мозолей покрывающих их, а тех кого надо было бы умерщвлять, казалось, и не собирались появляться в моем поле зрении.
Нет, конечно, не все так гладко и мирно происходило в нашем походе. Периодически слышались хлопки «вихрей» чистильщиков, косивших кого-то или чего-то. Оттуда, где было мое место в отряде и не разберешь.
Правда, однажды, под утро, кто-то большой и вопящий, прорвался ближе обычного к нам, но через секунду это превратилось в кучу дырявого и брызжущего во все стороны кровавыми струями, мяса.
Подойти к останкам некогда могучего существа, нам строго настрого запретили. Объяснив, что даже останки, кажущее мертвее мертвого, могут принести массу неприятностей.