Ее смех походил на приятный, освежающий голову ветерок.

«Ты мне действительно нравишься, киммериец. Однако решения принимаю не я. Таков приказ хозяйки и старого гиперборейца».

«Пелл!» — от ужасной догадки варвару стало не по себе: «Разве он здесь?!».

«Да, но не волнуйся. Пока я с тобой, то в состоянии скрывать от него твое присутствие».

«В таком случае, почему же ты не можешь… действовать самостоятельно?» — удивился Конан.

«Все не так просто. В настоящий момент я здесь в неволе. Но в твоих силах освободить меня, если примешь напиток».

Танцовщица улыбнулась и исчезла за занавесом. Как не «звал» ее киммериец, она больше не вышла. Тогда юноша быстро сбежал по витой лестнице на нижний ярус. В стороне, за помостом виднелся занавешенный проход. Поколебавшись мгновенье, он устремился в неизвестность, надеясь, что путь до цели окажется коротким.

В полумраке коридора, в пределах видимости, мелькнула спина танцовщицы. Пройдя за ней несколько шагов, Конан затаился за выступом стены. Она подошла к дверям комнаты, служащей, очевидно, уборной. Навстречу ей вышла увешанная драгоценностями пожилая дама, которую Конан видел не так давно в компании старого чародея, когда возвращался с рынка. У варвара зашевелились на голове волосы, поскольку Пелл также был сейчас с ней. Он очень надеялся, что девчонка не солгала, касательно маскировки его присутствия. К счастью, старик сосредоточил внимание только на девушке.

Меж тем, старая дама подняла в руке тяжелый жезл, поразительно тонкой работы, украшенный камнями и представляющий собой целое состояние. Приблизившись вплотную к танцовщице, колдунья произнесла заклинание. Тут же произошла вспышка зеленого света и тело девушки стало зыбким, словно сгусток тумана. Этот туман или дым скрутился в спираль и втянулся в скипетр. Через миг от танцовщицы не осталось и следа.

Конан сглотнул подступивший комок. Теперь оставалось молиться, чтобы магам не вздумалось направиться в его сторону. Еще юноша боялся, что они скроются в глубине уборной и ему не удастся подслушать их разговор. Он поискал глазами более надежное укрытие.

Рядом стояли стропила, тянувшиеся вдоль коридора. Слишком хлипкая на вид конструкция, вряд ли способная выдержать огромный вес киммерийца. Между стропилами и потолком оставалось место. Немного, но достаточно, если пришлось бы карабкаться наверх и ползти.

Однако этого не потребовалось. Парочка никуда не собиралась идти. Старуха воровато оглянулась, будто хотела удостовериться, что поблизости никого нет. Затем привлекла к себе чародея и влажно поцеловала в губы. Со стороны это выглядело отвратительное, и Конан мог поклясться, что Пелл получил от поцелую не больше удовольствия, нежели он сам, наблюдая за подобными ласками.

Тем не менее, маг ответил вялыми объятиями. Скорее по необходимости, чем из-за нежных чувств.

— Да, я тоже люблю тебя, моя кошечка, — довольно сухо сказал колдун. — Но мы должны сдерживаться. Даже когда найдем то, что ищем. Однако и тогда мы не сможем убить девчонку. Только после спаривания. Ты ведь знаешь, насколько силен ее отец. Если мы хотим получить над ним власть, то сначала необходимо заманить его в ловушку. Заключить сущность демона в оболочку младенца. Лишь с помощью мирских связей можно управлять им…

— Мне это известно! — перебила старуха. — Я не могу дождаться часа, когда избавлюсь от нее! Ненавижу! Идея ее украсть исходила от тебя.

— Зачем ты так, любовь моя, — мягко упрекнул он. — Не беспокойся об этом. Нужный человек не сможет долго сопротивляться. И мы его найдем в скором времени. Я не теряю надежд, относительно молодого киммерийца. Все сложиться, стоит лишь напоить его зельем.

Конан еще глубже вжался в угол и затаил дыхание.

— И, кроме того, — продолжал старик, — заведение Харкатеса богатеет день ото дня. Подумай о деньгах, которые будут наши, когда этот дурак слетит со своего места!

— О, Пелл, из твоих уст истекает мед! — воскликнула дама.

Они снова начали целоваться, а варвар, воспользовавшись удобным моментом, стал пятиться назад. Юноша старался как можно скорее покинуть «Драгоценный Лотос», чтобы не перепачкаться в рвотных массах.

Пробираясь по спящим улицам города к «Воротам Араллуса», Конан пребывал в неуверенности. Как правило, киммериец старался избегать черной магии во всех ее проявлениях. И особенно не любил, когда силы зла пытались овладеть им. Инстинкты подсказывали, что он должен немедленно бежать из города. В то время как злость и честь призывали остаться. В последнем случае Конан был уверен в двух вещах. Во-первых: его никто не заставит сделать даже глоток проклятого напитка. Во-вторых: он превратит Ядовитый Город в сущий ад, если почувствует, что становится слишком жарко.

На углу тупикового переулка варвар обнаружил Бетрис и в душе порадовался этой встрече.

— Добрый вечер, господин, — вежливо поздоровалась женщина. — Гуляешь?

— Вроде того, — уклончиво ответил он. — Как идут Дела?

— Не плохо. Ночью работы хватает. Конечно, имели место мелкие неприятности, но мы позаботились обо всем.

— Что, опять Амилия? — предположил Конан. — Я считал, мы с ней договорились насчет того… Ну, в общем, она может не удовлетворять всех фантазий клиента. Или для кого-то это стало неожиданностью?

— В целом, да, — кивнула Бетрис и добавила: — А что делать нам? Ведь такая у нас работа.

Поспорить с этим было затруднительно. Действительно девочки должны работать, правда, сейчас речь шла о Амилии. Однако в настоящий момент обсуждать поведение шлюх не хотелось. Конан взял у Бетрис свою долю наличными и пожелал ей спокойно ночи.

В таверне он занял привычное место возле стойки и попросил у Хассана кружку пива. Вместо этого трактирщик поднес ему знакомый короткий бокал, наполненный зеленым эликсиром с неизменным пауком. Первой была мысль, что это шутка. Причем неудачная. Конан горько усмехнулся и отодвинул зелье от себя. Потом киммериец посмотрел на Хассана и понял: с заморийцем что-то не ладно.

Наблюдалась какая-то скованность в движениях управляющего, взгляд стал тусклым и унылым. Глаза по краям радужной оболочки приобрели болезненный зеленоватый оттенок. И еще — за все время мужчина ни разу не моргнул.

Юноша вторично спросил пива.

— Попробуй это, — деревянным голосом сказал Хассан. — Наш фирменный напиток.

Конан попытался и в третий раз добиться желаемого. Но его приятель продолжал стоять как истукан с замороженной на лице улыбкой. В конце концов, варвар плюнул и отправился спать, так и не утолив жажду.

Бормоча проклятья себе под нос, Конан поднялся по лестнице в свою крохотную, запущенную спальню. Там, не глядя, сбросил с себя грязные лохмотья, после чего чиркнул кремнем по кресалу. В слабом свете масляной лампы перед ним предстало зрелище, от которого кровь стыла в венах. Кровать, куда юноша чуть не сел буквально кишела пауками. Сотни отвратительных тварей жадно щелкали жвалами с явными намерениями укусить и впрыснуть в тело человека сильный яд.

Варвар принял единственно верное решение в данной ситуации. С гортанным криком он запустил фонарь в стену рядом с ложем. Лампа разбилась, окатив пауков горящим прогорклым жиром. Охваченные пламенем, твари корчились и шипели. Их конечности потрескивали, словно сухой хворост. Немногие, кто сумел избежать огня, были безжалостно затоптаны. В комнате, ярко освещенной горящей кроватью, сделать это не составляло труда.

Убедившись, что со всеми паукам покончено, Конан схватил со стула старое одеяло и принялся сбивать пламя.

В каморке, ставшей черной как смоль, стоял едкий запах горелой соломы и вскипевшего яда. Наскоро собрав пожитки, киммериец в облаке дыма выбрался на балкон. Слишком усталый, чтобы начать разбираться с таинственным происшествием, он постучал в соседнюю дверь и, не получив ответа, бесцеремонно ввалился вовнутрь. На сей раз юноша тут же зажег светильник, оставленный кем-то на полу у самого входа. В помещении было чисто. Подперев дверь всей имеющейся в комнате мебелью, Конан плюхнулся на кровать и провалился в тяжелый, беспокойный сон.