Проулок был узкий и по случаю надвигающейся ночи темный. Даже в районах для бедноты то ли столичная, то ли королевская казна раскошеливалась хоть на редкие, но фонари. А в проулках и прочих закоулках - ни-ни. Еще, привалившись к стене, здесь дрыхло какое-то мертвецки пьяное существо неопределенного пола и грязное как свинья.
Однако имелось у подобных проулков одно неоспоримое преимущество. Через них легче было прошмыгнуть в одиночку, чем вдвоем, а тем паче большой компанией. И преимуществом этим Джилрой успешно воспользовался.
Улица, куда вывел его проулок, казалась родной сестрой той, вдоль которой веллундец добирался до доходного дома. Те же дома, не свидетельствующие о достатке хозяев, та же частично разобранная мостовая, те же твари, кем-то по дурости нареченные "лучшими друзьями человека". Джилрой успел встретить двух из них - с азартом и рыком вырывающих друг у дружки что-то длинное и, вероятно, съедобное.
А кого на этой улице не было, так это парочки преследователей, тощего и коренастого. Про себя веллундец еще прозвал их Жердь и Кирпич. В любом случае, решив, что он оторвался от преследователей, Джилрой вновь устремился в направлении доходного дома.
А потом случилось нечто, совершенно веллундцем не предусмотренное. Ему навстречу вышли, перегораживая улицу три человека. Внешности, в отличие от Жерди и Кирпича, какой-то неприметной... и в то же время странным образом похожие на эту парочку. Отчасти, наверное, дело было в одежде. А облачены были эти трое в такие же заношенные, стирки почти не знавшие и утратившие изначальный цвет штаны и рубахи из грубой ткани. Вдобавок лица их так же казались отмеченными печатью вырождения.
Огорошенный таким поворотом событий, Джилрой сначала остановился, точно споткнувшись о невидимую преграду. А затем попятился мелкими-мелкими трусливыми шажками - почти инстинктивно.
Отрезвило веллундца только лезвие большого кривого ножа, блеснувшее в руке одного из преследователей. "Какого гада болотного? - с досадой подумал Джилрой, - я ведь как-то в королевский замок забрался! Мне ли бояться каких-то босяков?!"
И вспомнил о кинжале, до поры таившемся в сапоге.
Возможно, выжидательное поведение веллундца преследователи поняли правильно. И вроде настроились решить дело миром. За спиной Джилроя прозвучал голос, который, как уроженец Колонии правильно догадался, принадлежал подоспевшему господину Жерди - высокий, почти бабский:
- Прошу не волноваться. Мы не хотим лишней крови. Как, надеюсь, и ты.
А вот то, что произнес Жердь следом, Джилроя немало удивило. И еще больше озадачило.
- Нам нужна только карта. Ни деньги, ни чего другого. Отдай карту, которую ты сегодня выиграл... в карты... гы-гы... неплохая шутка. И мы разойдемся миром.
О какой именно карте идет речь, уточнять не было нужды. Джилрой еще на ходу предположил, что о проигранном куске пергамента мог проболтаться его бывший владелец. Заливая дешевым вином досаду от проигрыша.
Оставался вопрос, что делать дальше. С одной стороны, конечно, собственная жизнь казалась веллундцу высшей ценностью. Уж всяко большей, чем фальшивка, сотворенная бездарным жуликом. Однако в поединок с чувством самосохранения неожиданно ввязалась жадность, подкрепленная подозрительностью. Ведь будь карта действительно фальшивкой - ни бывшему владельцу ни к чему о ней горевать, ни целой шайке преследовать из-за нее владельца нынешнего. Еще время-то тратить.
А коль не пожалели на нее ни слез, ни времени... значит поддельная карта могла оказаться и подлинной! Из чего напрашивалась хоть не бесспорная, зато какая соблазнительная идея. Сокровища, путь к которым указывала карта, могли нашедшего счастливчика сказочно обогатить. Главное, добраться до них.
С минуту или две жадность ожесточенно сражалась в душе Джилроя с желанием сохранить свою драгоценную жизнь. В то время как сам веллундец молча стоял посреди улицы, бросая беглые взгляды то на Жердь с Кирпичом, то на трех их подельников, то по сторонам. Затем терпение преследователей начало иссякать.
- Так что? - с нетерпеливым недовольством осведомился Жердь, как видно, предводитель всей компании, - отдашь карту?..
- Карту? - переспросил Джилрой с бесшабашной веселостью, неожиданно прозвучавшей в голосе, - ну, подойди и возьми.
И ровно в то мгновение, когда Жердь приблизился к веллундцу, чувство самосохранения последнего, наконец, уступило жадности. Выхватив кинжал, Джилрой ударил прямо в горло верзиле-преследователю. Ни прикрыться, ни контратаковать тот не успел.
Захлебываясь кровью, Жердь свалился прямиком в близлежащую грязную лужу. Но в следующий миг в лицо Джилроя врезался кулак подоспевшего Кирпича.
Удар получился сильный, веллундца отбросило к стене одного из домов. В голове засвистело, мир перед глазами поплыл, раздваиваясь. Добро, хоть рукояти кинжала Джилрой не выпустил. Что, впрочем, служило слабым утешением, поскольку все четверо оставшихся в живых преследователей уже кинулись к поверженной жертве. И ножи поблескивали в руках уже троих. Четвертый же поигрывал шипастой дубиной.
Расклад казался очевидным. И Джилрой успел понять, что в этой игре победителем он не станет. С треском продует и карту, и деньги до последнего грошика, и собственную жизнь в придачу.
Но затем над головой... кажется, с балкона дома, в стену которого веллундец врезался, раздался гневный голос... женский: "Пошли все к псам, ублюдки вонючие!" После чего с балкона хлынули помои - целое ведро. Да прямиком на головы Кирпича и трех его сообщников.
Те отступили, обескураженные... благодаря чему Джилрой смог выиграть время. Немного, считанные мгновения. Но вполне достаточно, чтобы худо-бедно прийти в себя, подскочить на ноги и кинуться наутек.
Бежал веллундец изо всех сил, и почти не разбирая дороги. Бежал, лишь бы оторваться от преследователей. И надо сказать, в какой-то момент ему это удалось. Гнаться дальше Кирпич и компания не стали - не иначе, из сил выбились. Но Джилрой продолжал бежать. А остановился лишь когда ноги в изнеможении подкосились, сердце же стало биться до того сильно, что того гляди пробьет грудную клетку.
Ловя воздух широко раскрытым ртом, веллундец повалился на крыльцо ближайшего, попавшегося ему, дома. А отдышавшись мало-мальски, решил, что вряд ли в состоянии будет доковылять до съемной комнаты. Следом, вполне ожидаемо, посетила его мысль напроситься на ночлег хотя бы в этот дом. В конце концов, думал веллундец, заплатить хозяевам за неудобство, в случае надобности, он вполне в состоянии.
Джилрой не заметил над дверью небольшую вывеску, на которой был изображен черный силуэт выгнувшейся кошки. А если б даже заметил, вряд ли предал бы значения. Потому как не знал еще, что точно такую же кошку принято наносить в качестве татуировки среди воров столицы.
С трудом приподнявшись на подгибающихся ногах, веллундец взялся за большое металлическое кольцо на двери и трижды постучал. Чтобы минуту спустя, когда дверь открылась, услышать с порога удивленное:
- Джилрой?!
И в тон ответить, узнав спутницу по недавним приключениям:
- Ты... Аника?!
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Осторожно, не спеша, и по большому счету наощупь, отряд двигался через лес. Шествие возглавлял Ардал. Благодаря заранее приобретенному амулету ночного зрения темнота не доставляла ему хлопот.
За Ардалом, а часто плечом к плечу с ним шел юный Гай. С ним время от времени наемничий вожак шепотом сверялся: куда повернуть или дальше идти напрямик. Благо проводник тоже не остался без амулета, на редкость полезного ночью в лесу.
Позади этих двоих гуськом следовали наемники, время от времени хрустя сухими ветками, ненароком попадавшими под чей-нибудь сапог. Частенько на пару с таким хрустом шепотом звучали бранные слова.
Не то, чтобы даже здесь, вдали от цивилизации, а значит, и от искусственных источников света, ночная темень была непроглядной. Мало-помалу глаза привыкали и могли различить хоть спину впереди идущего товарища, хоть растущее поблизости дерево. Различить в достаточной мере, чтобы в дерево ненароком не врезаться, а другим участникам похода и не мешать, и не отставать от них. Но вот пеньки, сухие ветки и тому подобную, прильнувшую к земле, мелочевку можно было заметить, только наступив или споткнувшись. В чем приятного было, разумеется, немного.
