Анмай не заметил, когда появился симайа, - сфера насыщенно-желтого, теплого пламени диаметром в полметра, но смутного, как бы с примесью дыма. Из неё внимательно смотрели восемь громадных синих глаз. Шар подплыл к погибшему, и завис возле него.
Не было никаких обрядов, пения гимнов, устрашающих возгласов типа: "Мертвец пойдет! Мертвец заговорит! Мертвец увидит сны!" - происходящее было значимо само по себе. Шар сжался, засиял ярче, - и распластанное тело окутало облако пепельно-белого света. Сквозь него плохо было видно, но Вэру показалось, что страшные раны зарастают с неправдоподобной быстротой. Он был разочарован простотой столь удивительной вещи, как воскрешение из мертвых. Лишь странный призрачный вихрь, пронизывающий его тело, подтверждал, что симайа изменял здесь саму реальность, обращая время вспять. Конечно, Анмай знал, что на самом деле всё совершалось там, в чреве гигантских машин-солнц, возле сияющих Ворот Соизмеримости, а здесь происходила лишь в некотором роде трансляция. Но это не уменьшало невероятности увиденного им.
Наконец, свет погас, вихрь рассеялся. На земле лежал совершенно целый, но столь же мертвый айа. Симайа плавно перетек, приняв вид рослого парня в короткой белой тунике, сел возле тела и коснулся его груди, потом лба. Вайми вздрогнул и стал жадно хватать воздух, тут же открыл глаза и приподнялся, ошалело разглядывая собравшихся. Симайа встал, протянул ему руку, и одним рывком поднял юношу с земли. Они стояли рядом и улыбались, - симайа с гордостью, Вайми, - довольно растерянно. Его друзья приветствовали обеих радостными криками.
Потом Анмай дней десять расспрашивал юношу. Вайми старался, но не мог передать свои ощущения, и злился из-за этого, - на себя, но внятности это не добавляло. Он был где-то ещё, - тогда, между, - но вот где, он был не в силах объяснить. Он мог сказать только, что умирать очень страшно: последнее, что он запомнил, - бесконечная, ослепительная боль. Но после воскрешения он не изменился, лишь заметно посерьезнел. Его сверстники тоже стали относиться к нему с несколько большим уважением.
Так Анмай убедился, что воскрешение из мертвых возможно, - и, значит, возможно всё. Он видел технологию, способную воплотить практически любые мечты, и задавал себе свой любимый вопрос, - что станет следующей ступенькой на этой бесконечной лестнице?
............................................................................................
Прикосновение Аютии отвлекло его от возвышенных мыслей. Анмай вернулся к реальности, осторожно заглядывая вниз. Хотя разница орбитальных скоростей соседних блоков была небольшой, на глаз она казалась головокружительной. Было жутковато видеть, как на той стороне беззвучно проносятся деревья, холмы и скалистые кряжи. Иногда мелькали фигурки таких же, как они с Аютией, наблюдателей. Всех их привело сюда исключительно бескорыстное любопытство.
Аютия насмешливо смотрела на него, уже привыкнув к его внезапной задумчивости.
- Ты так и будешь здесь стоять? Нам нечего здесь делать. Дома лучше.
Она улыбнулась.
- Или ты хочешь... - но что она хотела ему предложить, Анмай так никогда и не узнал.
В этот миг между ними спустился симайа.
........................................................................................
Вэру сразу узнал его, - своего двойника, встретившего его в пустыне.
- Я должен забрать тебя, - обычным ровным голосом сказал тот. - Ты вредно влияешь на наших юношей.
- Разве они сами это сказали? - удивился Анмай.
Секунду они смотрели в глаза друг другу. Симайа первым отвел взгляд.
- Нет. Так решили мы. Кое-кто из них начинает считать, что улучшить мир очень легко, - надо только истребить в нем всё плохое.
- А разве нет?
- Анмай, это сводится к привычке разрушать всё, что не нравится. У нас несколько иные обычаи, а если юные айа поверили в какую-то чушь, то справиться с этим очень трудно.
- Но я не учил их этому!
- Ты рассказывал им о том, что сделал во имя будущего. И им понравилось это.
- И это плохо?
- Желание убивать? Да. Если ты ещё не понял, - мы очень любим своих детей. Любая угроза им, - даже призрачная - нам не нравится. Ты должен покинуть это место.
- А если я не захочу?
- Ты всё равно его покинешь, - симайа пожал плечами, словно удивляясь его наивности.
В следующий миг его фигура расплылась знакомым туманно-золотистым шаром, и Вэру подхватило силовое поле. Стремительно возносимый вверх, он увидел удивленно смотревшую им вслед Аютию, и понял с внезапной бесповоротной уверенностью, - что бы ни ждало его в будущем, её он больше никогда не увидит. Совсем недавно она сказала ему, что у них будет ребенок.
А ему даже не дали с ней попрощаться.
......................................................................................
На сей раз они поднимались отвесно вверх, прямо к неторопливо плывущим мирам. Очертания земли внизу быстро размылись смутной синей вуалью, затем за симайа потянулся светящийся след, - в вакууме он перешел на ионную тягу, сжигая часть своего тела. В пустоте Вэру стало страшновато. От смерти его отделяла лишь одна мысль симайа.
- Не бойся, - сказал тот. - Здесь жизнь священна. Никто не причинит тебе вреда.
- Тогда что со мной будет?
Симайа промолчал, и Анмай решил спросить о чем-нибудь более веселом.
- Почему вы тратите столько сил на живых и наивных айа? Разве вы не можете размножаться иначе?
- Заводить детей с айа мы не можем вообще. Никак. Размножаться сами, - можем, но лишь почкованием или делением личности, - а, знаешь, не очень-то приятно делить себя на части. Нет, мы можем поместить в тело симайа уже готовую матрицу сознания, но её надо программировать зарание. Для этого одного симайа мало, нужна семья, - а она у нас тройная. Плюс, запас магнитных монополей для нового тела, то есть, ещё и Эвергет, на котором их производят... И получившаяся особь не будет иметь никаких "живых" черт, - нет опыта жизни в живом теле. Короче, ТАК у нас детей не делают...
- А зачем тогда вообще нужен этот способ?
- На случай, если все "детские миры" и большинство симайа будут уничтожены, чтобы быстро восстановить популяцию. Пока необходимости не было... К тому же, живые айа - наш исток, и отрываться от него, по меньшей мере, неразумно. Ведь мы, - не единственные жители Р`Лайх. Память о нашем детстве, - последнее, что отличает нас, взрослых, от древних обитателей этого места, которые вообще никогда не были живыми, последний берег, за который мы цепляемся, чтобы понимать и помнить наше прошлое. Хотел бы ты забыть о своем детстве? Пусть их любострастие наивно... но оно не вечно. Однажды нам всем придется нырнуть в квантовый мир... навсегда, и наша судьба перестанет быть нашей собственной. Мы все знаем это. Они, там, внизу - тоже. Теперь ты понимаешь?
Анмай вздохнул и осмотрелся. Они поднялись уже очень высоко, но не было заметно, что они летят к какой-то ближайшей планете. Похоже, симайа хотел вообще выйти из плоскости планет, чтобы достичь цели кратчайшим путем, - она явно была довольно далеко. Не надеясь на ответ, Вэру всё же спросил:
- Куда мы летим?
- В другое место.
Анмай помолчал.
- Вы знаете, что ожидает Эрайа?
- Разумеется.
- Тогда почему же вы ничего не делаете?
- Мы уже сделали всё, что в наших силах. Эрайа здесь. Я имею в виду, настоящая. Та, что ты видел, - всего лишь копия.
На секунду Анмай растерялся.
- Как можно скопировать целую планету?
- Это не объяснишь сразу. Надеюсь, ты знаешь, что восемь десятых материи нашей Вселенной, - темные, невидимые. Это темная энергия и нейтралино, тяжелые невзаимодействующие элементарные частицы. Но ещё одна десятая часть массы Вселенной, заметная также лишь по своей гравитации, не рассеяна, - она образует компактные сгустки, по массе равные нашим звездам и планетам, но редко совпадающие с ними в пространстве, - космос слишком велик для этого. Их открыли уже в эпоху межзвездных полетов, и с большим трудом, правду говоря, случайно. Объяснение им дала физика: каждая частица, - спиновая релятивистская струна, но у каждой струны два конца. Из этого следует, что наше пространство вмещает две Вселенных, связанных лишь гравитацией. Иначе взаимодействовать их частицы не могут, хотя все они, - разные концы одних суперструн. Мы можем ощутить притяжение теневой планеты, но вот увидеть или потрогать её мы не можем, - мы просто пройдем сквозь неё.
