— Возможно, — возразил Альтман. — Но маловероятно. Это то же сигнал.

— Ты ощущаешь что-то необычное? Ощущаешь что-то странное? — поинтересовался Марков.

Альтман покачал головой.

— Нет, ответил он.

— А что насчет тебя Хендрикс?

— Я не знаю, сэр, — ответил тот.

— Ты не знаешь?

— Когда мы достигли 2000 метров я ощутил что-то странное. Какое-то предчувствие.

— Стивенс, — позвал Марков, и один из исследователей вышел вперед.

Он имел выделялся, у него было расслабленное лицо.

— Возьми Хендрикса и проведи полный спектр психологических тестов. Если увидишь хотя бы признак проблемы, то ты имеешь право снять его со службы. Если он в порядке, то завтра первым же делом мы посадим их в батискаф.

Той ночью сны Альтмана повторились. Он проснулся весь в поту посреди ночи и понял, что не может пошевелиться. Он нервничал, слабые вспышки света исчезали за его веками, и чувство страха отказывалось покинуть его. Заняло много времени осознание того, что он не в своем доме в Чиксулубе, но, когда он понял, то выдуманный образ комнаты, окружавшей его, стал аморфным, расплывчатым.

Его сердце забилось сильнее, он стал слышать стук крови в ушах. Пространство вокруг оставалось неопределенным в темноте. Оно как будто и не было пространством, как будто он плыл в пустоте. Он снова попытался пошевелиться, но все еще не мог. Сплю ли я? — размышлял он.

И затем, очень медленно он понял, что находится на базе, и, что рядом с собой он слышит спящую Аду.

И вдруг он обнаружил, что может двигаться снова. Он встал, выпил стакан воды и вернулся в постель. Ада стонала во сне. Он боролся с попытками заснуть, когда услышал стук в дверь.

Это был Стивенс.

— Альтман, не так ли? — прошептал он.

— Да, — сказал Альтман.

— Можем выйти поговорить?

Альтман надел штаны с футболкой и на цыпочках вышел из комнаты, следуя за Стивенсом вдоль холла. Мужчина открыл дверь в пустую лабораторию и пригласил Альтмана войти.

— О чем поговорим? — поинтересовался Альтман.

— Ты замечал какие-то странности за Хендриксом, не так ли? — спросил Стивенс.

— Что-то не так?

— Все хорошо с анализами, — ответил Стивенс. — Так же как и с тестами. Но что-то меня тревожит. Я даже не знаю что. Он выглядит нормально, стабильно, но не так, как раньше.

— По-моему он не изменился, — заметил Альтман.

— Возможно на него слишком давят, — предположил Стивенс. — Может он нервничает. Но у меня такое ощущение, что он что-то скрывает.

Альтман кивнул.

— На батискафе ты будешь с ним один на один, и если что-то пойдет не так, кто-нибудь может пострадать. Вот о чем я хотел тебе сказать.

— Даже не знаю, — признался Альтман. — Мне кажется, он в порядке. У меня не было никаких проблем с ним во время погружений, никакого напряжения. Я доверяю ему. Нет, — сказал он. Меня он не волнует. На самом деле, я обеспокоен его присутствием на батискафе много меньше, чем мог быть, если бы его место занял кто-то другой с базы.

Стивенс кивнул.

— Мы хотим быть осторожней, — сказал он. — Ты должен это понять, исходя из того, что произошло с прошлым батискафом. Мы не хотим никаких проблем. Хорошо, — согласился он, — я скажу им, что можно продолжать.

— Нет причин для беспокойства, сказал Хендрикс. Сегодня — самый обычный день.

Альтману показалось, что он говорил это, пытаясь подбодрить себя.

— Никаких проблем, — продолжил он. Это будет просто элементарно.

Они опустились до 1000 метров, больная морская живность только появилась и тут же стала исчезать. Потом 2000 метров, океан становился все более пустым, но все ещё мелькали огоньки жизни, фонарики хаулиодов проносились, пропадая в темноте. Костлявый иглозуб, выглядевший как недоразвитый организм, попался в лучи света. Глубоководный кальмар, напоминавший голову, сделанную из стекла.

На глубине двух тысяч семисот метров, огоньки впереди, стали не более чем крупинками в темноте. Медленно они увеличились в размерах. Альтман наблюдал за ними, когда позади раздался стон.

Он повернулся. Лицо Хендрикса побледнело, стало жестким. Слезы скатывались из его глаз. Не было похоже, что он их замечал. Боже мой, подумал Альтман, что-то не так. Возможно не стоило просить Стивенса позволить Хендриксу погружение.

Но даже тогда он не боялся за Хендрикса, лишь расстроился. Хендрикс никогда бы не навредил ему.

— Что случилось? — спросил Альтман.

— Я не хочу умирать, — прорыдал он.

— Те не умрешь, — уверял его Альтман. — Не беспокойся.

— Хеннеси и Данте. Что с ними случилось? Нас не должно быть здесь, Альтман. Я это чувствую.

Альтман замедлил батискаф, пока тот почти не перестал двигаться.

— Если хочешь подняться, мы поднимемся, — сказал Альтман таким голосом, чтобы Хендрикс посмотрел ему в глаза. — Я не буду заставлять делать тебя то, чего ты не хочешь. Но раз мы уже тут, то надо провести измерения. Ты же не будешь возражать, если мы проведем измерения?

Хендрикс глубоко вдохнул, моргнул глазами, вроде бы взял себя в руки.

— Да, — согласился он. — Я хорошо снимаю измерения. Я могу сделать это. Я должен что делать.

Он оставил Хендрикса занятым с оборудованием, а сам продолжил погружать судно. Хендрикс приступил, быстро перемещаясь между приборами, Альтман следил за его работой. Сигнал уже присутствовал, и гораздо сильней на этой глубине. Они должны были измерить его снова на протяжении двух тысяч футов на обратном пути, Альтман думал, что сигнал станет ещё сильней.

Хендрикс попробовал измерить снова. На этот раз ничего не было, импульсный сигнал пропал. Альтман перепроверил все сам, чтобы убедиться. Тот же результат. Он попробовал снова, и он появился вновь.

Так, Альтман подумал, что сигнал нарастал и спадал, то появляясь, то исчезая. Возможно проблема была в трансмиттере, какая-то проблема или повреждение в контуре. Может это было сделано умышленно. Может это было какое-то сообщение.

Он взглянул на Хендрикса. Стоит ли им оставаться? Должен ли он попытаться доставить его на поверхность так быстро как можно?

— Хорошо, Хендрикс, — похвалил Альтман. — Отлично записано. Давай изменим нашу стратегию на мгновение. Вместо того чтобы делать запись синхронно, попробуем записать её диасинхронный профиль, и посмотрим, сможем ли мы выяснить, как сигнал ведет себя с течением времени.

— Позволит ли это Марков? — спросил Хендрикс.

— Я думаю, что он одобрил бы, — сказал Альтман. — Я думаю, он вознаградит нас за проявление инициативы.

— Как долго это займет? — узнал Хендрикс.

Альтман пожал плечами, держа лицо совершенно нейтральным.

— Не слишком долго, заявил он.

Когда Хендрикс кивнул, он показал как откалибровать оборудование и начать запись. Альтман продолжал погружение батискафа крайне медленно. Перед ними, может в пятидесяти метрах ниже, находились роботы-копатели и MROVы. Большинство MROV не двигались, как он видел, они были готовы, ожидали следующей команды с поверхности. Сигнал не доходил до них. Он запомнил подумать над тем, что оборудование для контроля MROV-ов создавалось скорее для батискафа, чем для плавучей базы.

Машины, которые продолжали работать, очистили крупный круг на дне от грязи и шлама, копая до твёрдых пород. Они уже начали ломать породу и вывозить подальше, копая вниз, формируя туннель. Машины в самом низу возможно были ещё в 200 метрах ниже. Сложно судить: вода там была мутной с частицами грязи и осколками копаемой породы. Они оказались глубже, чем Альтман ожидал, Марков должно быть запустил машины копать перед тем, как база выйдет на позицию.

Он спустился на пару метров в конус, выкопанный MROV-ами и остановился. Если бы он спустился ещё ниже, то рисковал быть задетым драгами, движущимися в и из дыры. Он решил подождать, пока не сможет управлять драгами и MROV-ами с батискафа и убрать их с пути. С другой стороны, надо было делать что-то с Хендриксом.