Алекс двинулся по коридору, снова миновал дверь лорда Редленда и свернул налево. Четыре с половиной минуты.
Он открыл дверь большой комнаты и вошел, не закрывая ее за собой. Снова жуткий крик где-то высоко, затем хруст и оглушительный треск.
А потом тихий шепот:
— Хоть здесь нашел ты наслаждение и радость,
В итоге встретишь смерть!
И дикий хохот, внезапно прерванный воем. Снова тишина.
Джо содрогнулся. Он покачал головой, подошел к готическому сундуку и, остановившись перед ним, взглянул на доспехи, стоящие слева, потом на те, что стояли справа. Затем внимательно присмотрелся к ним еще раз. У одной фигуры забрало было опущено, у другой — поднято. В глубине зиял темный провал.
Алекс подошел и сунул руку в пустое отверстие. Ничего. Он отступил и посмотрел на другую фигуру. Потом осторожно приподнял забрало, придерживая нижнюю часть. Темное отверстие, а в нем…
Карточка на короткой тесемочке вытянулась из глубины, прикрепленная к верхней части забрала:
Когда трое смотрят вместе,
То, что ищешь, ждет на месте!
(Если ты нашел эти слова, опусти забрало и спрячь меня).
Джо еще раз быстро пробежал глазами карточку, вернул ее в отверстие доспехов и медленно опустил забрало. Карточка исчезла.
Время? Шесть минут. Осталось еще девять. Он огляделся. «Когда трое смотрят вместе…» Трое? Фигур было только две… Они смотрели в одном направлении, на противоположную стену. А где третья?
Джо огляделся. Вой ветра за окнами комнаты усилился, а грохот волн казался громче. Трое?
Он вполголоса рассмеялся, но тут же нахмурил брови.
— Я — третий! — громко сказал он.
Джо стоял перед готическим сундуком, повернувшись в ту же сторону, что и фигуры в доспехах. Перед ним находилась противоположная стена комнаты. Справа на стене — старинный парчовый ковер до самого пола, дальше, в центре, — полки с книгами, слева — большой камин.
Нет, чем бы ни было то, что «ждет на месте», оно не может быть спрятано в одной из книг. Их больше ста. Тогда все решалось бы только случайностью, удачей.
Джо подошел к камину и обернулся. Доспехи, казалось, смотрели в его сторону. Он наклонился и заглянул — свет ламп падал внутрь камина. Он склонился еще ниже и внимательно присмотрелся к мастерски уложенным поленьям, а затем перенес взгляд на подвешенный над ними черный чугунный котел.
Джо осторожно протянул руку и сунул ее в котел. Он не доставал до дна, и потому придвинулся ближе. Вот тогда его пальцы и прикоснулись к чему-то. Кусок железа. Ключ. Ключ и плотная карточка. Связаны проволокой.
Он вынул руку, ухватив карточку двумя пальцами за уголок.
Снова глянут трое разом —
Тут и выиграл ты сразу!
(Возвращаясь, вложи меня вместе с ключом туда, откуда взял).
Держа в руках ключ и карточку, Джо вернулся и опять остановился перед сундуком, повернувшись к противоположной стене. Портрет? Полки с книгами? Тайный проход? Но книги не достигали пола…
Джо направился к парчовому ковру и, внимательно оглядев его, обнаружил, что к верхней кромке пришиты на равных расстояниях маленькие деревянные колечки, висящие на гвоздиках, вбитых в стену.
Держа в правой руке ключ с прикрепленной к нему карточкой, Джо левой рукой прикоснулся к поверхности ткани.
Она легко подалась назад. За ней оказалась пустота. Ковер не был прибит, а лить отягощен внизу чем-то тяжелым, вшитым в ткань — свинцовыми или железными шариками. Поэтому он был натянут и мог скрыть то, что за ним пряталось.
Джо глянул на часы. Восемь минут.
Он осторожно оттянул ковер. За ним находилась узкая дверь из почерневшего от времени дуба.
Алекс вложил в замок ключ, который неожиданно легко и почти бесшумно повернулся. Он нажал ручку и вошел.
XVI
«Я буду ждать…»
Хоть он и не закрыл дверь, тяжелый ковер за его спиной опустился, и он оказался в полумраке. Узкая полоска света впереди пересекала темноту, падая с высоты невидимого потолка. Он прищурил глаза и вошел. Свет падал из-за штор огромного ложа, увенчанного сверху балдахином. Из-под него опускались складки тяжелой материи, цвет которой нельзя было определить, потому что источник света находился внутри.
Джо подошел ближе. В том месте, где ложе почти соприкасалось со стеной, боковая штора была раздвинута. Там стоял маленький столик, а на нем — свеча, слабый и зыбкий свет которой освещал поверхность ложа, пурпурное покрывало с вышитыми золотыми цветами и…
Джо сделал глубокий вдох и одним движением раздвинул шторы. Теперь он стоял в ногах ложа, а перед ним, с закрытыми глазами, молитвенно сложив на груди руки, лежала Грейс Мэплтон. Алекс застыл без движения. Он смотрел не на лицо лежащей девушки, а на белое платье и алое, кровавое пятно прямо под сложенными на груди руками.
На коленях девушки лежал огромный обоюдоострый меч. Блеск свечи мягко сбегал по его сверкающему лезвию и тускнел на острие; потемневший кончик лезвия был покрыт чем-то липким и красным. Джо пришел в себя. Он протянул руку к лицу девушки.
— Я испугала вас? — Грейс Мэплтон открыла глаза, улыбнулась и села. Она шевельнула ногой, и меч тяжело сдвинулся на покрывало. Затем она повернулась к столику, где стояла свеча, взяла лист бумаги и часы.
— Вы здесь уже сорок секунд… с момента, как повернули ключ в замке.
Грейс достала маленький, укрытый за подсвечником карандаш, затем записала на листке фамилию и время. Потом отложила листок вместе с карандашом на столик и опустилась на ложе. Она смотрела на Алекса широко открытыми глазами, и улыбка медленно сошла с ее лица.
— Так все-таки вы испугались? — переспросила Грейс тихим, низким голосом. Она лежала навзничь, повернув к нему голову, а кровавое пятно на ее платье слегка подымалось и опускалось. Джо с трудом оторвал от него взгляд.
— В первую секунду мне показалось, что… — он умолк и кивнул головой. — Это было очень реалистично и мастерски сыграно. Я внимательно смотрел на вас. Вы не дышали, и даже ресницы у вас не дрогнули, а меч выглядел так, словно убийца после удара бросил его на тело жертвы, прежде чем выбежать отсюда. Это кровавое пятно на платье… Вы сами его изготовили?
— Это не то платье, в котором вы меня видели раньше. Фрэнк спроектировал для меня два одинаковых. Перед тем как войти сюда я быстро переоделась. Краска совершенно сухая и не пачкается… Дотроньтесь.
Она слегка приподнялась на локте и взяла его руку, а потом легонько притянула ее и положила между своими наполовину обнаженными грудями. Джо хотел осторожно высвободить руку, но она удержала ее.
— Присядьте на минутку. У вас еще есть немного времени. Она мягко потянула его к себе, и он сел на краешке ложа.
Он смотрел на свою ладонь и ее загорелую, изящную шею. Без всякого удивления он увидел свои собственные пальцы, легко поглаживающие ее открытые плечи, так, словно они делали это уже тысячу раз, уверенно, не колебаясь…
— Я знала, что вы меня найдете… — тихо сказала она. — Как это странно… Сегодня утром, когда вы приехали, все будто вернулось, и будто я снова нахожусь там, в КВАРЕНДОН ПРЕСС, сижу за столом и боюсь даже обратиться к вам, когда вы входите к моему шефу… А теперь я уже не боюсь.
Она подняла обнаженные руки, и он почувствовал на затылке ее сплетенные пальцы. Она медленно притянула его к себе. Глаза у нее были сомкнуты, а губы приоткрыты. Поцелуй был таким, словно он давно знал эти губы, но все казалось нереальным и далеким, как пение сирен, перед которым не может устоять ни один моряк. Она мягко отстранила его.
— Ты должен идти…
Она лежала навзничь с закрытыми глазами. Грудь ее поднималась и опускалась, а вместе с ней и это страшное, кровавое пятно.
