Теперь они вели бой командно, используя тактику и стратегию. Выделились командиры, видимо из бывших военных.

Тем не менее, внешняя стена держалась. До 1 мая.

А у нас в это время уже шел синтез. Мы — были близки к прорыву. Не хватало лишь времени…

Времени…

Ополчение, их жизни — было ценой, которую время стоило.

Я не мог не добавить свою жизнь на эту чашу весов. Это было бы неправильно а мои мозги на этом этапе, лаборатории были уже не нужны. За неделю до этого — в ополчение ушел Макманус.

Сегодня — впервые выходил на дежурство я.

…Рот заполнил привкус железа. Голова кружилась, перед глазами плыло. Откуда-то рядом — раздавался треск пулемета. Я — впервые за эти часы смог перевести дух и осмотреться.

Слева от меня — догорал остов низкопольного автобуса. Он уткнулся в покореженную остановку. На подходе к нему — лежал преторианец, сжимающий в руках ядомет. Левая нога была оторвана и лежала метрах в двух от тела, все еще оставаясь к нему присоединенной какими-то бурыми нитями.

Со стороны позиций преторианцев — слышался скрежет. Периодически в нашу сторону с шипением проносились капсулы с ядом. Пару раз я слышал чудовищные крики боли тех, в кого они попадали.

Похоже — от нашей линии обороны остались одни воспоминания.

Позади меня густо чадил сгоревший танк. Пирозаряд сумел поджечь совершенную машину войны. Удивительно, но все оружие преторианцев было столь же органическим как и они сами. Слуги обеспечили их всем необходимым.

Рядом с головой раздалось шипение. Я откатился в сторону — и там где я только что сидел прижавшись спиной к стене — упала наполовину расплавленная ядом кладка.

В переулке промелькнуло несколько быстрых теней.

Я поудобнее перехватил автомат. Слабое подспорье когда имеешь дело с продвинутыми преторианцами. Тем не менее — добавляет хоть какой-то уверенности в будущем. В противном случае — я уже впал бы в панику.

Все мои знания в области микробиологии, генетики, медицины — были сейчас практически абсолютно бесполезны.

Выбраться отсюда тоже не представлялось возможным.

Только сейчас я, кажется, начал осознавать что Макманус был в том БТР, который подорвала диверсионная группы преторианцев, когда только вылезла из канализации. Во всяком случае — до меня стало доходить что мой лучший друг — погиб.

Впрочем — боль от осознания была тупой и приглушенной. В нынешних условиях — мы имели все шансы встретится очень скоро.

Эта мысль придала мне сил. Я рывком поднял себя с земли, вскинул «калашников» и побежал к дальней стоянке.

В принципе — я был уже в шаге от машин, когда мне в бронежилет прилетел шип. Удар огромной силы — швырнул меня на землю и выбил дух. Пока я пытался сделать вздох — коцающий звук шагов преторианца приблизился. Я протянул руку и на ощупь нашел рубчатую рукоятку бэкапного 1911 оставленного Марком «на удачу».

Шаги остановились. Я — рванул рукоять на себя и перекатился. Время — замерло.

Как в древней «Матрице» я увидел как мимо моего лица пролетает еще один шипочервь, извиваясь хвостом и корректируя свой полет. В это же время — моя правая рука совместила целик с головой твари, которая медленно доворачивала ствол шипомета ко мне.

Первая пуля — скосила, ударив преторианца в скулу и заставив его дернуть рукой. Шип вошел мне в левое плечо, и я сразу ощутил жгучую боль — это червь начал вгрызаться в плоть. Рука мгновенно онемела. Червь впрыскивал в кровь энзимы вызывающие досрочную активацию паразита. В это же время — вторая пуля вошла четко в переносицу преторианца. Да, я был ученым. Но сейчас мне пришлось стать солдатом.

Впрочем — в следующую секунду, боль в основании черепа — затмила для меня весь мир. Я лишь успел почувствовать как из пальцев выворачивается ствол…. И потерял сознание….

…Зрение возвращалось медленно. Странно, но тело не болело. Я попытался сесть. Со второго раза это получилось, но сильно заболела голова. Мучало дичайшее чувство голода. Я выругался… Точнее попытался выругаться. Вместо этого — из горла вырвалось только странное рычание-сипение.

Мимо — проскакивали шустрые преторианцы. Один пробегая совсем рядом — неожиданно остановился, повернул ко мне свою харю, повел головой как будто принюхивался, после чего рыкнул что-то непонятное и помчался дальше.

Я посидел еще несколько минут, ощущая как восстанавливаются силы, после чего рывком поднял себя на ноги и пошатываясь побрел в ту же сторону куда умчались преторы. Там — были люди. Значит и мне надо было туда.

Шум боя я услышал через пару километров. К этому моменту я уже неплохо пришел в себя и мог идти вполне уверенным, твердым шагом. Услышав выстрелы — я сделал правильные выводы, и прижавшись к стене ближайшей хрущёвки — осторожно двинулся вперед.

За углом — мне открылась апокалиптическая картинка:

Оборону держали две сотни ополченцев. В основном это были подростки и молодые женщины… Девушки.

Ребята — держались. Судя по сосредоточенным лицам, сжатым губам — они вошли в состояние этакого боевого транса. Сейчас эти молодые парни и девушки не думали ни о неизбежной смерти ни о страхе… Перед ними был враг и они сражались с ним. Молча, страшно, упорно.

Из шести «икарусов» позаимствованных в соседнем автопарке — они организовали что-то типа форта, из которого и вели огонь. Стенки автобусов достаточно надежно останавливали червей, а зажигалки тушили ребята по моложе с огнетушителям. Вокруг уже валялись сотни трупов преторианцев. Остальные — залегли, не решаясь сунутся под губительный огонь «молодой гвардии». Похоже — планировали какую-то пакость, или же ждали подкрепления.

Я прикинул смогу ли я добежать до «крепости». Всяко выходило что пристрелят меня раньше. Оставалось только помогать ребятам снаружи. Тяжело вздохнув я скинул с плеча автомат и пересчитал оставшиеся у меня магазины. Выходило что у меня оставалось около 60 патронов, не считая половины, примерно, рожка непосредственно в «калашникове». Плюс — три магазина от «кольта». Плюс — три магазина от «стрижа». В общем — мы еще повоюем. К тому же — похоже, что я для преторианцев был невидим. Видимо энзимы впрыснутые червем — изменили состав моего пота, оставив ароматический маркер выводящий меня из зоны интереса преторов. Я потряс головой — основание черепа, где до радиологической эктомии сидел основной нервный узел паразита, зверски болело. Видимо отдельные оставшиеся клетки под воздействием червиного гормона возбудились, и сейчас безжалостно искоренялись иммунитетом.

Подкрепление к паразитам подошло минут через 20 наблюдения. Преторианцы разделились на крылатых и пеших уже давно. Вот сейчас — прибыло несколько сотен крылатых.

Монстры сосредотачивались во дворе пятиэтажек, вне прямого выстрела защитников. Тем не менее — в ходе посадки, пару десятков летунов ребята сбили.

А затем — началась атака.

Преторианцы поднялись в воздух роем. Шурша крыльями — они взмыли над крышами домов….

И были залиты свинцом. Я, к этому моменту, уже успел подняться на крышу — откуда и поддержал ребят огнем. Стая висела перед броском — секунд десять. Этого хватило что бы их уполовинить. Все же крылатые были заметно тупее ходячих. Кроме того — они не пользовались оружием, полагаясь только на рукопашку (полагаю, что подъемной силы на оружие просто не хватало. Они и сами были мельче наземных раза в два — видимо получались из детей).

В общем, на форт обрушилась примерно треть тех кто взлетел. Однако и этой трети — хватило. Я уже собирался бежать вниз, в свалку — когда увидел что из одного из окон автобуса — вылетела спиной вперед девушка. Кажется, преторианцы не обратили на нее внимание. Девушка очумело помотала головой и поднялась на ноги. Вот теперь ее заметили. К ней бросился наземный претор. Я — плавно выдавил спуск. Претор упал с раздробленной пулей хитиновой головой.

— Сюда! Я прикрою!

Дважды повторять не пришлось, девушка бросилась к зданию. Надо сказать, что на одиночных людей, особенно если шел бой — преторианцы как правило реагировали достаточно вяло, так что отдельных охотников решивших таки поживится беглянкой — я снял спокойно.