- Подождите, подождите Оттон Магнусович. - Я нахмурился. Еще бы, мне и в голову не могло прийти, что моя жизнь в Хольмграде может быть рассмотрена под таким, прямо скажем, необычным и даже странным углом. Да и осведомленность собеседника настораживает.

- Вот как? - Фон Шёнхаузен чуть приподнял бровь, в намеке на насмешку. Но обращать на это внимание, я не стал, хотя и несколько умерил пыл, чтобы моя речь перестала походить на трескотню печатной машинки.

- Уверяю вас, это не более чем случайность. Шутка судьбы, если хотите. Да, по настоянию нескольких знатоков, - да уж, "знатоки" те еще! До сих пор иногда по ночам снятся эти уроды с их алтарем и жертвенным кинжалом, - я действительно приехал в Хольмград, имея при себе кое-какие материалы, чтобы найти философов, которые бы в них разобрались. И адъюнкт-профессор Грац, с которым я познакомился в поезде по пути в столицу, любезно согласился мне помочь с поиском таких исследователей. То, что я получил должность наставника безоружного боя у охранителей Особой канцелярии, тоже его заслуга. Именно он составил мне протекцию у князя Телепнева, поскольку на момент приезда в Хольмград я изрядно поиздержался, и мне был необходим хоть какой-то источник средств к существованию. Дальнейшие же происшествия, в результате которых я был награжден орденом из рук Государя, иначе как стечением обстоятельств и вовсе не назвать.

Я выдохнул, выдав эту фразу, и мысленно погладил себя по голове. Ведь не словом не солгал, а? Похоже, я все-таки смог полностью восстановить эмоциональный контроль.

- Ну и наконец, я не очень понимаю, о какой аристократии, якобы принявшей меня, вы говорите.

- Вита-алий Родионович... - Бисмарк покачал головой, глядя на меня, словно воспитатель на неразумное дитя. - Вспомните любезную графиню Смольянину, у которой, как нам известно, вы квартируете... Или княжича Туровского, чей весьма забавный вид довелось наблюдать всему Хольмграду после вашей свадьбы, на которой он, кстати, присутствовал... всё это, люди известные и их внимание к вашей персоне не могло пройти незамеченным в свете. Делайте выводы, государь мой Виталий Родионович. Делайте выводы...

Черт знает что такое, он ведь не шутит! И что мне теперь делать? Я взглянул на вновь уставившегося куда-то в темноту собеседника и тяжко вздохнул. Тоже мне, "делайте выводы, государь мой". Дурдом ка... государь мой? Вот попал! Как же я раньше-то не сообразил? В записке-приглашении, что передала мне маркиза, было точно такое же обращение. И ведь, сколько времени убил, заучивая все эти обороты, чтобы не опростоволоситься в случае чего! А в нужный момент даже не вспомнил, что так обращаться друг к другу в письмах могут только равные по статусу... идиот! Можно было бы сразу связаться с князем по телеграфу, глядишь, он бы и подсказал чего умного, а теперь, вертись тут, как уж на сковородке. Ар-р. Теперь, думай что делать, бравый. А то ведь схарчат тяжеловесы. Катком пройдутся.

- А что вы говорили о неких знакомых, что известили о моем приезде? Не могли они вас ввести в заблуждение? - Поинтересовался я, в очередной раз справившись с накатившими эмоциями.

- О, это было бы вполне возможно... в любом ином случае. Мой коллега, господин Рейн-Виленский, как собственно и неоднократно упомянутый сегодня князь Телепнев, признаться, не большие любители откровенничать. Но историю вашего происхождения легко проверить, и я не думаю, что зная об этом, они пошли бы на подобный бессмысленный обман. - Мой собеседник развел руками и кивнул в сторону дверей ведущих в кабинет.

- Хм. - Честно говоря, до меня не сразу дошел смысл сказанного Бисмарком... Зато, когда это все-таки произошло... От ступора меня удержало только то, что сил на удивление попросту не осталось. Хотя разум еще несколько минут отказывался принять факт, что вся эта история - выдумка моего же собственного шефа и государева секретаря. Вот навалили счастья, интриганы международные. Я тряхнул головой, и медленно выдавил из легких ставший вдруг густым и тяжелым для дыхания, воздух. - И в чем же заключается эта самая проверка, Оттон Магнусович?

- Сверим кровные метки. Видите ли, наша любезная хозяйка, маркиза Эльза-Матильда также в родстве со Старицкими, хотя и весьма отдаленном. Но, это значит, что в её семье хранится кровная метка вашего... скажем так, предполагаемого рода. Если вы не возражаете, то мы можем провести сверку прямо сейчас. Это не займет много времени и наверняка снимет любые вопросы и предположения.

Это что же, здешние удальцы до генетического экспресс-анализа додумались?! Однако. Ну и черт с ним. Мне всё равно не остается ничего иного, кроме как кивнуть. А что? Если мой драгоценный шеф вкупе с не менее драгоценным государевым секретарем устроили это шоу, рыпаться бесполезно. Да и если речь Бисмарка - ложь от первого до последнего слова, и Телепнев с "Железным Феликсом" здесь не при делах, мне всё одно деваться некуда. Нет, можно, конечно, перемахнуть через перила и исчезнуть в ночи, но... Здесь же осталась Лада, куда я без нее?

- Что ж. Идемте, Оттон Магнусович, проведем эту вашу проверку и, наконец, закроем вопрос. - Я шагнул к балконным дверям и краем глаза поймал отраженную в стекле довольную улыбку, мелькнувшую в пышных усах моего визави.

Едва мы вновь оказались в кабинете, герцог тронул лежащий на рабочем столе колоколец, и на звук тут же явился давешний молчаливый слуга.

- Позови хозяйку. Скажи, что мы ждем её в кабинете. - Коротко приказал мой собеседник.

- И мою жену. Лада Баженовна наверняка уже волнуется по поводу моего отсутствия. - Дополнил я, но прежде чем принять мои слова к сведению и исчезнуть, слуга дождался дозволяющего кивка от герцога. Вот так-то.

Маркиза появилась спустя лишь несколько минут, которые мы с Бисмарком провели в молчании. А вот Лада задерживалась. Впрочем, её присутствие было необязательно, а потому ждать дольше никто не стал. Едва хозяйка дома показалась на пороге кабинета, она тут же обменялась с герцогом коротким взглядом и, подарив мне вполне благожелательную улыбку, молча проплыла к одной из картин, что украшали стены комнаты. Кто бы сомневался, что за ней окажется сейф?

Из глубины вмурованного в стену хранилища, маркиза извлекла небольшой пузырек с облитой сургучом и скрепленной печатью крышкой, полыхнувший в её руках слабым голубоватым сиянием. Внутри этого фиала виднелась игла, а на дне расплылось пятно некой черной субстанции, больше всего похожей на давно засохшую кровь. Так же молча, Эльза-Матильда протянула этот самый пузырек мне... Покосившись на этот предмет, я вздохнул. И что мне с ним делать?

Вот только задать этот вопрос вслух не успел. Едва фиал оказался в моей ладони, как кабинет озарила ярчайшая вспышка, на миг окрасившая обстановку в синий цвет. Проморгавшись и прогнав круги мелькавшие перед глазами, я выдохнул, в лучших традициях одного неизвестного здесь генерала.

- Что это было?

- Узы крови, князь. И ничего более. - Как-то чересчур спокойно заметил Бисмарк. А вот хозяйка дома явно потеряла душевный покой. По крайней мере, платочек, которым она только что стирала пыль с ладоней, в считанные секунды оказался изорван на мелкие клочки.

- То есть, это...

- Да. - Резким от волнения тоном, оборвала меня Эльза-Матильда. - Метка откликнулась на зов родной крови, да так, что впору предположить... Впрочем, это всё равно невозможно...

- Хм... извините, господа, но в этом вопросе я абсолютный невежда, а потому прошу объяснить, что вас так поразило. - Я постарался высказаться максимально вежливо, хотя готов был орать от бессилия и непонимания происходящего... и беспокойства, как мне показалось, совершенно не связанного с происходящим в этом кабинете действом.

Маркиза посмотрела на бледного Бисмарка беспомощным взглядом.

- Хорошо. Я постараюсь объяснить... - Вздохнул тот. - Эльза, у вас найдется пустая метка?

- Да, но...

- Согласитесь, будет проще пояснить на примере. - Не дал ей договорить герцог и женщина, кивнув, вернулась к сейфу. На сей раз, на свет был извлечен совершенно пустой пузырек. Бисмарк взял его в руки и, проколов палец иглой, закрепленной на внутренней стороне крышки, принялся выдавливать в граненый фиал собственную кровь. Одновременно, герцог продолжил речь почти лекторским тоном. - На этот сосуд наложен довольно сложный набор конструктов. Одни отвечают за сохранность хранимого в фиале материала, другие направлены на прочность самого сосуда, а третьи отвечают за сличение ментального отпечатка материала внутри и... снаружи. Как только фиал будет закрыт, конструкты начнут работу. Вы видели, как отреагировала метка, оказавшись в руке нашей любезной хозяйки?