Лена. Я поняла…
Катя. Что ты поняла? Кто тебе сказал: канай с Востока? Я тебе написала, приезжай сюда. Я тебя и в Америке не брошу. Моральную поддержку я тебе обещаю, но денег у меня нет.
Лена. Хлебнула бы ты с мое!
Катя. А кто тебя пихал на Восток? Я тебе говорила: шейхи только в Саудовской Аравии! Остальные, может, с тремя верблюдами — он уже там шейх. Выходить надо только за американца.
Молчание.
Рубцова. Клавдия, что ты стоишь? Сядь же наконец!
Клава. Вы откуда, девки, с карнавала, что ли? Вы наши, что ль? Вы посольские?
Катя. А вот это ничего, ничего. С карнавала мы, откуда же еще! Мы с карнавала, поем и пляшем.
Рубцова(исследует принесенный Клавой пакет с сувенирами). Зачем утюг?
Клава. На ченьч. Ну, в крайнем случае отдам как сувенир.
Отдаленно зазвучали трубы. Вспыхнуло, озарилось небо, затрепетала в своих каналах Венеция.
Катя. Слышишь, Лен? Сан-Марко у нас в какой стороне?
Хлоя. Я слышу сразу много оркестров!
Катя. Да, на Сан-Марко играют! Итальянцы сегодня отведут душу. Вот что умеют, так это погулять!
Хлоя. Вы слышите? Слышите? (У окна.) Скузи, сеньоры! Ке ста суреденто нер ла стада? Иль карнавале э джа коминчато? Нонридете! Нон ми фанно умире совьетико… уна сентимана фа!
Катя. Да, кажется, началось на Сан-Марко!
Входят Потаповский и Таня. Высокая, в длинной шубе.
Потаповский. Мне выпала приятная миссия представить вам делегацию Комитета советских женщин.
Таня. Благодарю вас.
Потаповский. Руководитель делегации Нина Михайловна Рубцова.
Таня. Благодарю. Очень рада.
Потаповский. Это, значит, миссис Браун…
Таня. Я думаю, мы будем говорить по-русски, вы не возражаете? А вы, Нина Михайловна?
Рубцова. Пожалуйста. Здесь только часть нашей делегации.
Потаповский. Но зато самая важная. Я хотел бы, чтобы представились и спутницы ваши.
Лена. Шахиня Лэйла Дауд Ибн Саиб восьмая.
Катя. Можно называть короче. Можно, Лена?
Лена. Можно.
Катя. А я уже представилась, Татьяна Николаевна. Я — Катя, русская женщина на чужбине.
Потаповский. По-моему, есть приятная возможность поговорить здесь, в Италии, на родном языке. Нина Михайловна, давайте и вы своих.
Молчание.
Рубцова. Алексей Николаевич, наша делегация не уяснила, с кем мы все-таки встречаемся?
Потаповский. Давайте, Нина Михайловна, своих. Давайте-давайте!
Рубцова. Я прежде всего должна познакомить вас с этими изделиями деревенских мастеров…
Таня. Какие чудесные коробочки!
Рубцова. Здесь на всех троих, а вам еще поднос… вот… И вот, пожалуйста, возьмите, это вот заберите, пожалуйста. (Протягивает коробочку с драгоценностями.)
Таня. Нина Михайловна…
Рубцова. Нет-нет, от незнакомого человека, да еще от женщины… и вещи драгоценные…
Таня. Я же приняла ваши чудесные сувениры.
Рубцова. Алексей Николаевич, вы объясните товарищам… или я не знаю, как их называть… господа, нам нельзя принимать такие дорогие подарки.
Таня. Это недорого.
Рубцова. Нам не положено!
Клава. А почему, Нина Михайловна? Я бы приняла — и все!
Таня. Приняли бы? Я вас очень прошу: примите, ну хотя бы вы!
Клава. Я? Что вы! Это я так сказала, в смысле того, что Нина Михайловна не должна бояться… Я сама не возьму, что вы! Зачем это мне? Чтоб у меня дома сразу же с ушами оборвали? Я человек глубинки, и в прямом, да и в переносном смысле. Да, и в прямом тоже: я — человек глубины…
Катя. Кончай прибедняться! Клав, чего ты? Бери!
Клава. Да нет, обойдусь. Товарищ консул, можно мне вопрос задать этим, им?..
Потаповский. Ну, а что же вы у меня спрашиваете? Вопросы можно задавать без… предварительной записи. Но, прежде чем вы зададите вопрос, наша гостья, или, точнее, в какой-то мере хозяйка, миссис Браун просила меня принять от имени делегации ее приглашение продолжить нашу встречу в отеле «Даниэле», где она просит нас поужинать.
Таня. Этот отель прямо на площади Святого Марка, откуда начинается шествие масок. Мы ничего не пропустим.
Потаповский. Для гондольной прогулки в наше распоряжение предложены гондолы.
Таня. А по дороге, чтобы согреться, обязательно выпьем капуччино.
Потаповский. Любите капуччино?
Таня. Безумно. (Клаве.) А вы?
Клава. Я? Да нет, я не очень. А что это?
Таня. Вы не знаете?
Клава. Я из итальянских названий здесь пила только освежающий напиток «Буратино», с собой привезла.
Таня. В Италии надо есть, пить, опять есть и опять пить. Это же Италия! Когда я возвращаюсь из Италии, приходится шить новые платья!
Потаповский. Тогда, я думаю, не будем заставлять ждать официантов. Итальянцы не любят, когда остывает.
Таня. О итальянцы! В «Даниэле» прекрасная кухня. Я думаю, вам понравится. Там замечательная граппа. (Клаве.) Это виноградная водка.
Клава. Я пить — пас!
Катя. Ты возьми, Клав, в запас. У вас то засуха, то дожди. Ты, как верблюдица, напейся и наешься. В Союзе ты такого не съешь и не выпьешь.
Клава. Слушай, я от вас устала. Извините, пожалуйста.
Потаповский. Итак, мы принимаем приглашение?
Клава. Чего она задевает нас, товарищ консул? Вы предупредите ее!
Катя. Не надо обижаться. Я считаю, что люди из третьего мира должны отъедаться в развитых странах. Я, например, в Финляндии, знаешь, как отъедалась поначалу — все деньги проедала. Я до сих пор ем, хотя в данное время живу в Калифорнии, где с продовольствием пока неплохо. Клава, у вас там нехорошо на севере сейчас, негусто. Иди ешь, ешь впрок, не стесняйся…
Таня (прерывая). Милая Катя, я прощаюсь с вами.
Катя. Спасибо за все, Таня.
Таня. Вы надолго в Европу?
Катя. Как получится. А есть у вас время с Леной поговорить?
Таня. Нет, времени больше нет. (Быстро.) Что?
Лена. Таня, я совета жду… (Волнуясь.) Не знаю, откуда начать.
Таня. Катя мне о вас рассказала, подробности я не запомнила. Напомните, что вы хотите.
Лена. Хочу попробовать в Америке.
Таня. Что вы можете ей дать?
Молчание.
Лена. В смысле?
Катя. Татьяна Ивановна про страну тебя спрашивает…
Таня. Что вы можете взять там, я понимаю. А что вы взамен? Решите это, тогда приезжайте в Америку. Идемте, Алексей Николаевич, Нина Михайловна. (Клаве и Хлое.) И вас прошу, и вас.
Клава (возбужденно). Я просто так подарок не возьму. Я могу предложить вам от меня подарок. Если вы примите, тогда я, может, еще подумаю.
Таня. Я приму. Я приму! Я очень люблю подарки.
Клава. Ну, а кто их не любит! Вот, пожалуйста. (Достает утюг.) Утюг советский. Вы сами не гладите, наверное, но, думаю, пригодится в хозяйственной жизни. Вы, значит, и есть «блистательная», да?
Таня. Простите, не поняла.
Клава. Нас предупредили, что будут блистательные женщины мира. Для подруги вашей, шахини, я припасла воблу. Я не знаю, как она, согласится взять?
Таня. Какую подругу вы имеете в виду? Я хорошо знаю шахиню Ирана. Вы хотите, чтобы я ей это передала?
