— Моя прабабушка Мэри была одной из слуг, которых вызывали этим звоном, — заметила Грания, когда они спускались вниз.

Когда они вернулись в холл, Ханс с недовольной гримасой произнес:

— Аврора, мне кажется, в качестве лондонской резиденции тебе лучше подойдет дом отца. — Как в истинном швейцарце, в нем говорила любовь к порядку и чистоте. — А этот особняк можно продать.

— Нет, дядя Ханс, мне здесь нравится. — Девочка, кружась, вернулась в гостиную и указала на какой-то предмет, стоящий на столе. — Что это такое?

— А это, моя дорогая Аврора, очень старый граммофон. — Ханс и Грания улыбнулись друг другу. — Мы, люди из прошлого, когда-то слушали на нем музыку.

Аврора бросила взгляд на запылившуюся виниловую пластинку, стоящую в граммофоне.

— «Лебединое озеро»! Смотри, Грания, это же «Лебединое озеро»! Может, когда-то моя бабушка Анна слушала ее тут в последний раз. Дядя Ханс, она была знаменитой балериной!

— Возможно, так и было. Что ж, я думаю, мы увидели все, что могли, — произнес адвокат и направился к выходу. — Я уверен, нашлось бы немало желающих купить этот дом. Его можно переоборудовать и превратить в три или четыре квартиры. К тому же он расположен в престижном районе. Мы могли бы выручить за него не один миллион.

— Дядя Ханс, а если мне захочется жить здесь с семьей, когда я поступлю в балетную школу, дорого ли будет немного привести его в порядок?

— Да, моя милая Аврора, очень дорого, — подтвердил он.

Девочка смотрела на крестного, скрестив на груди руки.

— А у меня достаточно денег, чтобы сделать его пригодным для жизни?

— Вполне, — сказал Ханс, — но я бы тебе этого не советовал. Особенно если учесть, что у тебя есть отличный дом в Кенсингтоне всего в нескольких милях отсюда.

— Нет. Я хочу жить здесь. — Они стояли на крыльце, пока Ханс запирал дверь. Аврора повернулась к Грании: — А ты, мамочка? Ведь тебе тоже придется здесь жить.

— Аврора, это красивый старый дом, и я буду с удовольствием жить здесь с тобой. Но, как говорит дядя Ханс, продать его было бы более разумно.

— Нет, — решительно возразила Аврора. — Я хочу оставить его.

Заперев Кэдоган-Хаус, они сели в такси и вернулись в отель. За чаем с пирожными Аврора попросила Ханса сделать необходимые приготовления для ремонта особняка.

— Пока здесь будут идти работы, мы могли бы пожить в папином доме в Кенсингтоне. Так ведь, Грания?

— Если ты уверена в этом, то я согласна. — У Грании зазвонил мобильный телефон. — Извини. — Она вышла из зала ресторана в лобби, чтобы поговорить без свидетелей.

— Привет, детка. Как дела? Ты уже видела дом?

— Да, он очень большой и красивый. Но чтобы там жить, нужно провести ремонт. И все же Аврора решила, что поселится именно тут.

— А как вчера прошел экзамен в школе Королевского балета?

— Аврора сказала, отлично, но результаты мы узнаем примерно через неделю.

— А как ты, дорогая?

— Все хорошо, Мэтт. Я скучаю по тебе. — Грания все еще через силу произносила ласковые слова, но с каждым разом у нее получалось все лучше.

— И я, дорогая. Еще несколько дней, и мы будем вместе.

— Мэтт, ты уверен, что хочешь этого?

— Абсолютно. Честно говоря, мне не терпится уехать из Нью-Йорка и начать новую жизнь с двумя моими девочками. Обними за меня Аврору.

— Хорошо.

— Грания, еще я хотел...

—Да?

— Ты ведь не собираешься в последний момент нарушить все наши договоренности? Вдруг я, бросив здесь все, приеду в Лондон, а через три месяца, когда моя виза закончится, узнаю, что ты передумала выходить за меня замуж. Мне этого совсем не хочется.

— Нет, Мэтг, я не передумаю, — пообещала Грания. — У меня ведь не будет выбора, иначе тебя вышлют из страны.

— Именно так. Мне хочется быть уверенным, что на этот раз ты не найдешь никаких отговорок. Я люблю тебя, детка, и очень скоро мы все будем вместе.

— Я тоже люблю тебя, Мэтт. — Грания с улыбкой убрала телефон в сумочку и вернулась в холл отеля.

Потребовался целый год, который они провели в разъездах между Нью-Йорком и Ирландией, чтобы придумать наилучший способ, как воссоединиться и начать новую жизнь вместе. Решение было принято, когда Аврора объявила о желании поступить в школу Королевского балета, расположенную в Ричмонд-Парке — одном из ближайших пригородов Лондона, утопающем в зелени.

Три месяца назад состоялась выставка Грании. Она прошла с большим успехом, и Грания тоже стала все больше времени проводить в Лондоне. Оставалось только найти место преподавателя психологии для Мэтта — и он получил его три недели назад в Кингс-колледже. У Мэтта и Авроры в их учебных заведениях будут длинные каникулы, и они смогут проводить их в Дануорли, наслаждаясь жизнью в замечательном особняке после реконструкции. У Грании будет возможность поработать в студии, а Аврора сможет провести время с новой семьей и своими обожаемыми животными.

Грания понимала, на какие жертвы идет Мэтт, уезжая из Нью-Йорка. Но он сам сказал, что Лондон, возможно, для них идеальный компромисс: и он, и она родом из других мест и, оказавшись на нейтральной территории, начнут новую жизнь вместе.

— Я только что говорила дяде Хансу, что, мне кажется, нам следует продать папин дом в Кенсингтоне, когда закончится ремонт в Кэдоган-Хаусе. Так мы компенсируем расходы, — сказала Аврора.

— Она настоящая дочь своего отца! — Ханс приподнял брови. — В десять лет уже демонстрирует способности финансиста. Что ж, Аврора, поскольку ты моя клиентка и мой босс, я должен выполнять твои пожелания. И как человек, управляющий твоим имуществом, считаю, что они вполне разумны.

— Пойду-ка я попудрю носик, как говорит бабушка, — сказала Аврора.

Когда девочка убежала, Ханс поинтересовался:

— Как Мэтт?

— Хорошо, Ханс, спасибо. Пакует вещи в лофте и готовится оставить в прошлом жизнь в Большом Яблоке.

— Его ждут большие перемены, как, впрочем, и тебя. И все же я считаю, что вы поступаете правильно. Новое начало может оказаться очень успешным.

— Это так, — согласилась Грания. — Мне кажется, я не успела поблагодарить тебя за то, что ты помог мне осознать ошибки, которые я совершила.

— Брось, я ничего такого не делал, — скромно ответил Ханс. — Главное, не только знать о своих недостатках, но и постараться их исправить. А это как раз то, что ты сама сделала, Грания.

— Я стараюсь, но мне никогда окончательно не побороть гордость, — вздохнула она.

— С тобой рядом есть мужчина, который понимает тебя, и, возможно, даже гораздо лучше, чем понимал раньше. Мэтг — хороший человек, Грания, и ты должна беречь его.

— Знаю, Ханс. Обещаю, что так и будет.

— Что вы тут вдвоем обсуждаете? — поинтересовалась Аврора, вернувшись к столу. — Мы можем уже подняться в номер? Я хочу позвонить бабушке и рассказать ей о моем новом доме.

— Аврора сказала мне, что планирует жить в Кэдоган-Хаусе, — сказала Кэтлин, когда девочка, наконец, завершила длинный рассказ и передала трубку Грании.

—Да.

— Ты ведь знаешь, что это тот дом, где твоя прабабушка Мэри...

— Да, знаю.

— Интересно... Помнишь, Мэри писала, что, когда Лоуренс Лайл привез малышку, он попросил отнести чемодан наверх и оставить его там, пока мать девочки не вернется за ней. Как ты считаешь?..

— Есть только один способ проверить, — сказала Грания. — В следующий раз, когда я окажусь в особняке, то сделаю это.

Неделю спустя, когда Мэтт приехал в Лондон, они вместе с Авророй отправились в Кэдоган-Хаус. Девочка устроила Мэтту экскурсию по дому, после которой он спустился в кухню и обнял Гранию.

— Да, дорогая, я очень рад, что у меня нет таких проблем, как у тебя, — присвистнул он. — Мой отец был бы впечатлен только одним видом этого дома. Он просто потрясающий! И я буду жить здесь бесплатно! — Он улыбнулся. — Смогу ли я соответствовать вашему положению?

— Мэтт, но это не мой дом. Он принадлежит Авроре.

— Детка, я просто дразню тебя! — Мэтт снова обнял ее.