Конечно, шум, ор, бестолковые поиски по всей территории садика. Поиски, понятно, ничего не дали и пришлось вызвать милицию. Мама Валерика срочно призвала на помощь его папу и своего свёкра, другие женщины, что пришли за детьми, тоже вызвали в садик мужей и старших сыновей, потому что пока милиция раскачается, может стать уже слишком поздно. Чтобы было понятно, кого ищут, маме Валерика там же, прямо в детском саду, помогли быстро создать простенькую страничку в Интернете, куда она накидала пару десятков фотографий и даже три видеоролика с Валериком, плюс дала описание его одежды. Правда, она ошиблась и дала описание той одежды, в которой Валерик утром пришёл в детский сад, а не той, в которой он его покинул, ибо проверить содержимое шкафчика Валерика на предмет наличия там его тёплой одежды мама не догадалась.

Прибывших по вызову патрульных милиционеров мама отвела к себе домой, дабы убедиться, что Валерика там нет и не было с утра. А поиски пропавшего мальчишки, тем временем, продолжали набирать обороты. Под общим руководством деда Валерика уже десятки людей (не милиционеров, просто людей, решивших помочь в беде) искали мальчишку в окрестностях детского сада и опрашивали возможных случайных свидетелей похищения. И у кого-то там не то из этих “искунов”, не то из опрошенных свидетелей были связи в руководстве московской милиции. Так что примерно в девятнадцать часов московские милиционеры получили ориентировку на поиск Валерика. Разумеется, на вокзалах и в метро его искали в первую очередь.

Но было поздно, Валерик успел вырваться из кольца. Ведь к девятнадцати часам он уже давно ехал на электричке в соседнем с нами вагоне. В выпуске московских новостей в двадцать один час прошло сообщение о пропаже ребёнка из детского сада, и количество участвовавших в его поисках людей начало нарастать уже лавинообразно. На место происшествия прибыли новые милиционеры, но уже не простые патрульные, а настоящая следственная группа из МУРа и тут уже всё стало совсем серьёзно. А в ноль часов о пропаже Валерика сообщила уже программа “Время”, а его фотография украсила собой главную страницу их новостного портала. Так Валерик прославился на весь Союз.

Сам же Валерик слушал рассказ дяди Миши и потихоньку офигевал. Столько народу… милиция… А записка? Он ведь оставил записку, он не потерялся! Где, где ты оставил записку, чудо?! И тут выяснилось, что записку маме Валерик оставил в очень надёжном месте. Мама действительно не могла не найти её. Валерик положил свою замечательную записку прямо на подушку маме, накрыв затем подушку сверху покрывалом. Мама будет разбирать на ночь кровать и найдёт записку. Не найти записку на собственной подушке невозможно. Единственное, Валерик не предусмотрел вариант, когда его мама не будет разбирать кровать. А так и вышло, той ночью родители вовсе не ложились спать, а оттого и записки никакой не нашли.

Ну, а следователь в Москве быстро выяснил, что у Валерика есть сёстры, которые в этот самый день ушли в поход. И версия с добровольным побегом и последующем присоединении к нашей экспедиции стала основной. Но у нас ни у кого не было с собой считалок, оперативно связаться с нами было невозможно. Где мы, мы все?

О маршруте экспедиции знали родители Пашки и мой деда Миша. Но деда Миша хоть и слышал в новостях историю о пропаже Валерика, но с нами её никак не связывал, ведь он ни разу не видел раньше этого мальчишку. И следователь к нему тоже не обратился, так как быстро раскопал информацию о родителях руководителя нашего похода и от них узнал о нас всё, его интересующее.

Так нас стали ждать уже на подступах к Переславлю, куда мы по плану должны были выйти сегодня во второй половине дня. А мы не вышли туда, так как под предводительством Артура “шли в обход”. И сегодня часов так в восемнадцать у какого-то из следящих за нашей эпопеей журналистов разыгралась его не в меру буйная фантазия и он выдвинул версию о каком-то совсем уж чудовищном злодействе с нашим общим похищением либо о невероятной трагедии с утонутием в болоте. И неважно, что болота тут нет, на карту журналист, конечно, смотреть не стал, сам всё придумал. Чушь, разумеется, полная (чего ещё от журналиста ждать?), но вертолёт пожарников на помощь всё-таки позвали. На всякий случай. А потом ещё и милицейское училище подняли по тревоге (вдруг мы и вправду терпим бедствие и до утра ждать нельзя никак?).

И тут нас нашёл лесник дядя Миша. Фух. Вовремя. Если бы мы не делали крюк, возвращаясь к Балакирево, то он нас намного раньше обнаружил бы, ибо свой лес знал отлично. Знал, где мы должны пройти, чтобы к Переславлю выйти. Но мы там с нормальным проводником пошли бы, не с Артуром. Так что пока дядя Миша по нашим следам шёл от места стоянки обратно к Балакирево, пока оттуда к знакомому ему удобному ручью… в общем, стемнело уже.

К счастью, у лесника была с собой рация и он смог через лесничего всех успокоить. Мы живы и здоровы, у нас всё нормально, неуловимый Валерик нашёлся. Жалко, что у нас считалок с собой нет, не можем сами родителям позвонить и окончательно успокоить их. Впрочем, дядя Миша заявил, что там, где мы лагерем стали, сигнал очень ненадёжный, часто пропадает. Так что, скорее всего, ни с кем бы мы отсюда и не связались даже со считалками.

Петька же как-то задумчиво посопел, подумал, а затем взял свой рюкзак и принялся рыться в нём. И буквально через минуту выудил оттуда… эээ… Это ещё что такое? Какая-то… какое-то… Коробочка чёрная. Ой! Петька из этой коробочки антенну вытянул. Это у него что, средство связи? Рация? И с кем он будет связываться?

Но мой брат не успел ни с кем связаться. Едва лишь он вытянул из этой то ли рации то ли не пойми что антенну, как та сама дёрнулась у него в руке и запищала противным голосом…

Чувствую себя обезьяной в зоопарке, очень неприятно. Валерка, гад, заварил всю эту кашу, а сам с сёстрами в магазин свалил. Мне же сидеть тут ну совсем не нравится, совсем. И что за люди, что за люди такие бестактные, а? Чего вот на нас пялиться с Артуром, что мы, чудо что ли какое? А что не прямо на нас смотрят, а косятся исподтишка, так это даже ещё и хуже, по-моему. Не поймёшь, то ли кто на самом деле в свой экран смотрит, то ли он нас рассматривает. Ужас.

Вообще, вся наша экспедиция на волоске висит и вот-вот может бесславно закончиться. Против нас два фактора сейчас играют. Во-первых — это Валерик. Надо бы его, по-хорошему, домой доставить, он на самом деле ещё слишком маленький. Но если бы за ним приехал из Москвы кто-то (папа, например) и попробовал бы забрать его силой… Ой, что было бы, что было! Ужаснейший скандал с истерикой гарантирован. Валерик же себя победителем считает, ни за что не уступит. Впрочем, он, если честно, и на самом деле победитель. Успешно бежал из детского сада, не был пойман московской милицией, не потерялся от нас и не попался нам, ночевал в лесу в одном лишь одеяле. Для мальчишки его лет набор достижений действительно впечатляющий, этого ему теперь надолго хватит перед сверстниками хвастаться. Такого героя папа за ручку домой увезти права не имеет никакого. Так что единственный вариант вернуть Валерика обратно — это свернуть экспедицию и возвращаться всем. Хотя нет, есть ещё возможность отправить Валерика домой лишь в сопровождении его сестёр, а всем остальным продолжать путь, но это уже мне не нравится, так я не хочу.

Поэтому мы тут посовещались между собой и приняли общее решение — Валерик продолжает путешествие с нами. Хотя чего нам стоило уговорить согласиться с этим родителей Мороз … это был просто эпический бой.

Как мы их уговаривали без считалок? Очень просто уговаривали — по телефону. Оказывается, связь с миром у нас всё-таки была, её Петька нёс. Это была запасная связь на самый экстренный случай, если бы всё прошло нормально, Петька её вовсе светить не хотел. Но пришлось. Та штука с антенной, что он вчера вечером выудил из своего рюкзака, оказалась спутниковым телефоном. С него откуда угодно говорить можно было, хоть с северного полюса. Вот что, оказывается, было в той кожаной сумке, которую Петька от деда Миши привёз. Это дед моему брату свой телефон дал во временное пользование.