Именно по этой причине Абигайл и выбрала Оливию Фербейн из двадцати претенденток, откликнувшихся на ее объявление.

— Мама, — медленно произнесла Абби, — Оливия скорее мой друг, чем компаньонка. Кстати, я ведь писала тебе, что мы отправились в Париж в сопровождении Джорджа. Мне казалось, что я вполне могу положиться на собственного брата. Я бы обязательно посвятила тебя в свои планы, когда мы останавливались в Лондоне, но вас ведь там не было. Вы все гостили у Джайлза. И я не виновата, что мое письмо не успели доставить до вашего отъезда.

— Ты прекрасно знала, что мы будем в Оксфордшире, — виконтесса укоризненно смотрела на дочь.

Конечно, знала. Глупо спорить. Впрочем, сейчас Абигайл больше волновала фраза, оброненная Дэниэлом. Оказывается, они собрались здесь не только для того, чтобы обсудить ее самовольный отъезд в Париж. Абби лихорадочно пыталась сообразить, чем же еще могла вызвать гнев своего славного семейства. Неужели каким-то непостижимым образом они узнали, что Абигайл собиралась основать собственное дело и уже успела продать несколько антикварных книг?

— Вряд ли общество Джорджа можно счесть подходящим и тем более достаточным в данном случае, — вмешалась в разговор Гариетт. — Во-первых, он еще слишком молод. Во-вторых, нашего младшего братца нельзя назвать образцом добропорядочности. И не смотри на меня так, мама. Мы все знаем, что Джордж и Абби унаследовали характер отца. Чем еще можно объяснить всю эту сумасшедшую историю с бегством в Париж? Кстати, очень хотелось бы знать, где сейчас Джордж.

Абби подумала, что, пожалуй, их путешествие в Париж не шло ни в какое сравнение с многочисленными авантюрами их покойного отца. Виконт Кливендон вбил себе в голову, что непременно должен найти и раскопать древнюю Трою. Никто не мог убедить его, что город этот существует лишь в поэмах Гомера. Виконт проводил в Греции куда больше времени, чем в Англии, и после его смерти обнаружилось, что он практически разорил семью, финансируя свои дорогостоящие археологические экспедиции.

— Джордж встретил в Париже друзей и решил задержаться, — ответила Абигайл на вопрос Гариетт. — Я ведь и об этом вам писала.

— С тех пор прошло уже несколько недель! — воскликнула леди Кливендон. — Джордж давно должен был сам сообщить нам о своих дальнейших планах! Боже правый! И года не прошло с тех пор, как французы готовы были стереть нас всех с лица земли. Я глаз не могу сомкнуть ночами, думая о том, что мой мальчик находится на вражеской территории.

— Мама, — попыталась успокоить ее Абби, — Париж буквально наводнен англичанами. И французы оказывают нам самый радушный прием. Не сомневайся, Джордж в полной безопасности!

— В безопасности! Да что ты можешь в этом понимать? Я прожила на свете побольше твоего и знаю, о чем говорю.

Виконтесса произносила эту фразу всякий раз, когда ей не хватало других аргументов. Абигайл понимающе улыбнулась брату, ожидая, что и он улыбнется в ответ. Но Дэниэл разглядывал ее внимательно и серьезно, словно какое-нибудь редкое насекомое.

— Все было весьма благопристойно, — заверила его Абби. — Мы посещали приемы в британском посольстве. Перезнакомились со всеми сливками общества — никого не пропустили. И… и конечно же, мы ходили по магазинам. — Она не стала упоминать о том, что посещала в основном лавочки парижских букинистов, где старательно разыскивала книги, заказанные клиентами.

— О, я верю тебе, — улыбнулся Дэниэл.

У Абигайл тут же потеплело на душе. Дэниэл был старше ее на семь лет, и она с детства буквально боготворила его. К тому же Дэниэл, унаследовавший титул после смерти отца, был теперь главой семьи и весьма серьезно относился к этой миссии. Заботу о будущем Абби он считал одной из своих главных обязанностей.

— Что ж, — медленно произнес Дэниэл. — Нет худа без добра. Ведь в Париже ты много времени проводила с Хью Темпларом. Не так ли, Абби?

У Дэниэла был весьма довольный вид.

— Ну и что? — изумленно спросила Абби, не ожидавшая такого поворота.

— Насколько нам известно, именно в Париже он тобой всерьез заинтересовался.

— Мною заинтересовался… — Она пыталась проследить за ходом мысли Дэниэла, и как только ей это удалось, Абби громко расхохоталась. — Так вы решили, что Хью Темплар стал ухаживать за мной!

Но никто не разделял ее веселья. Все смотрели на Абби так серьезно, что и ей вдруг стало не по себе.

— Да нет же, вы опять ошиблись! — воскликнула она. — Мы с Хью — просто друзья, так что можете не взирать на меня с надеждой.

— Друзья? — виконтесса презрительно фыркнула. — Никогда не слышала ничего подобного. Мужчина и женщина не могут быть друзьями, Абби.

— Так было в ваше время! — с жаром воскликнула Абигайл. — Но теперь все совсем иначе.

Гариетт вздохнула и картинно подняла глаза к потолку.

— Иногда мне трудно поверить, что ты старше меня. Надо же, только друзья! Так постарайся изменить ситуацию в свою пользу! Пофлиртуй с ним немного! Вспомни, что ты женщина. Используй свои достоинства, чтобы разбудить в нем чувства. Если этого не сделаешь ты, это сделает кто-нибудь из твоих соперниц. Подумай хорошенько, Абби. Возможно, это твой последний шанс.

Абигайл овладела вдруг болезненная неуверенность в себе. Как часто она слышала слова, только что произнесенные Гариетт, пока жила дома с семьей. Ей постоянно напоминали, что год от года она не становится моложе и скоро окончательно превратится в старую деву. Если она немедленно не примет меры, ей никогда не удастся зажить своим домом и завести детей. А это, по мнению Вейлов, было равносильно смерти.

«Спокойнее, — приказала себе Абигайл. — Спокойнее, не распускайся!»

— Так вот вы о чем! — с напускным легкомыслием произнесла она. — Замуж за Хью? Да мне и в голову не могло прийти ничего подобного.

— Так пусть это придет тебе в голову сейчас, — резко оборвала ее виконтесса. — Ты не становишься моложе, а Хью Темплар — отличный жених. Богат, из хорошей семьи, дом в Лондоне, огромное поместье в Оксфордшире.

Тут Абби стало совсем худо. Когда это виконтесса успела так много разузнать о Хью? Абигайл представила себе, как мама и Гариетт атакуют вопросами несчастного молодого человека, согласившегося, на свою беду, доставить письма Абби ее родным. Она никогда, никогда не простит им, если они разрушат ее дружбу с Хью Темпларом.

Абби стоило большого труда сдержать охвативший ее гнев. Нет, она не хотела ссориться. Она ведь так редко видела их всех. Вот только как объяснить им, что пора перестать без конца вмешиваться в ее жизнь?

— Бедный Хью! — грустно произнесла она. — Ни за что не попросила бы его передать вам мои письма, если бы знала, что вы так неправильно это истолкуете. Да Хью наверняка даже не думает о том, что между нами возможны какие-либо романтические отношения. Не говоря уже о женитьбе. Вся беда Хью в том, что он чересчур любезен, вот и не смог отказать в моей просьбе. Так вы засыпали его вопросами? И он стерпел все не моргнув глазом. Как это похоже на него! Но я могу лишь повторить вам то, что уже сказала. Оставьте надежду — мы с Хью Темпларом только друзья. Друзья, и ничего более.

— Все было совсем не так, как ты думаешь, — поспешил успокоить сестру Дэниэл и добавил уже другим тоном: — Нам и в голову не пришло бы устраивать мистеру Темплару допрос. С чего бы вдруг? Никто и не думал, что он сделает тебе предложение. Хью Темплар может рассчитывать на куда более блестящую партию.

Нелестные слова Дэниэла болью отдались в ее сердце, но Абби запретила себе поддаваться эмоциям. К тому же слова старшего брата показались ей подозрительными. Пожалуй, сам виконт Кливендон вполне смог бы удержаться от расспросов. Но только не ее мать. Когда речь шла о холостых мужчинах из высшего общества, в виконтессе просыпались охотничьи инстинкты, с которыми ничего не могла поделать даже она сама. В мозгу Абигайл роились самые страшные догадки.

— Надеюсь, ты не хочешь сказать, что Хью попросил моей руки? — с замиранием сердца спросила она.