Скоро все должно кончиться, утешала она себя. Поток беженцев почти иссяк. Куллоден был год назад, а с тех пор, как последний якобит прошел через их руки, минуло больше трех месяцев. Свою миссию они выполнили, и она ничуть о том не сожалела.

Они приблизились к кирпичному домику, служившему баней, откуда через угольный подвал можно было попасть в заднюю часть дома. Флинн знаком приказал ей войти, а сам пошел осмотреться, нет л и поблизости слуг. Не прошло и нескольких минут, как он вернулся и кивнул ей, чтобы она следовала за ним. Когда они оказались в доме, Флинн повел ее по короткому темному коридору к черной лестнице.

— Насколько я поняла, — сказала Серена, войдя в спальню, — все прошло удачно?

— Правильно поняли, если ускользнуть из-под самого носа солдат, а потом чуть не свихнуться, обнаружив вашу кровать пустой, — это, по-вашему, удача. Я-то, видите ли, решил, что вы наняли экипажи уехали домой.

— Почему?

— Потому что как только я отвел нашего общего друга в подземный канал, я тут же вернулся за вами, но в таверне вас не оказалось. Так где же вы, черт побери, были?

— Ты вернулся в таверну, когда там еще были солдаты?

— А почему бы и нет? Не нас же с вами они искали, а якобитов. А теперь я хочу выслушать вас, но только чтобы никаких там уверток и уж, пожалуйста, без вранья. Где вы были? И что это за деньги, о которых упомянул кучер?

Сказать, что отношения Серены с ее лакеем были несколько странными, — значит не сказать ничего. Хотя Флинну было всего двадцать лет, в доме Уордов не нашлось бы слуги с таким долгим стажем. Конечно, господа его несколько избаловали, но у Серены не было другого столь ревностного защитника с самого первого дня его появления в доме сэра Роберта, куда он поступил пажом в шестилетнем возрасте.

Достигнув двадцати лет, Флинн превратился в широкоплечего, сильного, красивого юношу с тонкими чертами лица и вьющимися волосами. В глубине его умных зеленых глаз всегда играла улыбка. Хотя он был всего лишь лакеем и носил простую серую ливрею, как и все слуги Уордов, напудренные волосы и поблескивавший в серьге изумруд придавали ему вид настоящего денди. Клайв Уорд, который был на год моложе Флинна, предпочитал подражать ему, а не джентльменам своего круга.

Флинн плюхнулся на кровать; Серена, скрестив руки, опустилась на табурет у туалетного столика. К чему она совсем не была расположена, так это к беседам. Ей хотелось метаться по комнате, бить посуду, кричать и сыпать проклятиями в адрес Джулиана Рэйнора. Потом она дала бы волю слезам, а выплакавшись, взялась бы за себя самое.

Ей было двадцать три года, но ни разу с того дня, как она была представлена в свет, мужчина не смог взять над нею верх, хотя желающие находились. Ставить мужчин на место — это она умела. И только сегодня ей не удалось поставить на место Джулиана Рэйнора. Она совершила непоправимую ошибку, понадеявшись, что сможет управлять им. Он воспользовался ею, а потом смешал с грязью, чем заслужил ее непреходящую ненависть.

— Итак? — произнес Флинн, которому начинало казаться, что молчание несколько затянулось. — Предлагаю начать прямо с денег. Откуда они у вас?

Открыть всю правду у нее не хватило духу. С ревностными защитниками всегда испытываешь неуверенность, Никогда нельзя знать наверное, смогут ли они сохранить хладнокровие. Если Флинн узнает, что она пострадала по вине Рэйнора, страшно даже подумать, что он сделает. Участь Джулиана Рэйнора ее не волновала, а вот Флинна за убийство ждала виселица. Что же до ее братьев, если они только узнают об этом, они вызовут Рэйнора на дуэль, а такая перспектива ей тоже не улыбалась, поскольку Рэйнор, по слухам, замечательно владел шпагой и метко стрелял.

— Дело было так, — начала она и поведала Флинну тщательно выхолощенную историю своих ночных приключений. Окончив рассказ, она с надеждой взглянула на него.

Флинн смотрел на нее с подозрением.

— Вы хотите сказать, — произнес он с оскорбительным недоверием в голосе, — что майор уснул, так и не тронув вас?

— Это все из-за вина. Я же сказала, что он очень много пил. А я поощряла его.

— И когда вы оба поутру проснулись, вы сообщили ему свое имя — так вот, запросто, — и он дал вам пятьдесят фунтов на экипаж?

— Я подумала, что он меня узнал, поэтому и назвала свое имя.

— Серена, у вас пылают щеки, и нам обоим известно, что сие означает.

Серена взяла себя в руки с самообладанием, достойным королевы Англии.

— Флинн, — мягко сказала она, — вам не пристало задавать подобные вопросы вашей госпоже.

— Ага, значит, что-то вы все-таки скрыли. Серена сжала губы. Глаза Флинна вспыхнули бешенством.

— Он изнасиловал вас!

Это было невыносимо. Она была не готова думать и менее всего говорить о Джулиане Рэйноре и обо всем, что между ними произошло.

— Конечно-конечно, судью и присяжных ваш рассказ вполне бы удовлетворил, но только не меня. Серена, перед вами Флинн. — Он широко раскинул руки. — И я вас хорошо знаю. — Флинн склонил голову набок и задумчиво произнес: — Так, говорите, он вас не насиловал. Это значит, он вас соблазнил. Я прав?

Серена принужденно и беспомощно улыбнулась.

Почесывая подбородок, Флинн оглядел ее разорванное платье и помятые перья на накидке.

— Если вы с умом повернете игру, девочка моя, вы вполне можете поймать Рэйнора в ловушку.

— Что?

— Да выйти за него замуж.

Серена даже рот открыла. Задыхаясь от негодования, она вскочила.

— Замуж? За него? Я не выйду за этого… подлеца даже под страхом смерти!

— А что вы имеете против майора?

— Что я имею?.. Я, кажется, ослышалась.

— Он получил от вас, что хотел. Но обвинять его вы не можете, как сами только что сказали. Он принял вас за проститутку, а вы поддерживали его в этом заблуждении.

Стиснув зубы, Серена на мгновение закрыла глаза.

— Ты даже представить не можешь, что я пережила. Но, — она твердо взглянула на Флинна, — я не намерена обсуждать происшедшее.

— Первый раз у женщин всегда так бывает, — пожал плечами Флинн. — Со временем дело пойдет легче.

Серена смотрела на него, сгорая от стыда и обиды.

— Флинн, — прошептала она, — я надеялась, что ты защитишь меня. Думала, что если ты узнаешь правду, то… совершишь что-нибудь ужасное. Разорвешь Рэйнора на куски.

Он подался вперед, упершись локтями в колени и положив на ладони подбородок.

— И разорвал бы, будь я уверен, что майор одержал над вами верх. Но неужели вы не понимаете, что все случилось как раз наоборот? Это вы одержали над ним победу. И сейчас необходимо закрепить успех, пока его не окрутила другая дама. Насколько я знаю майора, — а я его хорошо знаю, — поразмыслив на досуге о случившемся, он поступит по-благородному.

Серена снова опустилась на табурет.

— Флинн, — еле слышно сказала она, — Ты забываешься, Джулиан Рэйнор не достоин стать мужем дочери сэра Роберта Уорда.

Настала очередь удивиться Флинну.

— Те-те-те! И давно вы такого высокого о себе мнения?

— Но я не…

— Да будет вам известно, моя девочка, майор Рэйнор один из самых блестящих джентльменов, известных мне. У него в доме есть библиотека, такая огромная, что книг в ней не счесть, и он разрешил мне пользоваться ею, когда мне будет угодно. Хотите знать, что отличает настоящего джентльмена от тех раскрашенных пустозвонов, что как пришитые бегают за вашей юбкой? Истинный джентльмен умеет обращаться с теми, кто ниже его в обществе. Спросите его крупье. Спросите его распорядителей. И они ответят вам, истинный он джентльмен или нет.

— Лучше спроси, как он обращается с женщинами, — парировала Серена. — Флинн, я не хочу спорить. Я имела в виду, что Рэйнор не может быть мужем дочери сэра Роберта Уорда, потому что он враг якобитов. Мой отец никогда не допустит этого брака.

— Вам двадцать три года, — медленно и отчетливо произнес Флинн, внезапно обнаруживая произношение, ничем не отличавшееся от аристократического выговора Серены, — и вам не требуется разрешения отца, чтобы выйти замуж. К тому же сэра Роберта нет в стране. Что вы хотите мне сейчас доказать? Что вы послушная дочь? Мне ли вас не знать!